– Сосредоточься.
– …или костюмированный бал. Что-нибудь необыкновенное.
– Прошу тебя, Ри, не отвлекайся.
Принц сидел на стуле с высокой спинкой, забросив на стол ноги в сапогах с золотыми пряжками, и перекатывал в ладонях стеклянный шар. Принц тренировался с чуть более затейливым вариантом той игры, которую Келл сбыл с рук в таверне. Здесь емкостями для элементов служили не желобки в деревянной доске, а стеклянные шары. Четыре все еще лежали в темном деревянном ящике с золотыми уголками и мягким шелком внутри. Ри держал в руках шар с пригоршней земли, слегка его наклоняя то в одну сторону, то в другую.
– Многослойные костюмы, которые можно постепенно снимать, – продолжал фантазировать принц. Келл вздохнул. – Можно начать вечер при полном параде, а закончить…
– Ты даже не пытаешься!
Ри вздохнул. Он со стуком опустил ноги на пол, выпрямился, держа в руках стеклянный шар.
– Хорошо, – сказал он. – Полюбуйся моими магическими способностями.
Ри уставился на землю внутри сферы, сосредоточился и еле слышно обратился к ней по-английски. Земля даже не шелохнулась. Келл смотрел, как Ри старательно бормочет, наморщив лоб и все больше раздражается. Наконец земля неохотно чуть-чуть сдвинулась внутри шара.
– Получилось! – воскликнул Ри.
– Ты качнул его, – сказал Келл.
– Ничего подобного!
– Попробуй еще.
Ри со стоном откинулся на спинку стула.
– Слушай, Келл, вот что со мной не так?
– Ничего.
– Я говорю на одиннадцати языках, – тихо проговорил Ри с нарастающим гневом, – в том числе на языках тех стран, в которых никогда не бывал и вряд ли когда-нибудь побываю. Но я не могу сдвинуть с места комочек земли или поднять в воздух капельку воды! Меня это бесит! – рявкнул он. – Почему язык магии такой трудный, что я не могу им овладеть?
– Потому что на стихии не действует ни твое обаяние, ни очаровательная улыбка, ни высокое положение, – терпеливо пояснил Келл.
– Они меня не уважают, – сказал Ри с кислой ухмылкой.
– Земле у тебя под ногами все равно, что ты – будущий король. Воде в твоей чашке тоже. Да и воздуху, которым ты дышишь. Нужно говорить с ними как с равными, а еще лучше – просить.
Ри вздохнул и потер глаза.
– Знаю, знаю. Просто иногда так хочется… – Принц осекся.
Келл нахмурился. Ри казался искренне расстроенным.
– Чего хочется?
Антари встретился взглядом с принцем. В его глазах сверкнули золотые искры, и Келл почувствовал, что тот ничего не скажет.
– Выпить, – бросил принц, пересек комнату и, подойдя к бару у стены, налил вина в бокал. – Я стараюсь, Келл. Я хочу научиться, хотя бы немного. Но не могут же все быть…
Ри сделал глоток и махнул рукой в сторону Келла, догадавшегося, что принц хотел сказать «антари».
– …такими, как ты, – закончил Ри.
– Что тут скажешь? Я один такой уникальный, – проговорил Келл, откидывая волосы со лба.
– Не один, – поправил Ри. – Есть еще Холланд.
Келл поморщился:
– Как раз собирался спросить. Что он здесь делал?
Ри пожал плечами и побрел обратно к ящику с элементами.
– То же, что и всегда. Доставлял почту.
Келл посмотрел на принца. Что-то здесь не так. Когда Ри лжет, он начинает нервничать, и Келл заметил, как принц переминается с ноги на ногу и постукивает пальцами по крышке ящика. Келл не стал больше допытываться, выбрал стеклянный шар с водой и положил его на ладонь.
– Ты чересчур стараешься.
Келл приказал воде двигаться, и она сначала закружилась внутри сферы, а затем завертелась маленьким смерчем.
– Но это действительно трудно, – сказал Ри. – То, что тебе магия дается легко, вовсе не значит, что это для всех просто.
Келл не стал говорить, что ему даже не нужно произносить слова вслух. Он просто мысленно обращался к воде, и она делала то, что он просил. Та же магия, которая присутствует в воде, песке, земле, огне, есть и в нем самом, поэтому для него управлять стихией так же естественно, как своими руками. А вот с кровью все иначе. Да и в ней та же магия, но кровь не подчиняется законам стихий – ею нельзя манипулировать, нельзя заставить ее течь быстрее или остановиться. Кровь обладает собственной волей, и с ней надо обращаться уважительно, как с живым существом, как с равным. Поэтому антари и стоят особняком. Ведь они умеют разговаривать не только со стихиями, но и с кровью. Но тогда как в работе со стихиями заклинания нужны только для того, чтобы сосредоточиться, настроиться, кровь слушается только команд. Ей нужно приказывать. И каждый раз, когда Келл открывал двери или залечивал раны своей кровью, он отдавал приказы.
– Какой он? – неожиданно спросил Ри.
Келл отвлекся от стеклянного шара, но вода по-прежнему в нем кружилась.
– Кто?
– Другой Лондон.
Келл замялся и покосился на магический столик у дальней стены. Как и магические доски из черного камня, которые висели по всему городу и служили для объявлений, этот столик передавал изображение. Но только не на камне. В его столешнице было углубление, наполненное водой. В ней отражались мысли, воспоминания и образы. Чаще всего такими столиками пользовались, чтобы поразмыслить над увиденным, а еще можно было поделиться с кем-то воспоминанием или картинкой – очень удобно.
С помощью столика Келл мог бы показать Ри другие Лондоны такими, какими видел их сам. Эгоистическая сторона его натуры хотела поделиться с братом, чтобы не чувствовать себя таким одиноким, чтобы кто-нибудь другой тоже увидел и обо всем узнал. Но Келл давно убедился, что людям на самом деле не нужны лишние знания. Они не приносят радости. К чему забивать голову тем, чем нельзя воспользоваться? Зачем мечтать о городах, в которых невозможно побывать? Что толку от этого Ри, который, несмотря на все привилегии королевской особы, никогда не попадет в другой Лондон?
– Скучный, – наконец ответил Келл и положил шар обратно в ящик. Как только он оторвал пальцы от стеклянной поверхности, смерч замер, и вода с хлюпаньем опустилась на дно. Ри хотел было еще что-то спросить, но Келл ткнул в шар, который держал принц, и велел попробовать еще раз.
Ри снова попытался всколыхнуть землю, и опять ничего не получилось. Он вскрикнул от злости и швырнул шар на стол.
– Я ни на что не гожусь, и мы оба это знаем!
Келл поймал шар, когда он скатился с дальнего края стола, и проговорил:
– Тренировки…
– …ни черта не дают! – закончил за него принц.
– Ты не хочешь научиться магии ради самой магии, – строго сказал Келл. – Твоя беда в том, что ты учишься магии, потому что считаешь, что она поможет заманивать людей в постель.
