– Ты бы видел, как я заставляю ее просить, – пробормотал Ризанд, тыча носом мне в шею.
– Полагаю, ты привел ее сюда не просто так, – сказал Кейр, сцепляя руки за спиной.
– Пора бы усвоить: я ничего не делаю просто так.
– Разумеется. И тебе нравится наряжать ее в полупрозрачную одежду и украшать ее волосы диадемой.
Рука Риза замерла. Я выпрямилась, показывая свое недовольство услышанным.
– Пожалуй, я посажу тебя на поводок, – сказала я Кейру голосом другой женщины.
Голосом, соответствующим моей роли.
Риз продолжал лениво поглаживать меня, однако я почувствовала его одобрение, преодолевшее заслон.
– Фейра обожает играть, – произнес он, прильнув губами к моему плечу. Потом он едва заметно кивнул служителю. – А чтобы Фейре лучше игралось, сходи-ка ей за вином.
Это был откровенный приказ, отданный без капли вежливости.
Кейр сжался, но отправился выполнять.
Риз не отважился даже на мгновение сбросить свою маску, но его нежный поцелуй в ухо сказал многое. Это было извинение, благодарность и снова поток извинений. Ему, как и мне, претила разыгрываемая роль похотливого самодура, но мы знали: оттягивая внимание на себя, мы помогали Азриелю… Риз доиграет свою роль до конца, и я тоже.
Он беззастенчиво трогал мою грудь, просовывал руку мне между ног. Меня будоражил вопрос: на какой поступок Риз никогда не отважится? Не были ли его высокомерие и бравада лишь маской, за которой скрывался мужчина, считавший себя не слишком достойным женского внимания?
Музыканты заиграли новую мелодию. Она напоминала лениво падающие капли меда, которые подхватывал быстрый ветер. Ветром служила барабанная дробь.
Я заглянула Ризу в лицо. Глаза его были холодными. Ничего дружеского. Тогда я приоткрыла заслон, чтобы поговорить через нить. «Что?» – послышался у меня в мозгу его голос.
Я двинулась по нити, достигла его заслона. Знакомая черная стена. Я водила по ней рукой, пока не появилась маленькая щель – только для меня. Я скользнула в эту щель. «Риз, ты хороший и добрый. Эта маска не пугает меня. Я способна видеть то, что под маской».
Его руки замерли. Глядя мне в глаза, Риз потерся губами о мою щеку. Это был достаточно внятный ответ и… снятие внутренних запретов.
Я прильнула к нему, еще чуть-чуть раздвинув ноги. «Почему ты останавливаешься?» – спросила я, обращаясь к нему и его разуму.
Ответом стало его рычание, слышимое только мне. Риз вновь гладил меня по бокам, поднимаясь все выше. Теперь его движения подчинялись ритму танца. Большой палец касался то левой, то правой моей груди.
Я склонила голову ему на плечо.
Я забыла о той части себя, что слышала их слова: «Шлюха, шлюха, шлюха…»
Я забыла о другой части себя, твердившей вместе с ними: «Предательница, врунья, шлюха…»
Я позволила себе просто быть.
Я стала музыкой, барабанами. Я стала дикой, темной игрушкой в руках верховного правителя.
Глаза Риза ярко блестели. Не силой и не гневом. Я почувствовала, как в моем сознании взорвалось что-то раскаленное, оправленное в сверкающую тьму.
Я провела рукой по его бедру, ощущая потаенную силу воина. Меня потянуло повторить это запретное движение. Внешне это выглядело как ленивое поглаживание, но мне хотелось трогать и чувствовать Риза.
Я была готова вспыхнуть и запылать, забыв, где мы.
«Успокойся, – сказал он через щель в моем заслоне, немало удивленный этим выплеском. – Если ты станешь живой свечой, бедняга Кейр будет корчиться на полу в языках пламени. Ты рискуешь испортить празднество этому сборищу».
Риз был прав. Рукотворный огонь сразу насторожит придворных. Они поймут, что я – не просто очередная «прихоть» Ризанда. Кейр непременно поспешит уведомить своих почти что союзников при Дворе осени. А если не он, наверняка сыщутся другие добровольные доносчики.
Риз изменил позу. Простое соприкосновение наших бедер на мгновение заставило меня забыть о Кейре, Дворе осени и даже о миссии Азриеля. А ведь ему наверняка было непросто выкрадывать Вератис.
Я слишком много времени провела в странной спячке. Мое тело свыклось с холодом и одиночеством. И теперь, испытав прикосновение Риза, оно было готово кричать от счастья. Мое тело вновь ощутило себя живым. Оно радовалось объятиям и ласкам.
Рука Риза, лежавшая у меня на талии, скользнула к животу и зацепилась за пояс. Моя голова покоилась в ложбинке между его плечом и шеей. Я смотрела на толпу. Толпа смотрела на меня. Но они стояли где-то далеко, а я наслаждалась касанием наших тел. Мое тело требовало: «Еще, еще, еще!»
Я чувствовала, что моя кровь вот-вот закипит. Костяшки пальцев Риза едва касались моих грудей. Мне хотелось закрыть глаза и забыть обо всем, но я заставила себя посмотреть в сторону Кейра. Конечно же, он давно принес вино и теперь стоял, прислонившись к стене.
Мы оба взглянули в его сторону.
Кейр беззастенчиво разглядывал нас и не знал, когда и как нарушить нашу идиллию, чтобы не вызвать гнев Риза. Он выжидал, пытаясь угадать подходящее время. Мы сейчас были для Азриеля отвлекающим маневром. Уловкой, позволяющей ему выкрасть шар.
Я знала, что Риз по-прежнему приковывает к себе взгляд Кейра. Однако это не мешало ему кончиком языка дотронуться до моей шеи.
Я выгнула спину. Мои веки отяжелели, дыхание сбилось. Я горела, горела, горела…
«По-моему, ему так тошно, что он сам бы отдал мне шар, только бы мы поскорее исчезли отсюда», – услышала я Риза. Слова словами, а его рука двинулась в опасный путь вниз. Туда, где ему навстречу поднималась нарастающая боль. В моем наряде нет ни оборок, ни кружев. Еще немного, и все поймут, куда скользит рука верховного правителя.
«А мы устраиваем для них хорошее зрелище», – ответила по нити я, не узнав своего хрипловато-сладострастного голоса. Прежде я никогда не говорила таким тоном, ни вслух, ни внутри.
Рука Риза продолжала свое путешествие. Я извивалась, пытаясь отодвинуть его руки, не дать им добраться до…
Но то, что уперлось мне в поясницу, было еще опаснее.
У меня из головы выдуло все мысли. Я елозила спиной, отчего чувствовала всю внушительность его «мужского достоинства», рвущегося наружу. Риз тихо и грубо захохотал.
Кейр продолжал безотрывно следить за нами. Застывший. Испуганный. Знающий: ему будет позволено двинуться не раньше, чем Риз прикажет. Он не думал ни об Азриеле, ни о том, куда мог отправиться главный шпион Риза.
Я снова повернулась и встретилась с пылающими глазами Ризанда. Потом, не удержавшись, лизнула его кадык. Ветер и море, лимон и пот. Они почти доконали меня.
Я чуть запрокинула голову. Язык Риза застыл на моем затылке. Как бы я ни крутилась, моя поясница неизменно упиралась в его набрякший член, властный и требовательный. А его рука скользила по моему бедру.
