– Да, да, это мы с вами, товарища лейтенанта. А Костя сколько их положил тут? Человек десять, не меньше, – замотал головой Сайдудулаев.
– Может, всех прикончили, и вся война закончилась? Но пока не вылезать! Ждем! – сглотнул накопившуюся слюну Валентин.
Тишина, длившаяся около часа, показалась вечностью. Стеклов подполз к убитому афганцу и, потянув к себе его автомат, стал внимательно его разглядывать.
– Старый, очень старый автомат, – почему-то вздохнул он. – Где-то шестидесятых годов выпуска. Не наш. Самид! Что-то тревожно мне. Не верится, что душманы успокоились такой короткой вылазкой. Костя! – подняв руку, позвал он пулеметчика.
Каплин сразу отозвался.
– Как у тебя с патронами?
– Пару лент нужно бы принести.
– Понял. Самид, возьми ленту у Игоря, а свою отдай Каплину, пустые забери у него и притащи, снарядим их здесь. Давай!
Через несколько минут, одновременно с Сайдудулаевым, подполз к ним Парвиз.
– Что думаешь, на этом все закончилось? – спросил у него Валентин.
– Ньят, – покачал головой афганец. – Я думайят, они тама, – и показал куда-то вверх.
– То есть они нас отвлекли огнем, а сами прошли в другом месте? Переведи ему, Самид, мой вопрос.
Выслушав Сайдудулаева, Парвиз поморщился и покачал головой:
– Меня не могли обмануть мои солдаты. Душманы не знали, что здесь мы. Они сейчас повторят атаку. Мой солдат говорит, что там, за пулеметчиком, в расщелине есть проход. Они в детстве ходили через него в это ущелье.
– Что их тянуло сюда? – спросил Валентин.
– Здесь было змеиное царство. То есть по весне змеи собирались на свадьбу, – перевел Самид слова Парвиза. – Мы тоже так делали и убивали их камнями. Дети везде одинаковы, – улыбнулся он. – Отцы нам запрещали, боялись за нас, но мы скрытно ходили и убивали змей.
– Понятно. Значит, нам нужно быть готовыми к бою. Но у меня сил недостаточно, чтобы захлопнуть их там. Пусть своими силами Парвиз создаст там, куда могут пройти душманы, несколько огневых точек.
– Товарищ лейтенант, он затем и пришел, чтобы попросить расположиться в том месте нашему пулеметчику.
– Вот как, – усмехнулся Валентин и посмотрел в глаза афганскому офицеру: – Ну, что ж, давай посмотрим.
И горы ожили. Сначала короткими автоматными и одиночными выстрелами, потом к ним добавились разрывы. Высота, с которой Валентин смотрел в низину ущелья, не давала возможности увидеть не только людей, но даже взрывы, он слышал только их эхо.
А вот проход между скалами, находившийся прямо под ним, мог послужить душманам для выхода к ним в тыл. В ширину он не больше четырех-пяти метров, хорошо закрыт от обзора сверху кустарником, как и проход в него, неширокий, в диаметре не более метра. Валентин попросил сапера осмотреть его с этой стороны.
Через полчаса продолжающейся тишины он стал сомневаться в том, что занял правильную позицию. Ведь Парвиз мог и обмануть его, переведя группу к новой расщелине, чтобы дать возможность душманам передвигаться без боя к своей цели. Может, и так.
«А почему он не может со своими солдатами спуститься вниз? Вопрос, где он сейчас больше нужен – там или здесь?» – Стеклов посмотрел на огневую точку, в которой расположились с пулеметом Каплин с Лабетовым, окруженные со всех сторон десантниками его группы, и подозвал к себе Сайдудулаева:
– Самид, что-то неспокойно мне. Чувствую, что находимся не на том месте, где должны быть.
– Мне сходить к Парвизу?
– Не торопись, боец, думать нужно. Не пойму, где сейчас находится Куприянов. Случайно, их не вырезали душманы?
– Нет, товарища лейтенанта, я их ночью слышал, утром тоже. А дальше не знаю, на нас вышли душманы, и начался бой.
– Только в помощь к нам не сунулись бы.
– Почему? – удивился Самид. – Парвиз же сказал, что им оттуда в ущелье не спуститься, обрыв там.
– Не слышал.
– Да, он так и сказал вчера, товарища лейтенанта. Так что сейчас у них другого выхода нет, как идти к тому ущелью, а с него идти сюда. Это нам хорошо.
– Какой ты умный!
– Так точно, товарища лейтенанта! – улыбнулся во весь рот Сайдудулаев и вдруг приложил палец к губам: – Тсс!
– Сверчок, что ли? – услышав этот звук, спросил Валентин.
– Не-е-е! – Самид показал рукой в сторону небольшой вершины, на которой расположился пулеметный расчет.
Валентин в ответ кивнул, спустил на автомате рычаг предохранителя вниз и, приложившись щекой к прикладу, стал ждать.
Короткая автоматная очередь возвестила о начале боя в том месте, где недавно располагалась группа Стеклова. Афганцы открыли сильный огонь. Подключился к ним и пулемет Каплина, а в ответ ему заработали автоматные очереди снизу, с того прохода, по которому привел их сюда Парвиз.
Валентин, чуть приподнявшись, стал ждать появления противника. Они появились не сразу, а после снаряда, пущенного из гранатомета по пулеметному расчету. К счастью, стрелявший поднял ствол выше цели, и его граната со свистом ушла в «молоко», теряясь в небесной глазури.
Второй выстрел был точнее, но граната попала в камень, за которым находился Каплин, и осколки с взрывной волной могли лишь отрикошетить от скалы.
Душман, появившийся в проеме, присел между камнями и целился в то место, где только что произошел разрыв гранаты. Пуля, попавшая ему в спину, откинула его назад, и буквально в ту же секунду через тот проем, где он только что был, полезли душманы, один за другим, за гряду небольших камней.
Костя Каплин, развернувшись, открыл по ним огонь, и несколько пуль рикошетом ударили по камням, за которыми лежали Валентин с Самидом.
«Этого еще не хватало!» – подумал Стеклов, пряча голову вниз. Он прекрасно понимал, что надо срочно переместиться куда-то влево, чтобы им с Самидом не лежать тут мишенями для пулеметчика, тем самым не давая Каплину возможности свободно вести стрельбу.
Но как это сделать без знания этого участка местности? Как?
Валентин перелез через камень и, быстро осмотревшись, пополз к небольшой гряде камней на той стороне расщелины. Здесь он был на виду у Каплина. Это хорошо, значит, находится под прикрытием сверху.
– …Лейтенанта, сюда! – послышался голос Самида, видимо, отыскавшего более удобное место.
– Сейчас! – крикнул Стеклов и, поднявшись, замер – по расщелине к ним поднималась группа душманов.
Он тут же снова залег, дрожащей рукой навел на бегущих к нему людей ствол автомата и дал короткую очередь. Попал или нет, не видел, понимая, что, высунись он, и это может стоить жизни. В гранату, вынутую из «лифчика», он с трудом вставил запал и стал вкручивать его. Время, время… Наконец, сорвав чеку, бросил «лимонку» вперед. Раздавшийся взрыв был достаточно мощным.
