Глаза будто по собственной воле принялись изучать его рот – мягкие, зовущие, теплые губы, чувственные и невероятно притягательные. Ее целовали и другие мужчины, но никто даже не приблизился к уровню мастерства Спенсера. Никому не удавалось заставить ее тело отзываться так, как этому человеку. Казалось, его губы обладали уникальной способностью выпускать из нее ту личность, к которой никто другой не имел доступ. Спенсер мог сделать с ней все что угодно – разрушить до основания и создать вновь.
Его палец соскользнул к ее подбородку и приподнял его.
– Думаю, для тебя настало время пересмотреть свое мнение. В конце концов, теперь я – твой начальник.
Изабелл отстранилась и скрестила руки на груди.
– Я не собираюсь выполнять твои поручения.
Его умопомрачительные губы снова растянулись в сладчайшей из улыбок.
– Но ты же слышала, что сказала Лилиана… Теперь контрольным пакетом акций владею я.
Изабелл сжала кулаки.
– Пожалуйста, поделись, как тебе удалось это провернуть. Не сомневаюсь, ты сочинил какую-нибудь увлекательную историю, чтобы переманить ее на свою сторону. Эти два процента должны были стать моими.
Спенсер вопросительно изогнул темную бровь:
– Что дает тебе право на это?
Изабелл сжала зубы так сильно, что челюсть грозила хрустнуть.
– Я работала в этом бизнесе, когда была еще ребенком. Большую часть своей жизни я провела в отеле, обучаясь, впитывая каждую деталь этого дела. Я была горничной, работала на кухне. Именно это помогает мне принимать правильные решения и действовать рационально и обдуманно. Когда твоя тетя пленила моего отца, я была единственной, кто держал оборону и не позволял персоналу расслабиться. Именно я разработала план, следуя которому, мы выбрались из кризиса. Я вложила в отель душу и тело, отказалась от всего, чтобы поддерживать уровень «Харрингтона», и он остался конкурентоспособным. Лилиана прекрасно знала об этом. У нее не было права отдавать свои акции тебе.
– Как ты правильно заметила, акции принадлежали ей. Она могла поступить с ними, как ей заблагорассудится.
Не выдержав, Изабелл выругалась.
– Ну конечно, ведь она всегда так поступала, неправда ли? Эта женщина творит что взбредет в голову, и никто ей и слова поперек не скажет!
Спенсер, немного помолчав, поинтересовался:
– Как давно ты ее знаешь?
– Может, ты хотел спросить, как давно я знаю, кто она на самом деле? – (Его лицо превратилось в непроницаемую маску.) – Недолго.
– Это срок.
Изабелл недовольно поджала губы.
– Наверняка ты знал обо всем еще до того, как она вошла.
Он продолжал смотреть ей прямо в глаза.
– Мне достаточно было выявить несколько фактов. В наше время довольно трудно что-либо скрыть. Прибегнув к Интернету, можно узнать что угодно и о ком угодно. Как ни старайся, инкогнито не сохранить.
Искал ли Спенсер информацию о ней? Несмотря ни на что, Изабелл не могла презирать его. Она сама долгое время следила за ним посредством компьютера. Ее интересовали его женщины, хотя он ни с кем не встречался и года, где он бывал, где отдыхал. Все отзывались о Спенсере как о знатном распутнике. Конечно, он не мог превзойти своего кузена, Луку Чатсфилда. О его любовных приключениях, которые, к слову сказать, закончились сразу после свадьбы, до сих пор ходили легенды. Но Спенсеру стоило установить турникет в своей спальне.
– Я говорила с ней несколько месяцев назад. Мне казалось, что, с ее стороны, слишком жестоко держать свою семью в неизвестности. Конечно, я могу понять, когда человеку хочется побыть наедине с самим собой. Но какая женщина способна бросить шестимесячного ребенка?
– Всем известно, что она страдала послеродовой депрессией.
Изабелл вздернула брови:
– На протяжении двадцати с лишним лет?
Спенсер пожал плечами, словно это его не волновало:
– Наверняка она понимала, что не сможет скрываться вечно.
Изабелл начала что-то подозревать.
– Неужели ты подкупил ее?
Спенсер рассмеялся и прикрыл глаза рукой.
– О мой бог, не думал, что кто-то может быть столь низкого мнения обо мне. Но ты, дорогая, превзошла всех моих злопыхателей…
– Не смей называть меня так!
Он прислонился к письменному столу Изабелл и засунул руки в карманы.
– Расскажи, какой мачехой была Лилиана?
Она опустила глаза, задумалась.
– Лилиана всегда старалась держаться от нас на расстоянии. Казалось, она боялась последствий того, что стала частью нашей семьи. Мы с отцом были очень близки. Но когда в его жизни появилась она, я больше не была для него на первом месте. Даже бизнес отошел на задний план, а это что-то да значило. Отец боготворил ее. Лилиана могла заставить его сделать что угодно. Наверное, именно поэтому он никогда не настаивал на том, чтобы она рассказала ему о своем прошлом. Это был их маленький секрет.
– До того, как ты сложила два и два.
Изабелл нахмурилась:
– Я удивлена, что это не всплыло раньше. Ее могло выдать единственное фото. Однако она утверждала, что терпеть не может фотографироваться. Всегда отказывалась, ссылаясь на размазавшийся макияж или неаккуратную прическу. – Изабелл обхватила себя руками. Ей было досадно, что мачеха так легко провела ее. – Теперь все это стало очевидным…
– Ваши отношения были натянутыми. Почему ты решила, что она передаст свои акции тебе?
Изабелл уже пожалела о том, что разоткровенничалась с ним – поведала о своих проблемах. Спенсер использует эту информацию себе во благо. Нет, она не упоминала о мачехе и уж точно не называла ее имени, когда у них был роман. Определив ее отношения с Лилианой как натянутые, Спенсер всего лишь ткнул пальцем в небо и чудом попал в цель. Изабелл действительно старалась наладить отношения с новым членом своей семьи. Она годами пыталась сблизиться с мачехой, однако Лилиана оставалась закрытой. Она все держала в себе, не проявляла излишнего (точнее, вообще какого-либо) интереса к другим, а особенно к троим тосковавшим девочкам.
– Я наивно полагала, что усилия, которые я прикладывала все эти годы, были ею замечены. По всей видимости, я ошибалась.
– Мне кажется, что ее условие оставить тебя управлять отелем можно счесть за комплимент.
Изабелл подозрительно прищурилась:
– Скажи-ка, это действительно было ее предложение?
Ни один мускул не дрогнул на лице Спенсера.
– Почему ты считаешь, что инициатива могла исходить от меня? Думаешь, я хочу, чтобы ты была моей подчиненной?
– Равноправным партнером! – с жаром возразила она.
