Я вопросительно изогнула брови.
Он лишь самоуверенно ухмыльнулся и наклонился, прислушиваясь к истории, которую рассказывала Мор.
Я тоже стала прислушиваться, однако утратила нить сюжета, когда хозяйка принесла большой металлический бокал, полный темной жидкости, и поставила перед Амреной.
Заместительница Риза и здесь не притрагивалась к еде, лишь размазала ее по тарелке, сделав вид, что пообедала. Амрена старалась вести себя учтиво. Увидев бокал, она удивленно посмотрела на хозяйку:
– Этого ты могла бы и не делать.
Та пожала худенькими плечами:
– Свежая. Еще теплая. Завтра все равно будем мясо жарить.
Я догадалась о содержимом бокала и вздрогнула.
Амрена слегка качнула бокал. Темная жидкость, словно вино, окрасила стенки. Затем она пригубила из бокала.
– Как замечательно ты приправила специями, – сказала Амрена.
У нее на зубах блестела кровь.
Хозяйка поклонилась.
– От меня никто не уходит голодным, – сказала она и вернулась в кухню.
Это была чистая правда. После обещанного десерта я с трудом поднялась из-за стола. Мор поглядывала на меня, готовая помочь. Невзирая на протесты хозяйки, Риз щедро расплатился с нею за угощение. Помимо туго набитого живота, у меня ныли все мышцы: потасовка с Ризом в «смертном» лесу запоздало отзывалась то тут, то там.
Выйдя на набережную, мы остановились. Мор лениво поглаживала живот.
– Теперь я хочу танцевать. Иначе просто не засну. Сама не заметила, сколько всего слопала. Кстати, здесь недалеко.
От слов про танцы мое тело заныло еще сильнее. Я оглядывалась по сторонам, опасаясь, что сейчас все пятеро отправятся на пляски.
– Я тоже пойду, – заявил Азриель, не сводя глаз с Мор.
– Конечно, тебе же больше нечем заняться, – хмуро проворчал Кассиан. – По-моему, тебя ранним утром ждет путешествие.
Теперь и Мор нахмурилась, словно вспомнив, куда и зачем завтра полетит Азриель.
– Мы ведь можем и…
– Я хочу потанцевать, – заявил Азриель, пристально глядя на Мор.
Не выдержав его взгляда, она повернулась к Кассиану:
– А ты соизволишь пойти с нами или займешься самолюбованием перед зеркалом?
Кассиан хмыкнул, взял Мор под руку и повел к танцевальному заведению.
– Я пойду, чтобы выпить, понятно? Мне только танцев не хватало.
– В Котле я видала твои танцы, – заявила ему Мор. – Прошлый раз ты мне едва ступню не раздробил.
Мне было больно смотреть на Азриеля. Тот глядел им вслед, наблюдая за каждым их шагом вверх по крутой улице и слушая переругивание. Потом вокруг его плеч заклубились тени. Они что-то нашептывали ему, а может, защищали. Глубоко вздохнув, Азриель расправил грудь, отогнал тени и легкой, пружинистой походкой двинулся следом за Кассианом и Мор. Если Азриель отправился с ними, единственной моей союзницей могла оказаться…
Я умоляюще повернулась к Амрене, но она исчезла.
– Она пошла на задний двор. За кровью, – шепнул мне на ухо Риз.
От неожиданности я даже подпрыгнула. Он усмехнулся. Его дыхание приятно согревало мне шею.
– Не пропадать же добру. Потом Амрена вернется к себе и все это проглотит за один присест.
– А чья кровь? – спросила я, стараясь не морщиться.
– Было как-то неудобно спрашивать.
– Ты тоже собираешься танцевать?
Риз посмотрел в дальний конец улицы. Его соратники почти дошли до вершины холма. Их узнавали, к ним подходили, дружески приветствовали.
– Я бы лучше вернулся домой, – наконец ответил он. – У нас сегодня был слишком длинный день.
На вершине холма Мор повернулась в нашу сторону. Ветер развевал полы ее пурпурного плаща. Она махнула Ризу. Следом ему махнули Кассиан и Азриель. Риз покачал головой.
– Пройдемся пешком? – спросил он меня. – Или ты совсем замерзла?
Мое объевшееся и отяжелевшее тело не то что танцевать – двигаться не хотело. Об Амрене, получавшей новую порцию крови на заднем дворе, я вообще старалась не думать, чтобы не исторгнуть из себя великолепное угощение. Но я чувствовала, Ризу хочется пройтись, и потому в ответ на его вопрос я замотала головой и пошла рядом с ним к мосту.
Я впитывала в себя город с такой же жадностью, как Амрена поглощала кровь с пряностями. При виде разноцветного сияния над водой я едва не споткнулась, забыв обо всем.
Радуга Велариса сверкала, как горсть самоцветов, – словно краски, которыми покрывали стены домов, в лунном свете стали живыми.
– Это мой самый любимый вид на город, – сказал Риз, останавливаясь возле металлических перил ограды. Место, где жили художники, вечером было неописуемо красивым. – И сестра любила здесь стоять. Она так любила Веларис, что кричала и лягалась, когда отец уводил ее домой.
В его словах звучала тихая печаль. Я искала подобающие слова для ответа, но вместо этого, как последняя дура, выпалила:
– Тогда почему оба твоих дома стоят на другом берегу реки?
Огни Радуги отражались в темной воде, похожие на причудливых рыб, подплывших к поверхности.
– Потому что я хотел жить на тихой улице. Сюда можно прийти в любое время, когда захочется, а затем вернуться в тишину.
– Ты мог бы вообще перестроить город на свой вкус, – ляпнула очередную глупость я.
– С чего это я должен что-то менять в сложившемся, устоявшемся городе?
– А разве не этим занимаются верховные правители? – спросила я, шумно выдыхая облачка пара. – Делают то, что им вздумается.
Риз внимательно посмотрел на меня:
– Есть великое множество того, что я бы изменил и перестроил, но никогда на это не решусь.
Я даже не замечала, что мы стоим почти вплотную.
– Значит, когда ты покупаешь Амрене драгоценности, ты это делаешь, чтобы сохранить ее благосклонное отношение к тебе? Или потому, что вы вместе?
Риз захохотал:
– Когда я был молодым и глупым, я однажды пригласил ее разделить со мной постель. Она смеялась до хрипоты. Драгоценности… мне нравится делать подарки соратнице, которая безотказно помогает во всем. Когда надо – Амрена готова прикрыть мою спину. А ее благосклонное отношение – приятное дополнение.
Его ответ меня вовсе не удивил.
– Ты так ни на ком и не женился?
– Сколько вопросов для одного вечера, – попытался отшутиться Риз. Но я вперилась в него глазами, и он сдался. – У меня были любовницы, но ни одну я не решился позвать в жены. Даже поползновения такого не возникало. А если бы возникло, они бы наверняка сказали «нет».
