Душманов Валентин увидел первым. Их было двое, лежали на камнях, к ним спиной.
Солдат, который полз рядом с Валентином, сильно толкнул его в плечо, показывая на свой предохранитель.
Лейтенант только сейчас понял, что забыл снять с предохранителя свой автомат, и тихонечко перевел его вниз, на автоматический огонь.
В то же мгновение раздалось несколько автоматных очередей сверху. Закрывая голову руками, Валентин отполз назад и тут же получил удар в бок. Сильный, как кирпичом, и очень болезненный. Оглядевшись, невольно удивился тому, что рядом никого нет, и боль утихла. А солдаты, лежавшие в нескольких метрах впереди него, привстав, открыли огонь по вершине. Валентин тоже нажал на курок, ища глазами противника. Его он увидел буквально через несколько секунд. Чья-то пуля попала душману в голову, и его тело медленно сползало по камням, отпустив из рук ручной пулемет Калашникова, который с грохотом падал вниз.
Поднявшись на то место, где сидел в засаде душман, один из бойцов удивился, что тот не убил их.
– Мы у него были как на блюдечке, – цокнув языком, сказал солдат. – Видно, зазевался или испугался и убегал от нас вверх. – И вдруг, посмотрев на Валентина, воскликнул: – Товарищ лейтенант, ваше лицо и бок посекло камнями. Не ранило?
– Вроде нет. А что там, кровь? – спросил Валентин у бойца, так как бронежилет мешал самому рассмотреть свой бок.
– Разорван камуфляж, а крови нет, – шепнул солдат.
– Так, что будем делать? Как тебя там?
– Сержант Сергей Федоров, товарищ лейтенант, – с удивлением посмотрел на Стеклова боец.
– Богат будешь, не узнал, – смутился Валентин, – лицо у тебя все в пыли.
– Понятно, – улыбнулся тот, вытирая рукавом щеки. – Товарищ лейтенант, если по нам еще откроют огонь, так это с соседней скалы или слева, где наши две группы попали в засаду. Нужно пулеметчика Каплина оставить здесь, пусть прикроет. А мы с вами, Юрка Иванов и Мишка Зеленцов в помощь к нашему старшему лейтенанту пойдем, к Васнецову. Нужно душманам в спину ударить, как здесь это сделали.
– Каплин, давай сюда! – распорядился Стеклов. – Значит, так, боец, слушай меня…
Сержант с Ивановым проползли через каменный выступ, и Сергей, обернувшись, махнул лейтенанту рукой: все спокойно, можно идти. Стеклов с рядовым Зеленцовым быстро перебежали к ним. Выстрелов уже не было слышно, только отдельные голоса людей, а вот где они находятся, нужно узнать.
Валентин, озираясь по сторонам, теперь не забывал смотреть себе под ноги – мины, на которые он мог наступить, спрыгнув с вертолета, стояли перед глазами.
– Ц-ц-ц! – присел сержант и, вскинув автомат, стал всматриваться в расщелину.
– Федоров? – окликнул его кто-то сверху.
Валентин резко поднял голову и увидел командира первого взвода старшего лейтенанта Ивана Васнецова.
– Стеклов! Оставайся там, слева от тебя схрон.
– Схрон? – удивился лейтенант, осматривая каменный выступ, за которым они только что прятались.
– Он самый, если бы не веревка, не догадался бы никогда. Сейчас пришлю сапера, посмотрим, что в нем.
– А душманы? – спросил Федоров.
– Грохнули всех. Сержант, а там кого оставили?
– Пулеметчика.
– Одного? «Крыша» поехала, что ли?! Одного в помощь ему пошли.
– Так там кругом отвесная скала.
– Я повторять не буду.
– Есть, товарищ старший лейтенант, – улегшись рядом со Стекловым, прошептал сержант.
Из расщелины к ним подбежали двое солдат.
– Товарищ лейтенант, там два «духа», легко раненные, ефрейтор Сайдудулаев их допрашивает.
– Далеко отсюда? – спросил Стеклов.
– Ну, где-то метров двадцать, за расщелиной этой. – Шмыгнув носом, солдат улыбнулся и добавил: – Мы, это, саперы.
– А, да, да, – посторонился Стеклов, пропуская их к каменному выступу, а сам со своими бойцами отполз назад, к расщелине, прячась за камнями.
Взятых в плен душманов Валентин постарался внимательно рассмотреть. Худощавые, невысокого роста азиаты. То, что они не афганцы – таджики, Стеклов еще сомневался, но через несколько минут это подтвердил ефрейтор Самид Сайдудулаев.
– Ни бельмеса по-нашему, – развел он руками. – Похоже, наемники, вроде из Лаоса.
– Почему так решил?
– Ласо, так сказал один из них. Товарищ лейтенант, может, это и не государство Лаос, а может, он – китаец, вьетнамец или еще там кто. Но на сто процентов они не наши, не мусульмане, они не знают сути ислама.
– А может, просто, контужены?
– Может, товарищ лейтенант. Но еще раз повторяю: они не наши. Ну, то есть не мусульмане, не таджики, не узбеки, не туркмены.
– В Пакистане много национальностей, ефрейтор, – смахнул с себя надоедливую муху Валентин.
– Эй, робята! – окликнул их сверху старший лейтенант. – Готовьтесь, похоже, будет взрыв. Иванцов!
– Я, товарищ старший лейтенант! – помогая офицеру спуститься вниз, крикнул подбежавший солдат.
– Готовься, медбрат, только бы все здесь без огня обошлось. Что с этими? – указал он рукой на пленных.
– Истощены. Судя по ранениям, получили не сегодня, дней десять назад. Но эти раны не пулевые, похоже, они от ушибов. У того, что дальше, перелом предплечья, старый. По свежим рубцам на плечах видно, что они несли какой-то тяжелый груз в тюках.
– Во-от как! Интересно, интересно, – щурясь от солнца и глядя на пленных, прошептал Стеклов.
– Товарищ старший лейтенант, – окликнул Васнецова сапер. – Эта пещера является складом.
– Вот так находочка! – присвистнул командир.
Вход в пещеру Валентин увидел только тогда, когда совсем близко подошел к нему. Он больше напоминал нору под камнем, лисью или барсучью. Вход неудобный, в него стоя не войти, только ползком на животе. Еще и ручку кто-то потерял. Она, черного цвета с серебристым наконечником, лежала на камне, вторая, такая же, под камнем. Валентин потянулся к ней рукой, по которой тут же ударил солдат, лежавший с ним рядом.
– Вы чего, товарищ лейтенант?!
– Не понял?
– Это мина!
Лейтенант быстро отдернул руку от ручки и посмотрел на солдата.
– Так чего тогда они лежат? Точно, мина?
По приказу старшего лейтенанта отползли подальше от входа в пещеру и стали ждать.
– Давай быстрее, чего телишься? – торопил сапера Васнецов.
Глухой взрыв покрыл все вокруг дымом и пылью.
Через несколько минут Валентин поднялся и, догоняя старшего лейтенанта, спустившегося сверху, пошел к месту взрыва.
Зев входа в пещеру расширился чуть ли не втрое.
