«Это же кости!» – вдруг с ужасом догадалась Лайла.
Под разломанным верхним слоем камней оказался толстый слой человеческих костей.
Девушка насилу высвободила ногу, но Астрид уже была рядом. Рывком перевернув Лайлу на спину, она встала коленом ей на грудь и приблизила свое лицо к лицу девушки.
– Милашка, – сказала бледная королева. – Если, конечно, кровь смыть.
– Чтоб ты сдохла, – процедила Лайла.
Астрид лишь улыбнулась, и ее ногти впились в раненое плечо Лайлы. Та подавила крик и стала вырываться, но это было бесполезно.
– Если хочешь меня убить, – прошипела она, – сделай это наконец.
– Убью, конечно, – согласилась Астрид, убирая пальцы с горящего от боли плеча Лайлы, – но не сейчас. Когда покончу с Келлом, вернусь за тобой, и умирать ты будешь медленно. А потом я брошу твои кости под пол к остальным, – она подняла руку, показав Лайле кончики пальцев, испачканные кровью, которая казалась очень яркой на бледной коже королевы. – Но сначала…
Астрид поднесла окровавленный палец к переносице Лайлы и начертила там какой-то символ.
Лайла как могла попыталась вырваться, но Астрид с невероятной силой прижала ее к полу и нарисовала кровавую метку у себя на лбу. Затем Астрид тихо и быстро заговорила на незнакомом Лайле языке. Девушка забилась в отчаянии и закричала, пытаясь прервать заклинание, но длинные пальцы королевы зажали ей рот, и в считаные секунды дело было сделано. Лайла похолодела, по коже побежали мурашки, когда магия начала действовать. И тотчас лицо королевы стало меняться.
Ее подбородок заострился, а фарфоровые щеки порозовели. Губы покраснели, голубые глаза стали карими, разного оттенка, а белоснежные волосы, уложенные вокруг головы, стали каштановыми и, резко укоротившись, упали на лицо. Даже одежда изменилась, став до боли знакомой. Бледная королева осклабилась, точно полоснув ножом, и Лайла в ужасе уставилась на нее – только уже не на Астрид Дан, а на своего двойника.
– Я лучше пойду, – сказала Астрид голосом Лайлы. – Келлу наверняка нужна помощь.
Лайла в последний раз отчаянно дернулась, но Астрид с усталым видом вцепилась в ее запястье и прижала руку к полу. Склонившись, она шепнула на ухо девушке:
– Не волнуйся, я передам ему привет от тебя.
Затем Астрид изо всех сил ударила Лайлу затылком об пол.
* * *
Келл стоял во дворе, посреди разбитых статуй, над телом Белого короля и второй половиной черного камня. Антари истекал кровью, несколько костей явно были сломаны. Он выпустил из пальцев сломанный меч, и тот с лязгом упал на брусчатку. Келл судорожно вздохнул: холодный воздух обжег легкие, а затем повис облачком у окровавленных губ. Келл почувствовал, как внутри двинулось что-то теплое и при этом прохладное, убаюкивающее и в то же время опасное. Не хотелось больше бороться – хотелось сдаться, но он не мог, ведь это еще не конец.
В ладони пульсировала половинка камня. Вторая блестела на земле – там, где ее уронил змей. Она позвала его, и тело Келла против воли устремилось к недостающей части. Черная магия направила его пальцы и заставили обхватить обломок. В ту минуту, когда обе половинки оказались у него в руке, губы Келла сами произнесли слова:
– Ас Хасари.
Эта команда прозвучала помимо его желания, и половинки камня в руке начали срастаться. Два куска стали одним целым, не осталось ни трещинки. Поверхность была гладкой и совершенно черной, и тут же хлынула безграничная, ясная, прекрасная и сладостная сила, которая принесла с собой ощущение правильности, цельности. Келл наполнился спокойствием. Равномерная пульсация магии убаюкивала. Хотелось только одного: расслабиться и раствориться в этой силе, темноте и умиротворенности.
«Сдайся», – прошелестел голос в голове. Веки сомкнулись, и Келл покачнулся.
А потом услышал голос Лайлы.
Оцепенение нарушилось, и Келл заставил себя открыть глаза и увидел, как девушка спускается по лестнице. Лайла казалась такой далекой – все казалось далеким.
– Келл, – сказала она, подойдя к нему и окинув взглядом все вокруг: разрушенный двор, труп Атоса, израненного Келла и восстановленный талисман. – Все кончено. Отпусти его.
Антари посмотрел на талисман в руке: черные нити стали толстыми, как канаты, и обвили все тело.
– Ну пожалуйста, – шепнула Лайла. – Я знаю, что ты можешь. Знаю, что слышишь меня.
Глядя на него глазами, полными беспокойства, она протягивала руку. Келл нахмурился: сила все еще пульсировала внутри, искажая зрение, путая мысли.
– Пожалуйста, – повторила девушка.
– Лайла, – тихо сказал он с отчаянием в голосе и, вытянув свободную руку, оперся о ее плечо.
– Я здесь, – прошептала она. – Отдай мне камень.
Антари посмотрел на талисман, а затем сжал его в пальцах: тот выпустил дымок. Больше не нужно было говорить. Теперь магия была у Келла в голове и сама знала, чего он хочет. За одну секунду дым превратился в нож. Келл уставился на блестящее лезвие.
– Лайла, – повторил он.
– Что, Келл?
Он сжал нож в руке.
– Получай.
И всадил клинок ей в живот.
Лайла охнула от боли. Потом все ее тело задрожало, покрылось рябью, и она стала меняться, превращаясь в Астрид, на белых одеждах которой расползалось пятно темной крови.
– Как ты… – пробормотала она, но Келл заставил ее замереть и закрыть рот. Теперь ее уже не спасут никакие слова, никакие заклятия. Он хотел убить Белую королеву, но еще больше хотел, чтобы она страдала – за Ри. Ведь в эту минуту, глядя в ее широко раскрытые голубые глаза, он видел лишь Ри.
Ри с ее талисманом на шее.
Ри с чужой, холодной и жестокой улыбкой на губах.
Ри, сжимающий Келла за горло и шепчущий ему в ухо чужие слова.
Ри, вонзающий нож себе в живот.
Ри – его Ри, который падает на каменный пол.
Ри, истекающий кровью.
Умирающий Ри.
За все, что она натворила, Келлу хотелось стереть ее в порошок. И это желание стало волей, которую тьма поспешила исполнить. Она начала растекаться во все стороны от ножа, торчащего из живота Астрид. Дым пополз по одежде и проник под кожу, превращая все, к чему прикасался, в белесый камень. Астрид попыталась заговорить или закричать, но ни единый звук не вырвался из ее помертвевших губ: уже окаменела грудь, горло, поблекшие губы, ноги слились с изломанным булыжником. Келл стоял и смотрел на статую Астрид Дан, с широко распахнутыми от ужаса, застывшими глазами и навеки раскрытым в безмолвном крике ртом. Теперь она стала такой же, как статуи ее жертв.
Но этого было мало.
Как ни хотелось Келлу оставить ее здесь, в разрушенном саду рядом с трупом брата-близнеца, он не мог этого сделать. Как все на свете, магия со временем ослабевает, чары разрушаются. Астрид может когда-нибудь освободиться, а этого нельзя допустить.
