– Будет вам, дорогой Варан, – рассмеялся ассоциации маг. – Уверен, что такому интересному и многогранному человеку есть, что поведать о себе. Прошу, начинайте!
– Хорошо, но не потому, что согласен с вами, мессир, а только лишь потому, что считаю необходимым выполнить предложенное всем условие. Но не ждите ничего особенного – мой рассказ будет скучным и коротким, предупреждаю сразу!
***
– Моя жизнь бедна на радостные события, – продолжил Варан. – До пятнадцати лет я жил в семье, едва сводящей концы с концами, и самым большим счастьем для меня было, если я мог наесться до отвала, или же если нужно было вкалывать меньше, чем обычно. Потом я оказался в Гильдии, и вся моя жизнь закрутилась вокруг этого. Я признаю, что являюсь весьма честолюбивым человеком. Как только я попал в Гильдию, моей главная цель заключалась в том, чтобы стать мастером седьмого круга. На меньшее я был не согласен. Я принёс в жертву этой мечте всё своё личное время, все свои желания. Можно сказать, что в некотором смысле я уже в шестнадцать лет был стариком, поскольку меня не интересовали те вещи, какие обычно интересуют парней в таком возрасте.
Я никогда не общался с девушками, и считал, что мне это не нужно, поскольку никакая девушка не заменит уважение товарищей по цеху. Я не увлекался ночными посиделками в кабаках, поскольку вино туманит разум, а мой разум был необходим мне, чтобы двигаться вперёд. Я не мог позволить себе даже просто побездельничать денёк-другой в кровати, поскольку всё свободное время я уделял тренировкам, ведь я хотел быть лучшим из лучших.
Мастер Чёрный, мой наставник, хотя и радовался моим успехам, но частенько посмеивался надо мной, говоря, что мне нужно хоть один день побыть молодым, прежде чем навеки становиться стариком. Однако я лишь отмахивался от этих слов и, надо сказать, очень злился на них.
И я действительно стал лучшим из учеников, а затем и лучшим из подмастерьев. Вот-вот должна была исполниться моя мечта – я знал, что максимум через год я стану мастером первого круга. Мне хотелось получить звание мастера раньше, чем это удавалось кому бы то ни было до меня. Между прочим, мне это удалось.
Но получение звания мастера означало, что я выйду из-под опеки мастера Чёрного и перестану выполнять его приказы. И вот он решил, пока ещё имеет на это право, приказать мне побыть обычным семнадцатилетним мальчишкой, пока ещё была такая возможность. Я не знал точно – семнадцать лет мне было на тот момент времени, или восемнадцать. Я не знал дня своего рождения, потому что в нашей семье отмечать дни рождения было непозволительной роскошью. Так что, может быть, мне уже и стукнуло тогда восемнадцать, но скорее всего – ещё нет.
В общем, мастер Чёрный приказал мне в течение суток перестать быть подмастерьем и стать обычным человеком. Испробовать все прелести разгульной и беззаботной жизни, какой жило большинство моих сверстников. Я пытался возражать, хотя по уставу не имел права перечить приказам мастера. Но мастер Чёрный, после того как в кровь разбил мне губы за то, что осмелился возразить, объяснил, что нельзя стать истинным мастером Теней, не попробовав обычной жизни. Ведь чтобы быть Тенью, нужно быть точной копией того, что её отбрасывает. Так что приказ был дан, и моя задача была в том, чтобы исполнить его неукоснительно, предоставив на другой день полный отчёт того, что я попробовал и в чём преуспел.
И вот наступило утро дня моих испытаний. И первым моим испытанием – не поверите – было проваляться в постели до полудня. Было лето, светало рано, и я проснулся, как обычно, где-то в шестом часу утра. Солнце уже светило вовсю, и я едва не выскочил из кровати по давней привычке. Однако, вспомнив, что от меня требуется, остался лежать. Я пытался заснуть, но ничего не выходило. В итоге я, как последний болван, пролежал в кровати около шести часов, тупо пялясь в потолок. В общем, эта сторона беспечной жизни мне совершенно не понравилась.
Я так и не привык долго спать, и по сей день встаю не позже шести утра. Вообще, если бы боги спросили меня, какую физиологическую потребность я бы просил убрать у меня, я бы, не задумываясь, выбрал сон. Сколько раз я мечтал о том, чтобы иметь возможность не спать совсем! Каким бы великим человеком я стал!
Когда солнце поднялось достаточно высоко, чтобы приблизиться к полудню, я наконец выскочил из своего жаркого плена. Теперь мне надлежало отправиться к Докам и там провести несколько часов, лёжа на досках пристани и грея живот на солнце, как это делает огромное количество оболтусов, имитирующих поиск работы, а на самом деле просто отдыхающие с чистой совестью, пока их родные уверены, что они выискивают малейший шанс подработать.
Тут рассказывать вообще нечего. Более тупое занятие придумать сложно. И, глядя на этих юнцов, которые уже вполне бы могли быть состоявшимися людьми, но при этом предпочитают днями валяться, словно овощи, я был искренне поражён. Я не мог понять – неужели они ни разу не задумывались о том, зачем они вообще живут? Мне было так дико видеть людей, у которых в жизни нет никакой цели, что я едва сдерживался, чтобы не начать их просто избивать, пытаясь спровоцировать хоть на какое-то действие.
Когда рабочий день подошёл к концу, я наконец направился к следующему этапу моего задания. Их оставалось всего два – хорошенько погулять в кабаке и, прошу прощения, Мэйлинн, – познать женщину.
Надо сказать, что в тот раз вино мне совершенно не понравилось, хотя сейчас я кардинально поменял отношение к нему. Но тогда я через силу вливал себя стакан за стаканом, не чувствуя ничего кроме отвращения, и не только от вкуса самого вина, а ещё и от ощущения растекающейся по телу беспомощности. Все мои члены становились всё более вялыми, при каждом движении головы мир начинал бешено вращаться, вызывая тошноту.
Это было удивительное ощущение – одна часть моего сознания будто бы оставалась трезвой, всё видела и всё понимала, но – увы! – эта часть полностью потеряла контроль над телом. И вот я с ужасом наблюдал, как при попытке взять стакан моя рука промахивается, задевает его и роняет. Я с ужасом гляжу, как вино течёт по столу прямо мне на штаны. Но с ещё большим ужасом я глядел на то, как другая часть моего сознания, которая захватила контроль над телом, пьяно хохочет над произошедшим.
В конце концов я одолел весь кувшин, хотя меня дважды вырвало, причём один раз – прямо в кабаке. Второй раз я успел выбраться наружу, и затем долго сидел, прислонясь к стене, воняющий вином и блевотиной. А ведь мне ещё нужно было… гм… пообщаться с женщиной. Короче, и этот опыт тогда показался мне ужасным, если не сказать – отвратительным.
Несколько протрезвев, я решил побыстрее покончить с последним заданием, чтобы уже поскорей окончился этот мерзкий день. Понятно, что о том, чтобы в таком виде найти себе девушку более или менее достойную, не приходилось и думать, да мне это было и не нужно. Я даже не испытывал ни малейшего возбуждения, или радости от того, что мне предстояло. Какое-то отвлечённое чувство, будто я шёл ловить рыбу.
Поскольку среди нас девушка, я опущу подробности последнего этапа. Скажу лишь, что недалеко от того кабака, где я выпивал, я наткнулся на дешёвую шлюшку. Я толком не разглядел ни лица её, ни фигуры. Да и вообще скажу, что данный этап оказался ненамного приятней других.
