– Ты подставил Влада, заставив меня считать родного человека убийцей. – Алиса больше не боялась. Ею овладела злоба, грозившая перейти в настоящую ярость. – И все те записки, это ведь твоих рук дело?
– Каюсь, виноват, – пожал острыми плечами Виктор, кружа коляску на одном месте, точно заправский каскадер. – Мне нужно было выманить тебя из укрытия, привести сюда. Ты, наверное, спросишь, к чему такие сложности? Все просто, прелесть моя, ты предала меня. Пока я был здоров и полон сил, ты меня любила, обожала. Но стоило мне исчезнуть, как ты сразу опустила руки. Между нами существует связь – очень крепкая, нерушимая. Ты, Алиса, не могла не почувствовать моей боли, когда собственная дочь пыталась убить меня своей «заботой». Сколько унижений я вынес, послушно открывая рот, в который она пихала отраву, выдаваемую за еду.
– Виктор, ты болен!
– Я искал тебя для него, – не слыша ее слов, продолжал откровенничать Виктор, – попутно убив еще несколько похожих на тебя девушек. Последние минуты своей жизни ты проведешь в душевных терзаниях, понимая, что их кровь и на твоих руках тоже. Тебе понравился мой подарок ко дню рождения? Ну же, вспоминай. Ты гуляла с тем дылдой, Пашкой, если мне не изменяет стариковская память. Девушка в канаве, ею могла стать ты. Но я люблю тебя, моя драгоценная девочка, и потому боролся много лет, не понимая, что только оттягиваю неизбежное. Если бы убил тебя тогда, сейчас был бы уже здоров, полон сил и энергии.
– Ты болен! – повторила Алиса более настойчиво. – Тебе нужен психиатр, Виктор!
– Значит, не оценила, – притворно расстроился мужчина. – А я для нее даже противную Горгулью прирезал.
– Ты убил и Галину Георгиевну?
– Она узнала про меня и решила шантажировать. Я бы заплатил, с деньгами в то время проблем не было. Но она потребовала, чтобы я сделал ей ребенка. Сумасшедшая баба! И ее не устраивало искусственное оплодотворение, на которое я бы еще согласился. Только естественный процесс.
Виктор ударил по подлокотникам кресла ладонями, отчего оно жалобно скрипнуло.
– Это игра. – Виктор подъехал к окну, всматриваясь сквозь щели между досками, откуда пробивался призрачный свет луны. – Влад, Нина, директриса, все они – пешки. Влад еще как-то пытался проявить себя, остальные же просто шли туда, куда я их направил. Нинка его любила. Они составили бы хорошую пару: два урода – внешне и внутренне.
– А записки? Я уверена, их писал Влад.
– Он и писал.
Сердце Алисы учащенно забилось, наполняясь надеждой.
– Нет, – в который раз рассмеялся Виктор, – он умер в психушке, я здесь даже ни при чем. Он писал записки Нинке. Идиотка хранила их, как сокровища, а я нашел и придумал, как можно использовать.
– Но ведь я могла не приехать, заявить в полицию или просто проигнорировать послания.
– Могла. – Виктор повернул в ее сторону лысую голову. – Ты очень умная, моя девочка, и я искренне жалею, что придется тебя убить. Ты могла не приезжать, заявить в полицию, сделать еще тысячу странных телодвижений. Но тогда я бы приехал за тобой сам. Исход был бы таким же. Ты должна умереть здесь.
Виктор направил коляску к вершине треугольника из горящих свечей и ее скрип заглушил шум, раздавшийся в коридоре за закрытой дверью. Алиса отчетливо услышала приближающиеся шаги.
– Теперь моя очередь. – Голос Виктора изменился. Алиса уже слышала его раньше, но не смогла вспомнить, где именно. – Хватит болтать.
Мужчина уперся руками в подлокотники кресла и с трудом поднялся на ноги. Он стоял, раскачиваясь, но все же довольно твердо держался на еще минуту назад парализованных ногах.
– На этот раз ошибки нет. – Тонкие губы расползлись в стороны, сделав оскал шире. – Ты та самая. Я ждал тебя больше ста лет, и не зря. Даже живая ты уже даешь мне силы, что же будет, когда я наконец-то выпью твоей крови? Мне не нужна вся, достаточно пары глотков, но оставить тебя в живых я не могу. Энергия твоей агонии проложит мост между нашими телами и душами.
Виктор, или тот, кто управлял теперь его телом, потряс плечами, точно поправляя неудобно севший костюм. Молодая женщина увидела зажатый в его руке нож. Он подошел совсем близко, присел перед Алисой на корточки и, резко схватив ее руку, сделал глубокий надрез на ладони. Девушка вскрикнула и хотела убрать руку, но он не позволил. Склонился и слизал скопившуюся темно-алую лужицу. Алису передернуло от отвращения, она даже перестала чувствовать боль от пореза.
Виктор начал меняться. Губы порозовели, стали полнее, принимая привычные очертания. Кожа на лице заиграла неуверенным румянцем, впавшие глаза вспыхнули голубым огнем.
– Собственную кровь я ни с чем не спутаю. – Мужчина сглотнул слюну. – Ты моя пра… и еще черт знает сколько раз правнучка. Твоя бабка хотела прикончить меня, а ведь говорила, что любит.
Происходящее в дальнейшем Алиса почти не запомнила, от потери крови ее мутило, сознание все время норовило ускользнуть.
За спиной мужчины появился мутный силуэт, обретший очертания человеческой фигуры. Девушка смогла рассмотреть молодого мужчину с белоснежными волосами. И как во все прошлые встречи, она никак не могла увидеть его лица. Призрак приложил палец к невидимым губам, но занявший тело Виктора все же почувствовал его присутствие. Он резко развернулся, рассекая воздух ножом. Призрак исчез. Одновременно с этим распахнулась дверь, и в помещение ворвался темноволосый бородатый мужчина.
– Андрей Владимирович, – из последних сил прошептала Алиса, – вас не может тут быть, вы мне снитесь. Но если все наяву, пожалуйста, бегите.
Соболев ничего не ответил, бросившись на ее обидчика с кулаками. Мужчины катались по полу, раскидывая горящие свечи, отчего те шипели, плевались расплавленным воском и тухли. Темнота захватывала все новое пространство. Алиса смотрела на то, как Виктор, или уже не он, одерживает победу. Он смог опрокинуть Соболева на лопатки и, недолго думая, вонзил ему в грудь нож с рукояткой в виде медвежьей головы. Послышался лязгающий звук. Нож пробил грудную клетку, и руки Соболева, сжимающие шею соперника, безвольно упали на застеленный старой фанерой пол, похожие на крылья подбитой птицы.
– Нет! – Крик Алисы соединился с аналогичным криком мужчины, только что убившим на ее глазах человека.
Виктор упал рядом с Соболевым, но над мертвым телом все еще оставалась черная тень, вцепившаяся в рукоятку кинжала. Тень оглянулась на Алису, и она узнала мужчину из своего видения, посетившего ее возле усадьбы. Обезображенное лицо скорчилось в величайшей муке, и, прежде чем огненный вихрь, образовавшийся вдруг из оставшихся зажженными свечей, поглотил тень в гудящем водовороте, Алиса успела расслышать:
– Я за тобой вернусь!
Огонь не тронул пол и стены, не коснулся он своим жаром и молодой женщины, находящейся совсем близко, оставив от потемневшего скелета лишь кучку пепла, которую развеял поднявшийся ветер.
Солнце светило так же ярко, как в их первую встречу. Алиса в белоснежном легком платье собирала ромашки на знакомой поляне, когда к ней вышли трое мужчин. Они были похожи друг на друга как братья: высокие, широкоплечие, с узким разрезом темных глаз. Из тройки отделился один, самый молодой. Он подошел к Алисе, заключив ее лицо в мягких теплых руках.
