– Привет от нашего повара Энтони, – с гордым видом кивнул отец. – Он сегодня к вашим услугам.
– Это лучшая еда на всем белом свете. – Гейб с открытым ртом пожирал глазами еду, все появлявшуюся и появлявшуюся перед нашими восхищенными взорами.
Комнату наполнили божественные ароматы. Черт. Да я теперь папин должник.
Всем раздали небольшие пластиковые стаканчики, и отец с характерным звуком открыл запотевшую бутылку с шампанским.
– Вообще-то, я предпочитаю не поить алкоголем тех, кому еще нет двадцати одного, – подчеркнул он. И это абсолютная правда. Отец как-то застукал меня на алкогольной тусовке, и я потом был наказан целых два месяца. – Но, думаю, мы можем сегодня выпить за моего сына, Уэса.
Кирстен крепко сжала мое колено.
Шампанское налили всем. Я знал, что мне можно есть и пить еще только один час. Так что я радостно взял свой стаканчик.
– Пусть под наркозом тебе снятся светлые сны, и после операции ты проснешься свежим и готовым к новой жизни. За моего сына, моего бойца и моего героя. – Отец поднял в воздух стаканчик.
– Ура! – воскликнули в унисон все присутствующие.
Но у меня ком застрял в горле. Я тяжелым взглядом смотрел на отца. Он был смелым, не то что я. Он пережил смерть жены, потом смерть сына, а теперь его единственный кровный родственник ждал операции, которая могла завершиться успехом с шансами пятьдесят на пятьдесят.
Я? Смелый? Нет, это те, кто любит тебя, кто беспокоится за тебя, вот они смелые. Нет ничего проще, чем лечь под нож хирурга: тебе делают укол, и ты просто засыпаешь. Моя битва уже практически закончилась, я дал своему телу установку бороться, и осталось только доверить врачам делать их работу.
А их битва? Я посмотрел на лица своей семьи, своих друзей – их битва еще только начиналась.
– Спасибо, пап. – Я тоже поднял свой стаканчик и сделал глоток, – за все.
– Сынок, я так горжусь тобой.
Отец никогда раньше мне этого не говорил, а сейчас сделал это в присутствии стольких людей. Потом он кивнул мне и вышел из палаты.
Гейб тоже вскочил и выбежал из комнаты вслед за отцом. Я знаю, парень сражается со своими демонами, так что я не виню его за этот внезапный уход. Может быть, ему просто нужно было немного побыть одному.
– А уже можно есть? – первой нарушила тишину Лиза.
– Да, я тоже жутко проголодался. – Я поднялся с кровати, взял тарелку и принялся накладывать в нее всякие вкусности. Гейб вскоре вернулся, но так и не объяснил, что заставило его так неожиданно уйти.
Еда была просто восхитительной. Я наелся так, что в меня просто больше не влезло.
Стрелка часов уже клонилась к семи. Я перестал есть, выпил немного воды, лег в кровать и потянул за руку Кирстен. Она устроилась рядом, и я ее обнял.
– Так, Лиза, – Гейб дернул сестру за руку, – думаю, нам пора оставить ребят. – И он улыбнулся мне. – До завтра, Уэс.
Мы стукнулись кулаками, и они с Лизой ушли.
– Тебе страшно? – спросила Кирстен.
– А тебе?
– Я первая спросила.
Рассмеявшись, я заправил ей волосы за ухо и прошептал:
– Страшно, но я все равно это сделаю.
Глава 44
А мне почему-то было совсем не страшно… и это странно. В комнате воцарилось какое-то зловещее спокойствие, и я не могла объяснить даже себе, что происходит.
Кирстен
– Извини. – Уэс поцеловал меня в лоб.
Я повернулась к нему лицом.
– За что?
– Я обещал тебе помочь выполнить большую часть списка. – Парень засмеялся и покачал головой. – Все эти способы по-настоящему жить… Блин, да я думал, что ты разгадала мой секрет еще тогда.
Я развела руками.
– Мы все рано или поздно умрем, так ведь? И в каждую жизнь рано или поздно просачивается тьма… и просто моя тьма не совсем такая, как твоя.
– Но она не менее тревожная. – Уэс провел по моей щеке тыльной стороной ладони. – В любом случае, извини, что мы не выполнили весь список.
Я чуть-чуть отодвинулась назад.
– Ты так переживаешь из-за клюквенного соуса, да? Не волнуйся, на День благодарения мы его попробовали.
– Нет, – он сжал губы. – Из-за других пунктов.
– Хм… – Список лежал у меня в кармане с тех пор, как Уэс попал в больницу. Листочек был весь измятый, пройдя со мной через большинство испытаний. Я аккуратно развернула его и показала Уэсу. – Мы выполнили все.
Каждая строчка была аккуратно перечеркнута. Кроме последних трех пунктов. Именно о них и говорил Уэс.
– У тебя есть ручка?
Парень смущенно посмотрел на меня, дотянулся до выдвижного столика, на котором они с Гейбом играли в крестики-нолики, и протянул мне ручку.
Стараясь сдержать эмоции, я аккуратно провела линию поперек надписи «влюбиться», потом вычеркнула «остаться с разбитым сердцем». Уэс быстро и глубоко вдохнул, когда увидел, что моя рука замерла над последней строчкой. Ее я не перечеркнула, а обвела в кружок. «В любом случае влюбиться».
По моим щекам потекли слезы. Одна из них упала прямо на мятый листок бумаги.
Уэс повернул меня к себе и взял в руки мое лицо.
– Я люблю тебя, Кирстен.
– Я тоже тебя люблю, – задыхаясь, ответила я. – И это тяжело. Это действительно очень тяжело.
Он закрыл глаза и прислонился лбом к моему лбу.
– Обязательно наступит день, когда ты выйдешь за меня замуж.
– М-м-м, я замуж? – удивленно переспросила я сквозь слезы.
– Ага, – улыбнулся Уэс. – Я встану на одно колено, достану из кармана коробочку с кольцом и спрошу: «Ты выйдешь за меня?» Но я не очень терпеливый, так что учись спокойно еще два года, а потом я задам тебе этот вопрос. Больше двух ожидания лет я не выдержу.
– А что, если я не хочу ждать целых два года?
Парень широко раскрыл глаза.
– Что, если я хочу прямо сейчас?
Он тихонько засмеялся.
– А твой дядя Джобоб не пристрелит меня на месте? Я бы лучше…
– Ладно, один год. – Я сощурилась и ждала, как он отреагирует на мой вызов.
– Ровно год, начиная с этого дня… – прошептал Уэс.
Я кивнула.
– При условии, что ты скажешь «я согласна».
– И у нас будет еще целая уйма времени. – Я закрыла глаза и попыталась вспомнить ощущение его лица в моих ладонях. – И трое детей.
– Четверо, – не согласился Уэс. – Мне всегда больше нравились четные числа.
