– Куда это она? – растерянно спросил Коннолли. Никто не ответил, да и не смог бы.
Эрика вернулась через десять минут, запыхавшаяся, в поту. Ввалившись в столовую, она не сразу смогла заговорить.
– Виктор… Он… Там нет его скафандра!
– Merde, – отчётливо сказал доктор Лагранж.
Эта возможность была очевидной, но слишком невероятной, чтобы кто-то мог рассматривать её всерьёз. Однако исчезновение скафандра представляло собой непреложный факт. Лика вскочила и бросилась к Эрике.
– Сядь. Как ты догадалась проверить скафандры?
– Просто догадалась, – Эрика тяжело опустилась на скамью. За стеклом ветер гнал рыжие вихри пыли – первые признаки начинающейся бури. К чему ненужные подробности? Кого волнует, что за едой она вспомнила лицо Лаи, таким, каким видела его в последний раз, и о чём ей напомнило это лицо?
Потому что она узнала этот взгляд. У Хальвдана было такое же выражение лица, когда она отговаривала его от фотосъёмок неожиданно активизировавшихся гейзеров. National Geographic мог бы послать робота, резонно говорила она. Он возмущённо доказывал, что робот никогда не заменит человека в области настоящего фоторепортажа. В конце концов они поссорились. Они были женаты всего полтора года. Он провалился в какую-то расселину; его тело так и не нашли.
Флендерс и Коннолли, переглянувшись, молча встали и вышли из столовой. Помедлив, Мэлори последовал за ними.
Десять скафандров экспедиции D-12 были на месте – шесть белых и четыре голубых. Пятого голубого барнардского скафандра, который привёз с собой Лаи, не было.
– Ч-чёрт, – упавшим голосом сказал Коннолли.
– Одеваемся, – Флендерс решительно потянул свой скафандр из ячейки.
Мэлори не проронил ни слова, пока они натягивали скафандры и управлялись со шлюзами. Снаружи уже поднималась оранжевая мгла. Ветер поднялся такой, что было трудно удержаться на ногах. Выступив из шлюза, Мэлори услышал, как летучий песок сечёт по стеклу шлема. И хотя его глаза были в безопасности, инстинктивно он едва не зажмурился. Затем включил связь.
– Он не должен был уйти далеко, – Мэлори попытался сделать свой голос ободряющим. – В такой ветер это нереально.
– Уйти? – оглянулся на него Коннолли. – А как насчёт улететь? Вы это видите?
Сквозь мутную завесу пыли Мэлори разглядел открытую дверь гаража для аэромобилей. У него вырвалось непристойное ругательство. Все трое пересекли площадку и подошли к гаражу. Мэлори заглянул внутрь. На пустующий четырёхугольник бетонного пола ветром уже надуло красно-бурый песок.
– Вот паршивец! Угнал моё аэро!
– Поделом, – резко ответил Коннолли у него за спиной. – Но как он сумел вскрыть замок?
Мэлори обернулся, словно его укололи булавкой.
– Кажется, я знаю, как.
– Возвращаемся? – неуверенно спросил Коннолли. Флендерс еле заметно кивнул внутри шлема.
Из столовой никто не уходил. Все были там же, на своих местах.
– Плохи дела, ребята, – объявил Коннолли с порога. – Вик взял аэро из гаража.
– Этого не может быть! – воскликнула Лика. – Замок же запаролен!
– Может, – нехорошо ухмыляясь, проговорил Мэлори. – Всё может быть.
В наступившей тишине всхлипнул Амаи Ори. А затем раздался нечеловеческий вой.
Взвыл Флендерс. Потом он сделал то, чего от него никто не ожидал. Мягкий, тихий выпускник Гарварда в два прыжка подскочил к барнардцу, схватил его за вязаную кофту и встряхнул так, что у того зубы стукнулись друг о друга.
– Кретин малолетний! – заорал он. – Ты взломал для него пароль? Ты? Отвечай, или я расшибу твою башку об стену!
Несколько мгновений Ори бился в его руках, захлёбываясь от рыданий. Затем вдруг выговорил:
– Расшибайте. Я не мог ему отказать – он миир, старший.
– Джеффри, прекратите, – приказал Мэлори. – Этим вы Виктору не поможете.
Флендерс выпустил барнардца и обернулся.
– Уж вы-то ему очень помогли, – с ненавистью сказал он по-английски.
У Мэлори ёкнуло внутри. Перед глазами у него вновь встало злое, по-кукольному красивое лицо Лаи со сверкающими чёрными глазами и пятнами краски на щеках.
– Не время выяснять отношения, – произнёс он. – Попробуем с ним связаться. Я не сомневаюсь, что он полетел в двадцать пятый квадрат.
Для связи с аэро обычный телефон был бесполезен, и Мэлори набрал номер радиорубки.
– Парвати, это вы? Будьте добры, срочно свяжитесь с моей машиной.
– С вашей машиной? – повторил удивлённый женский голос. Связистка, видно, подумала, что ослышалась.
– Да, чёрт подери! Лаи сбежал на ней со станции!
Он оборвал связь и сел на скамью, свесив руки между колен.
– Что теперь? – спросила Лика. Айена молча обнимала заплаканного Ори.
– Как только свяжутся, перезвонят.
Телефон зазвонил буквально через пару минут. Мэлори вставил капсулу в ухо. Сидящие в столовой участники экспедиции увидели, как судорожно дёрнулся уголок его рта. Возвратив капсулу в гнездо пояса, Мэлори выпрямился.
– Он отключил всю связь.
– Сволочь, – громко, на всю столовую сказала Эрика Йонсдоттир. Ошарашенный Мэлори не нашёл ничего лучше, как спросить:
– Кто?
Глупо было спрашивать, понял он в следующее мгновение. Лицо Эрики было мёртвым.
– Вы.
Лаи вёл аэромобиль на средней скорости над грядой Оксийских холмов, в направлении кратера Мак-Лохлин. Навигатор показывал его путь на дисплее. Он немного отклонился к югу; надо было скорректировать курс. Лаи повернул руль и глянул в зеркало. Горизонт позади затягивало рыжей дымкой. Приближалась пыльная буря.
В зеркале отражалось его угрюмое лицо под натянутой до бровей жёлтой шерстяной шапкой – той самой, которую связала для него Эрика. Он уже видел сверху место, где был в прошлый раз. Ничем не примечательное на первый взгляд скопление мелких сопок, отличавшихся от естественного рельефа лишь некоторой необычностью расположения. В почти безвоздушной атмосфере холмы отбрасывали резкие чёрные тени. Закусив губу, Лаи пошёл на снижение.
Память у него была превосходная. Посадив аэромобиль на небольшой возвышенности у русла высохшей реки, он надвинул на голову колпак шлема и открыл люк. Воздух со свистом вырвался из кабины. Лаи подхватил лопату и чемоданчик с инструментами и вылез наружу.
На всякий случай проверив заряд генератора кислорода, он нажал сенсор встроенного в скафандр пульта и задраил люк. Затем принялся спускаться по склону.
Лаи твёрдо шагал по красному безжизненному песку, впечатывая ботинки скафандра в тонкую корочку инея. Высоко над ним в бледно-розовом небе светило маленькое колючее солнце. Раз или два он снова обернулся, оценивая обстановку. Линию холмов вдали заволокла рыжая муть. Надо было поторапливаться.
