– Можешь.
– Я сделаю все, что ты скажешь.
– Зачем же ты будешь утруждать себя? – Вильям широко улыбнулся. – Все обо мне заботишься, а надо и о себе подумать. Хочешь с кинозвездой переспать?
Софи пугливо вздрогнула и отступила на шаг.
– Не хочешь?
Она мотнула головой.
– А если Юрьев к тебе приставать начнет, что ты сделаешь?
– Пожалуюсь тебе.
– А если меня не будет?
– Убегу.
– А он догонит и согреет.
– Я буду кричать, – опустив глаза, сказала Софи.
– А если тебе под руку попадется нож?
– Я его убью!
– Мне нравится твой ответ. Ты умница. – Вильям щелкнул пальцами, отсылая Софи.
Действительно, почему бы не воспользоваться той верностью, которую она пытается перед ним тут изобразить?
Опера привели Закутка в чувство, нагнали на него страху. Остатки хмеля из него выветрились, но язык развязать он пока не спешил.
– Ну да, были мы на Матросова, – сказал арестант.
– И Ганыкина похитили, – добавил Помазов.
– Зачем похитили? Просто поговорили. Он денег Григору задолжал. Мы с ним побеседовали, порешали.
– Порешили вы его, а не порешали.
– Нет, порешали. Он деньги вернул, и мы уехали.
– На его машине?
– Зачем на его? На своей.
– В нас вы не стреляли?
– Нет.
– А как объяснить, что на патроне остался отпечаток Григорова? – Тут Помазов малость приврал в интересах дела.
Закуток не знал, что на самом-то деле на патроне был обнаружен пальчик Ганыкина, и принялся фантазировать:
– Так я ж говорю, в машине автомат лежал. Григор полез его смотреть. Я ему сказал, что не надо. Он автомат протер, а на патроне пальчики остались.
– На последнем патроне? На самом дальнем?
– Так он магазин перезаряжал.
– А почему пальчики только на одном патроне?
– Так он все протер, один только забыл.
– Тебе самому не смешно?
– Не смешно. Я спать хочу. Ночь на дворе. В это время допросы запрещены. Я жаловаться буду.
Помазов беспомощно глянул на Максима. Врезать бы Закуткову, чтобы не врал, но нельзя. Юрьев тоже это понимал. А вот Зыкова вдруг прорвало.
– А мы тебя не допрашиваем, Закутков! – заявил он. Мы тебе предъявляем! За то, что ты в нас, падла, стрелял!
– Я не стрелял!
– А кто стрелял?
– Не знаю!
Зыков ударил Закуткова ногой в грудь. Тот крякнул и свалился на пол вместе со стулом.
– Кто тебя ударил? – спросил Зыков.
– Ты! – прорычал браток.
– Кто его ударил? – Зыков посмотрел на Максима.
– Не знаю.
– Может, вы знаете, товарищ майор?
– Понятия не имею. – Помазов развел руками.
Зыков вернул Закуткова на место и ударил его снова. На этот раз в живот. Браток согнулся от боли.
В этот момент открылась дверь, и в кабинет вошел Танаков. Он глянул на задержанного, все понял, но ничего не сказал.
– Колется?
– Пока нет. Сейчас дожмем.
– Поздно уже. Завтра давайте. В камеру его, и по домам.
Из отдела Максим вышел вместе с Зыковым.
– Подвезти? – спросил Денис.
– Можно.
Какое-то время они ехали молча.
– Все дуешься на меня? – спросил Зыков.
– Нет.
– Не сдавал я тебя Вильяму. Не стал.
– А мог?
– Если бы захотел. Пойми, Вильям тут уже давно, он всеми корнями в нашу землю врос. У него и мой номер есть, и Помазова, и Танакова. С Анисимовым и так понятно…
– Ты считаешь, что это нормально?
– Если бы считал, то не дожимал бы Вильяма.
– Тогда кто меня сдал?
– Танаков, – спокойно, как о чем-то незначительном сказал Зыков.
– Он же за воров.
– И нашим, и вашим, и споем, и спляшем.
– Помню, Вильям меня на Танакова натравливал.
– Ты же зол был на Танакова, и Вильям это знал. Он хотел, чтобы ты оступился. Я даже не знаю, согласился ты с ним против Танакова или нет, – проговорил Зыков и мрачно усмехнулся.
– Нормальный такой камень.
– А у нас в отделе все в камнях. На душе тошно! Всех бы передушил! Начиная с Танакова.
– Так в чем же дело?
– Ребята у нас, в принципе, неплохие. Помазов в доску свой. Бочкарев нормальный. С тобой сработались. Нам бы в кулак сжаться.
– Так пробуем.
– Ага, прямо сейчас. Закуткова ночью грохнут, и конец фильма.
– Думаешь?
– Я ничему не удивлюсь.
– Может, его под охрану взять?
– А смысл? Все равно ничего не скажет.
Максим готов был бороться с этим служебным беспределом. Но как?.. Да и не до этого сейчас. Его ждала встреча с Ритой. Возможно, он все-таки задаст ей нехороший вопрос.
Зыков подвез Юрьева к дому. Тот еще не подошел к калитке, а машина уже уехала.
Максим собрался вставить ключ в замок, и тут за спиной у него раздался голос Вильяма:
– Рита у меня.
Капитан развернулся, выхватил пистолет. Вильям кивком показал на своих громил, которые стояли в сторонке. У одного из них на плече висел пистолет-пулемет с глушителем. Ствол направлен был прямо на Максима.
– Не делай глупости, Юрьев. Сейчас ты поедешь ко мне, и я выдам Риту за тебя замуж. Право первой ночи оставляю за тобой. Или страшно?
Вильям назвал ее Ритой, а не Марго. Это чуть успокоило Максима.
– Нет, не страшно.
Он садился в машину, когда увидел Дашу. Она шла по улице и с тревогой глядела на него. Максим подмигнул ей, забрался в салон, тут же лишился пистолета и телефона.
– Меры предосторожности, – буркнул телохранитель Вильяма.
Тот ничего не сказал. Он сидел впереди, справа, а его быки обжимали Максима с двух сторон.
Минут через двадцать машина заехала во двор дома. Телохранители остались на свежем воздухе, а Вильям провел Юрьева в свой особняк.
В холле на белом диване сидела молодая красавица с печальными глазами. Она едва заметно кивнула Максиму, глядя куда-то мимо него. Это была жена Вильяма.
