Его никак нельзя сравнивать с Тамлином. Сегодняшний гнев Ризанда был оправдан, как и его стремление меня защитить. На его месте я бы поступила точно так же. Рассказ о мучениях Мор поднял во мне кровожадное желание наказать их.
Я сознавала риск своего поведения в Каменном городе. Я сидела у Риза на коленях, касалась его. По сути… пользовалась им. Да, какое-то время я беззастенчиво пользовалась Ризом. Наверное, было бы разумно сказать ему, что я не хочу и не жду от него чего-либо большего.
Возможно, и Ризанд флиртовал со мной и разжигал во мне страсть, намереваясь выиграть время для Азриеля и поддерживая облик верховного правителя, к которому привыкли при Дворе кошмаров.
А возможно, все это я ему сказала, поскольку вдруг поняла: сама я никого не пущу к себе в душу. И сегодня, когда он осознал, как отозвались на мне «тронные игры», ему самому стало муторно… У меня в душе что-то скомкалось.
Я ревновала его к Крессэде. Во время празднества на корабле меня глубоко задевало, что Риз улыбается ей, а не мне. Я жаждала оказаться на ее месте.
Пусть я вела себя глупо, но вряд ли Риз назвал бы меня шлюхой из-за моих желаний. Из-за того, что желала… его. И не важно, что я едва рассталась с Тамлином. Точнее, сбежала от него.
И его друзья не заклеймили бы меня шлюхой. Их мучения были гораздо страшнее моих и длились дольше. Но вопреки всему, что они испытали, они научились жить и любить. Вопреки. Наперекор.
Так, может, наступило время честно сказать Ризу об этом? Объяснить, что я не притворялась. Я не хотела объяснять случившееся какой-нибудь шуткой или отвлекающим маневром.
Я не ждала простоты и легкости. Во мне самой оставалось предостаточно страхов. Я понимала, что и Риз мог не знать, с какой стороны ко мне подойти. Но я… я хотела попробовать. С ним. Попробовать… что-то сделать вместе. Возможно, это была бы только телесная близость и больше ничего. А может, что-то еще. Сейчас я этого не знала. Мы бы вместе сообразили, что к чему.
Я уже достаточно исцелилась, чтобы у меня возникло желание попробовать.
Конечно, если такое же желание возникнет и у него. Если он попросту не уйдет, когда узнает, чего я хочу. Вернее, кого.
Не верховного правителя и не самого могущественного мужину за всю историю Притиании.
Его. Того, кто однажды наполнил музыкой мою жуткую камеру в Подгорье. Кто возле трона Амаранты схватил кинжал, готовый сражаться за меня, когда остальные не осмеливались. Кто потом, после моего воскрешения, каждый день сражался за меня, не давая мне распасться на куски и исчезнуть.
Я ждала его в холодном, залитом лунным светом саду.
Но он не пришел.
Завтракала я без Риза. Обедала тоже. В доме его не было.
Тогда я взяла лист нашей последней переписки. Там еще оставалось место, и я написала: «Я хочу с тобой поговорить».
Я ждала, когда лист исчезнет. Но и спустя полчаса он оставался у меня на ладони. Потом я швырнула лист в огонь.
Меня это сильно рассердило. Я отправилась бродить по улицам, едва замечая, что день выдался на редкость теплым и солнечным, а воздух густо напоен ароматом лимона, полевых цветов и свежей травы. Теперь, когда «шар правды» в наших руках, Риз наверняка поспешит устроить новую встречу со смертными королевами. А те наверняка станут намеренно тянуть время, желая показать свою значимость и власть.
Кровожадная часть моей личности желала, чтобы Риз переломал королевам кости, поступив с ними, как вчера с Кейром.
Чтобы упорядочить мысли, я решила прогуляться и отправилась на другой берег, к Амрене.
Зима уступила свои позиции весне. На половине пути мне пришлось снять пальто, хотелось снять и теплую кремовую кофту, поскольку я изрядно вспотела.
В жилище Амрены ничего не изменилось. И она сама все так же сидела над книгой, окруженная ворохом бумаг. Я выставила на другой стол банки с кровью.
– А-а, явилась причина, из-за которой утром Риз едва не откусил мне голову, – не отрываясь от работы произнесла Амрена.
– А сам он где? – спросила я.
– Охотится на тех, кто вчера стрелял по вам.
Если в арсенале неведомых противников есть рябиновые стрелы… Чтобы хоть как-то унять охватившую меня тревогу, я попыталась завязать разговор с Амреной:
– Как ты думаешь, это могли быть посланцы Двора лета?
Кровавый рубин по-прежнему придавливал ее бумаги. Сейчас он был нужнее, поскольку в открытые окна дул ветер. Ожерелье Вариана переместилось на столик возле кровати. Похоже, Амрена любовалась им перед сном.
– Возможно, – отозвалась Амрена, водя пальцем по строчке Книги.
Она была настолько поглощена своим занятием, что даже не польстилась на кровь. Я подумывала тихо уйти, но Амрена заговорила снова:
– Кем бы ни были наши враги, они сумели настроиться на магию Риза. А это значит, они способны его найти, когда он совершает переброс или иначе проявляет свою магическую силу. – Наконец Амрена отвлеклась от Книги и взглянула на меня. – Через пару дней вы всей гурьбой покинете Веларис. Риз хочет, чтобы некоторое время вы провели в иллирианском военном лагере. Оттуда вы отправитесь в земли смертных. Разумеется, когда королевы созреют для следующего визита.
– Почему не сегодня?
– Потому что завтра вечером – Звездопад. Первый за минувшие пятьдесят лет, который мы отметим все вместе. Риз, конечно же, захочет быть здесь, со своими подданными.
– А что это за праздник?
Глаза Амрены вспыхнули.
– Вся Притиания завтра будет праздновать Нинсар – День семян и цветов.
Я чуть не вздрогнула. Надо же, сколько времени прошло с тех пор, как я живу здесь.
– Но Звездопад отмечается только при Дворе ночи, и только тут мы сможем его увидеть, – продолжала Амрена. – Только у нас вместо Нинсара празднуют Звездопад. Обо всем остальном, в том числе и о причине, ты узнаешь завтра. Пусть для тебя это станет сюпризом.
Похоже, горожане заранее готовились к завтрашнему торжеству. Фэйцы и фэйри торопились домой с большими букетами ярких полевых цветов, такими же яркими лентами и угощением. Улицы не только тщательно подметались, но затем и мылись с мылом. Быстрые, умелые руки обновляли и украшали витрины.
– А после военного лагеря, после встречи с королевами мы вернемся сюда? – спросила я.
– Не сразу. Через некоторое время, – ответила Амрена, снова утыкаясь в Книгу.
У меня в душе что-то оборвалось. Для бессмертных это «некоторое время» вполне могло означать очень долгий срок.
Я решила, что Амрена деликатно выпроваживает меня, и направилась к двери. И вдруг услышала:
– Когда Риз вернулся сюда после Амаранты, он был сущим призраком. Пусть он и хорохорился перед нами, но мы-то видели. Это ты снова вдохнула в него жизнь.
