Лора работала в «Харрингтоне», сколько Изабелл себя помнила. Каждый раз, когда она приходила в офис к отцу, его помощница под разными предлогами угощала девочку конфетами из своего письменного стола. Изабелл понимала, что давно пора заменить Лору кем-нибудь помоложе и менее заинтересованным в ее личной жизни, но никак не могла заставить себя это сделать.
Она бросила на пожилую женщину выразительный взгляд:
– Вам что, нечем заняться?
Лора была неустрашима. Вероятно, нельзя испугаться того, кого знаешь с пеленок.
– По моему мнению, то, что твоя мачеха передала свои акции мистеру Спенсеру, – несправедливо. Ты слишком много работала ради этого. Мне будет неприятно, если отель изменится и утратит свой особый шарм. Конечно, не все крупные сети отелей ужасны. Да и сам мистер Чатсфилд кажется мне симпатичным молодым человеком.
Изабелл фыркнула:
– Нет.
Лора подняла газету и ознакомилась с фотографией:
– Он очень красивый, не правда ли? Восхитительные голубые глаза.
– Вы уже отправили счета, как я просила?
– И у него такой шикарный акцент, – продолжала Лора. – Я могла бы слушать его, даже если бы он читал вслух телефонный справочник. Интересно, он посещал Итон, как принц Уильям и принц Гарри?
Изабелл прижала пальцы к вискам. Головная боль становилась невыносимой.
– Не нужно кофе. Я буду черный чай без сахара.
Лора удивилась:
– Но ты никогда не пьешь чай!
– А когда вы его принесете, не тревожьте меня без надобности.
– Но что если придет мистер Чатсфилд?
– Особенно если придет он.
Пожилая женщина нахмурилась:
– Но теперь он твой начальник. Нельзя приказывать ему, как будто он стажер на практике.
Изабелл сжала зубы и тут же пожалела об этом, потому что ей показалось, что ее череп треснул.
– Он также и ваш начальник, поэтому ведите себя сдержанно. Думаю, ему очень скоро захочется заменить здесь всех на кого-нибудь помоложе да свежее.
– Он действительно нравится мне, – повторила Лора. – Знаю, что так быть не должно. Я ждала, что он будет обращаться со мной высокомерно, но он разговаривал так, словно я – неотъемлемая часть отеля. Имей в виду, я проработала здесь достаточно долго, чтобы начать понимать кое-что в бизнесе. – Она усмехнулась. – Мне действительно есть что рассказать. Да я могла бы книгу написать.
– Каждый работник «Харрингтона» – важная часть отеля.
Лора запихнула газету под мышку.
– Пойду приготовлю тебе чай.
Изабелл облокотилась о письменный стол. Голова у нее раскалывалась. Она и представить себе не могла, что раздуют репортеры, всего лишь увидев их вместе. Она старалась не думать об этом. Имя Спенсера постоянно фигурировало в газетах. Он и его двоюродные братья мелькали на страницах таблоидов по поводу и без повода.
Она, в свою очередь, старалась держаться от шумихи подальше. Ее репутация должна была оставаться безупречной ради доброго имени отеля.
Дверь снова открылась и закрылась. Она не подняла глаз:
– Оставьте на столе.
– Похмелье?
Это был Спенсер.
Изабелл резко вскинула голову, отчего у нее все поплыло перед глазами. Сморгнув слезы слабости, она отвернулась.
– Если у тебя нет чая или аспирина, лучше не приближайся.
– Что думаешь насчет извинений?
Изабелл бросила на него быстрый взгляд.
– Да, спасибо за цветы. Я как раз хотела отправить тебе записку.
– Знаю, твоя помощница уже сообщила мне об этом.
Она снова уронила голову на руки.
– Наверняка она тебе и газету показала.
– Она весьма исполнительна, не так ли?
Изабелл посмотрела на Спенсера. Он выглядел до отвращения свежим и бодрым. Гладко выбрит, ясный взгляд. По всей видимости, он хорошо отдохнул. Он явно не блуждал до полуночи с чувством неудовлетворенности. Или же просто пригласил к себе кого-то, кто решил для него эту маленькую проблему?
– Ты видел, что нас фотографировали?
– Нет, но ты и без меня знаешь, какие теперь замечательные телефоны. В каждом есть бесшумная камера. Все стараются сфотографировать знаменитость.
Изабелл откинулась на спинку кресла.
– Мне не нравится, когда меня обсуждают. Моя личная жизнь – мое дело.
– А она у тебя есть?
Она вздернула подбородок:
– Повторяю, это касается только меня.
Некоторое время Спенсер рассматривал ее, а затем задал вопрос:
– Ты читала открытку?
– Какую открытку?
Спенсер извлек из пышных бутонов крошечный конверт и передал Изабелл.
Внутри оказалась записка: «Прости меня. С.».
Она убрала записку обратно в конверт.
– Я так понимаю, ты собираешься вернуть мне два процента?
Он нахмурился:
– Нет, записка не об этом.
Изабелл протянула конверт ему.
– Можешь оставить свои извинения при себе.
Спенсер проигнорировал протянутую руку.
– Черт побери, Изабелл, если бы я знал…
– То что? Был бы нежен со мной?
Он густо покраснел.
– Мне жаль, если я причинил тебе боль.
Молодая женщина скрестила руки на груди и метнула в него злой взгляд.
– Настоящую боль ты причинил мне, когда отобрал мой отель.
Его губы сжались.
– Я ни к чему не принуждал твою мачеху. Ты прекрасно слышала, что она сказала. По ее мнению, это наилучшее решение, которое она может принять в сложившихся обстоятельствах.
Изабелл пренебрежительно махнула рукой.
– Ах да, как я могла забыть. Лилиана лучше всех знает, как следует поступить. Но она ничего не знает. Если бы она хоть что-то смыслила в отельном бизнесе, то передала бы акции мне.
– Она знала, что у нас был роман?
– Нет.
– Ты хотя бы кому-то рассказала о нас?
Изабелл мрачно взглянула на него.
– Я не обратилась в прессу и не выставила на аукцион право на эксклюзивное интервью.
Его брови сошлись на переносице.
– То есть ты считаешь, что я в ответе за это?
– А разве не так?
– Нет.
Раздался стук в дверь, и в кабинет вошла Лора с подносом. Она лучезарно улыбнулась Изабелл.
