– Да.
Спенсер не спускал с нее глаз.
– Я тебе не верю.
Изабелл звонко рассмеялась:
– Думаешь, я не в состоянии быстро найти себе компанию на вечер? – громко поинтересовалась она.
Гораздо громче, чем следовало.
– Впусти меня.
– Ради всего святого, определись! Пару часов назад ты выставил меня из кабинета, а теперь ждешь, что я приглашу тебя зайти на огонек? Приглашение отозвано!
В этот самый момент Аттикус решил поинтересоваться, из-за чего разгорелся сыр-бор. Кот спрыгнул с дивана и, несмотря на мягкое ковровое покрытие, шум произвел оглушительный.
Спенсер бросил взгляд поверх нее.
– Что это было?
– Не понимаю, о чем ты.
Ее сердце учащенно билось в груди. В любой момент животное могло показаться из-за угла. Аттикус делал так всегда, если она слишком долго задерживалась у двери. Кот шел искать хозяйку.
– Пожалуйста, оставь меня в покое. У меня… у меня болит голова.
– Неудивительно, принимая во внимание, сколько ты выпила.
Спенсер опустил глаза и нахмурился.
– У тебя есть кот?
Аттикус терся о ее ноги.
– И что? – Изабелл подбоченилась. – Что из этого?
– Изабелл, черт побери, это отель, а не питомник для животных! – Он вошел и плотно прикрыл за собой дверь. – Что еще ты прячешь?
Женщина подумала о томике английской поэзии в шкафу и замотала головой.
– Ничего.
Он приковал ее взглядом к месту.
– Ты уверена?
Она ответила Спенсеру холодной улыбкой, призывая себя не краснеть.
– Что с того, что у меня живет домашний питомец? Он не причиняет никакого вреда. Он не бегает по отелю и не тревожит постояльцев. В сущности, кот никогда не выходит из моих апартаментов.
Он все еще хмурился.
– Но животные должны время от времени бывать на свежем воздухе.
– Это не обязательно, – возразила Изабелл. – Кому-то нравится находиться в помещении. Именно поэтому коты такие замечательные домашние животные. В отличие от собак их не нужно выгуливать. Их просто надо вычесывать.
Долго и регулярно.
– Нет, это просто немыслимо. – Спенсер скрестил руки на груди. – Подумай о последствиях.
Это же минное поле. Что, если гость получит токсоплазмоз или заразится сальмонеллой, не говоря о других болезнях, которые переносят животные?
Изабелл погладила кота:
– Поверь, мой кот совершенно здоров и привит.
– Послушай, меня это не интересует. Избавься от него или…
Она выпрямилась:
– Или – что?
– Или я тебя уволю. – Лицо Спенсера было непроницаемым.
– Ты не можешь так поступить. Лилиана сказала, что твое назначение зависит от того, останусь ли я управлять отелем.
Он впился в нее взглядом.
– Она знала о кошке?
Сердце Изабелл екнуло. Она отчаянно пыталась держаться уверенно. Она не желала показывать Спенсеру, насколько болезненным для нее был его ультиматум. Аттикус был важен для нее. Он был ее другом, она заботилась о нем, как о собственном ребенке.
– Я задал вопрос.
– Множество отелей разрешают пребывание на их территории домашних животных…
– Мне нет дела до того, что разрешают или запрещают другие отели, – бросил он. – В «Харрингтоне» это запрещено. Ни котов, ни собак, ни птиц, ни хомячков. Это понятно?
Изабелл подняла кота и отнесла обратно на диван. Спенсер шел за ней по пятам.
– Это – единственный дом, который у него есть. Я взяла Аттикуса, когда ему не было и шести недель. Неужели ты думаешь, что я от него избавлюсь? Это жестоко!
Спенсер немного помолчал.
– Что с ним бывает, когда ты уезжаешь на выходные?
Она отвернулась.
– Я этого не делаю. Не люблю отрываться от работы.
Мужчина приподнял ее лицо за подбородок.
– Кто еще знает, что у тебя есть кот?
– Парочка горничных.
Он отпустил Изабелл.
– Почему кот?
– Ты их не любишь. – Это был не вопрос, а утверждение.
– Я так не говорил.
– Это заметно по тому, как ты на него смотришь, – хмыкнула Изабелл. – Он не кажется тебе красивым.
Спенсер фыркнул:
– Ну, такую мордочку действительно может любить только преданная мама.
Изабелл скрестила руки на груди и отвернулась. Слово «мама» до сих пор не давало ей покоя. Она так и не смогла определиться, относится ли это слово к ней. Она родила мертвого ребенка. Плод даже не до конца оформился. Каждый раз День матери становился для нее пыткой. У нее не было матери, чтобы отметить этот праздник с ней, и каждый раз, увидев женщину с коляской, Изабелл снова и снова ощущала чувство утраты.
Изабелл взяла бутылку и свой бокал:
– Выпьешь?
– Как давно ты стала уговаривать целые бутылки в одиночку?
Она бросила на Спенсера вызывающий взгляд:
– Я не одна. У меня есть Аттикус.
Он тяжело вздохнул.
– Думаю, если я выпью бокал, это будет одним бокалом меньше для тебя.
Она наполнила шампанским чистый бокал:
– Если тебя это действительно волнует, обычно я пью только в компаниях.
Он принял бокал из ее рук, но не спускал с нее глаз.
– И что нашло на тебя в моем кабинете?
Изабелл подняла голову:
– Ты хотел секса, я готова была дать тебе его.
– У меня сложилось впечатление, что ты готова была заняться сексом с кем угодно.
Она нахмурилась:
– Поэтому ты отказался?
– До сих пор злюсь на себя за это.
Она отставила бокал.
– По всей видимости, я просто перебрала. С твоей стороны было правильно отказаться. Ты повел себя как истинный джентльмен.
Он положил руку ей на плечо.
– Вовсе нет.
Она заглянула в глаза Спенсера и почувствовала, как ее тело сотряслось от желания. Его рука была тяжелой, пальцы уверенно обхватывали ее плечо. Большая ладонь источала невероятное тепло.
– Мне кажется, это не лучшая идея. – Изабелл слегка запиналась. – Я устала, выпила слишком много, и ты…
– Что – я?
Она перевела дыхание и почти прошептала:
