Мне пришлось пробежать немало кругов, после того как я целый день красила приемную тюрьмы через дорогу. Это был первый день работы нового начальника. Я слышала, чтобы отметить эту знаменательную дату, надзиратели перетряхнули всю тюрьму, не обойдя стороной ни одну из тысячи двухсот женщин, распределенных по двенадцати блокам, и ни один из тысячи двухсот шкафчиков. Я не сомневалась, что скоро обыск пройдет и в лагере. Федералы искали сигареты.
Бюро тюрем издало указ, в соответствии с которым к 2008 году во всех исправительных учреждениях запрещалось курение. Для тех тюрем, которые сумеют реализовать этот план раньше, предполагались финансовые льготы. Напоследок начальница Дебу наложила запрет на курение, который вступал в силу с 1 сентября. Этот запрет обсуждался в лагере не один месяц. Сначала в июле тюремный магазин подстегнул спрос на сигареты, пытаясь избавиться от всех запасов. Затем в августе все начали курить до посинения, чтобы успеть до начала действия запрета удовлетворить одну из самых известных человечеству зависимостей.
Честно говоря, запрет на курение меня не сильно волновал. Я бы ни за что не призналась в этом во время свиданий с Ларри или мамой, но время от времени я выкуривала сигаретку за компанию с Элли Б., Маленькой Джанет или Джай. Приятельница из электромастерской научила меня делать зажигалки из кусочка фольги, двух пальчиковых батареек, обрезков медной проволоки и черной изоленты. Но я спокойно могла обходиться без сигарет. Однако «настоящих» курильщиц сигареты убивали, и в длинной очереди за лекарствами, выстраивавшейся дважды в день, томились не только психически нестабильные женщины, но и те, кто отчаянно нуждался в лекарствах от сердечных болезней и диабета. Согласно данным ЦКЗ, сигареты каждый год убивают более 435 000 человек в Соединенных Штатах. Большинство обитательниц Данбери попало за решетку за продажу нелегальных наркотиков. Какова же ежегодная смертность от нелегальных наркотиков, согласно какому-то правительственному исследованию? Семьдесят тысяч человек. Что страшнее – героин или сигареты? Судите сами.
С наступлением сентября многие заключенные погрузились в тоску. Они тайком курили в идиотских местах, едва ли не умоляя, чтобы их поймали. Каждый раз, бегая по стадиону, я замечала в кустах новую группу курильщиц. Затем начались обыски, многих стали отправлять в изолятор. Донельзя осторожная Поп договорилась со своей начальницей, чтобы ей позволяли без опаски выкуривать сигаретку в конце каждой смены в укромном уголке на кухне.
Население лагеря все сокращалось, многие койки стояли пустыми. Было тихо, и я этому радовалась, хоть и скучала по шумным подругам и соседкам, которые уже вышли на волю: среди них были Элли Б., Коллин и Лили Кабралес. Мы понимали, что после снятия «моратория Марты» в лагерь прибудут десятки ненормальных, которые испортят нашу временно безмятежную тюремную жизнь. По совету Ларри я чаще смотрела телевизор, но новости нам не показывали. О президентской кампании в тюрьме почти не знали. Зато в августе я присоединилась к многочисленным зрителям долгожданной церемонии Video Music Awards. «Как дела, Би?» – спросил Jay-Z, и комната свиданий наполнилась визгом. В тюрьме все всегда подпевали.
Шестнадцатого сентября была организована тюремная ярмарка вакансий – ежегодное мероприятие тюрьмы в Данбери, которое должно было показать, что в исправительной системе знают о скором выходе многих заключенных на свободу. Пока что я не видела ни одной адекватной попытки подготовить узниц к успешному возвращению в общество, не считая реабилитационной программы по избавлению от наркотической зависимости, в которой было задействовано всего несколько заключенных. Возможно, ярмарка вакансий могла сообщить обитательницам лагеря хоть какую-то важную информацию.
Мне повезло – по возвращении домой меня ждала работа: мой щедрый друг оставил мне место в своей компании. Приезжая меня навестить, Дэн неизменно говорил: «Может, поторопишься и выйдешь быстрее? В отделе маркетинга тебя не хватает!»
Других таких счастливиц в Данбери я не знала. По выходу из тюрьмы женщин ждали три основные проблемы: воссоединение с детьми (если женщины воспитывали детей в одиночку, они часто оказывались лишены родительских прав), аренда или покупка жилья (огромная проблема для людей с судимостью) и трудоустройство. К этому моменту я написала уже достаточное количество тюремных резюме и знала, что многие женщины работали лишь в (огромной) подпольной экономике. Как попасть в традиционную экономику, они не знали. Пока что ничего в тюрьме им в этом не помогало.
Ярмарку открыл лысый мужчина из центрального офиса Бюро тюрем в Вашингтоне. Нервно переступая с ноги на ногу, он пригласил нас пройти к стендам. Всем раздали программки – сложенные пополам ксерокопии с совой на обложке. Под совой значилось: «Будь мудрой – выбирай трудоустройство». На обороте программки были напечатаны цитаты Энди Руни.
В мероприятии приняли участие различные компании, многие из которых представляли собой некоммерческие организации. В ходе ярмарки было организовано коллективное обсуждение на тему «Новые сферы трудоустройства и как туда попасть» и проводились тренировочные собеседования. С мотивационной речью должна была выступить Мэри Уилсон – легендарная певица мотауна из группы The Supremes. Мне все это хотелось увидеть. Но сначала – профессиональная одежда!
Свою секцию открыла некоммерческая организация «Одежда для успеха», которая помогала малоимущим женщинам получить костюмы, подходящие для работы. Энергичная женщина среднего возраста рассказала нам о том, как следует одеваться на собеседование, а затем попросила нескольких слушательниц вызваться добровольцами. Ванесса так бешено махала рукой, что чуть не сломала нос своей соседке, поэтому женщине пришлось ее выбрать. Не успела я и глазом моргнуть, как уже стояла перед всеми рядом со своей соседкой-амазонкой, Делишес и Помпон.
– Сейчас эти прекрасные дамы помогут мне показать, как лучше всего одеваться на собеседование и чего следует избегать, – радостно объявила ведущая.
В прессе о нас писали много мерзостей. Заключенные расстраивались из-за этой клеветы.
Она завела нас в душевую и вытащила одежду. Делишес достался строгий, чуть ли не в японском стиле черный костюм. Помпон выдали костюм розового цвета, в котором можно было разве что отправиться в церковь в одном из южных штатов, а я получила ужасно старомодный и колючий бордовый. А как же Ванесса? Ей женщина протянула шелковое коктейльное платье цвета фуксии с расшитым бисером лифом.
– Что ж, дамы, поспешите!
Хихикая, как школьницы на костюмированной репетиции спектакля, мы натянули на себя незнакомую одежду.
– Нормально смотрится? – спросила Делишес, когда мы поправили ей длинную асимметричную юбку.
Помпон стала настоящей милашкой в розовом – кто бы знал!
Но Ванесса огорчилась.
– Пайпер, я не могу застегнуть молнию, помоги!
Предметы гордости моей соседки так и выпирали из слишком маленького платья. Но она, казалось, была готова расплакаться, если ей не позволят его надеть.
