Взахлёб маг рассказывал об охоте на черепаховых акул, которые, как он уверял, во множестве водились в этих водах. Он настоятельно просил Шэда бросить якорь на денёк, чтобы устроить подобную охоту. Шэд неизменно отвечал, что Каладиус, конечно, босс, но в данном случае выполнить его просьбу невозможно, поскольку на «Нежданной» нет ни одного гарпуна. Каладиус огорчённо вздыхал, кивал головой, но на следующий день всё повторялось с точностью почти до реплик. Все подозревали, что маг просто дурачится таким вот причудливым образом, поэтому встречали начало этого диалога с улыбками, а через какое-то время – уже ждали его, словно обещанное театральное представление.
Варан, чьё тело слегка расслабилось от недостатка тренировок, теперь навёрстывал упущенное. Все матросы, разинув рты, ежедневно наблюдали за его упражнениями в фехтовании, словно за неким танцем. А Варан не давал себе спуску, и после часа или двух упражнений с мечом или кинжалом, он приступал к физическим тренировкам, приспособив под снаряды и тренажёры различные вещи, найденные на корабле.
Всё остальное время охотник за головами проводил в компании матросов, бросая кости, или играя в карты. Он вообще казался самым невозмутимым человеком на корабле, исключая разве что Пашшана, который, как мы знаем, вообще никогда не терял хладнокровия. Было видно, что Варан в немалой степени вновь обретает внутреннюю гармонию, сильно нарушенную его неудачной миссией.
Ради справедливости нужно упомянуть и Пашшана, хотя его времяпрепровождение почти целиком было посвящено приготовлению пищи на экипаж и пассажиров. Корабельный кок, который действительно сперва весьма ревниво и даже злобно поглядывал на Пашшана, постепенно примирился со своим положением, и теперь с интересом наблюдал за баинином, подмечая секреты мастерства, которыми Пашшан делился, не скупясь. Так что через какое-то время кок и баинин стали настоящими друзьями.
Так и продолжалось это путешествие. В восемнадцатый день месяца примиона «Нежданная» прошла мимо того места, где Анурские горы полоскали свои подошвы в океане. Здесь они были совсем невысоки, и напоминали скорее крупные холмы. Путешественники покидали Загорье, в котором провели почти треть года.
Теперь виды берега стали меняться. Осталась позади пустыня Туум с её нелюдимыми берегами. Здесь вдоль берега то и дело встречались рыбацкие деревушки, и даже довольно крупные населённые пункты. В море сновали сотни рыбацких лодок, шлюпов, небольших шхун. Перед путешественниками лежала Саррассанская империя, и не более недели пути оставалось до её столицы.
Дважды «Нежданная» вставала на якорь вблизи крупных селений, чтобы затариться свежими продуктами. Это были и всевозможные фрукты, и неизменное молоко для Мэйлинн, и мясо, и многое другое. Местные жители были весьма приветливы – рыбаки неизменно приподнимали в приветствии свои соломенные шляпы, когда шхуна проходила мимо их утлых лодок, а ребятишки на берегу, что-то крича, махали кораблю.
Так и наступил двадцать четвёртый день месяца примиона, когда в лучах поздней утренней зари на горизонте обрисовались причудливые башни, больше похожие на какие-то волшебные деревья. Это был Золотой Шатёр, столица могучей Саррассанской империи. Это было то самое место, куда направлялись наши герои.
Глава 49. Золотой Шатёр
С моря город был похож на иллюстрацию какой-то сказочной книги. Даже когда солнце высоко поднялось над горизонтом и потеряло красноватый оттенок, башни, возвышающиеся над домами, по-прежнему отсвечивали розовым. Каменные, а не дощатые причалы далеко убегали в лазурное море, и множество кораблей теснились у них. Украшением города казалась даже его крепостная стена, выложенная из мириадов разноцветных кирпичей. При этом она имела высоту шестьдесят футов и толщину – в тридцать футов у основания и двадцать – у вершины. Глядя на все эти сооружения, в голову приходило лишь одно подходящее слово – «колоссально».
Действительно, в Золотом Шатре всё было колоссально. Невероятных размеров веретенообразные башни с золотыми куполами на умопомрачительных высотах (самая высокая башня города имела высоту без малого четыреста футов), грандиозных размеров крепостные стены, невероятной длины причалы, уходящие в море больше, чем на полмили. Дворец императора имел такие размеры, что внутри только лишь его тронного зала можно было отстроить небольшой квартал такого городка, как, например, Колион.
Путешественники, из которых никто, кроме Каладиуса, не видел раньше столицу великой империи, стояли на палубе, открыв рты. Да и Каладиус в очередной раз не смог сдержать восхищённого вздоха, взирая на протыкающие небо башни. Ниже башен гнездились белоснежные дома, утопающие в тропической зелени, и каждый из них пытался переплюнуть другой в кричащей роскоши. Это были богатые кварталы города. Они были хорошо видны с корабля, во-первых, потому что располагались на довольно высокой возвышенности, а во-вторых – потому что каждая такая вилла, как и всё в этом городе, страдала изрядным гигантизмом.
– На старости перееду сюда жить! – воскликнул Кол. – А я ещё думал, что не существует блаженных мест на земле!
– Их и не существует, – насмешливо заметил с мостика Шэд. – Ты погоди, вот причалим, тогда и увидишь – охота ли тебе тут будет поселиться!
– Не забывайте, дорогой друг, что мы прибыли сюда в разгар зимы, поэтому можем рассчитывать на приятные мягкие климатические условия, – заметил Каладиус. – А побывайте-ка тут летом! Уверяю вас, пяти минут хватит на то, чтобы проклясть всё на свете.
– Шатёр – очень двуликий город, – с неприязнью проговорил Шэд. – Такой же двуликий, как и жители, его населяющие. Если хотите знать моё мнение, то я этот город ненавижу и презираю.
– Вот как? – приподнял бровь Каладиус. – Ну, ненависть я могу понять, но презрение?
– Именно так, мессир, – Шэд, тряхнув головой, звякнул монетками, вплетёнными в бороду. – На мой вкус этот город жалок, поскольку он словно пытается пыжиться, как это делает шар-рыба, стараясь казаться больше, чем он есть на самом деле. И у меня создаётся впечатление, что это – едва ли не главная цель в его жизни. Для Шатра казаться – важнее чем быть.
– Я хорошо понимаю, о чём вы говорите, друг мой, – Каладиус пристально вгляделся в приближающийся город. – И, надо сказать, полностью разделяю вашу точку зрения. Одно время я прожил тут немало дней, и, выбравшись наконец, я уезжал с чувством, будто выбрался из протухшего фруктового варенья.
– Что же вас так отвращает в этом городе? – озадаченно проговорил Кол. – Совершенно не понимаю.
– Увидите в свой черед, друг мой, – пообещал Каладиус.
– И довольно скоро, – добавил Шэд. – Не пройдёт и часа, как мы причалим.
– Рад слышать, – откликнулся Каладиус. – Должен сказать, вы сослужили нам верную службу, капитан! И заслужили каждый медяк из положенной вам суммы.
– Весьма польщён, мессир, – улыбнулся Шэд. – И должен вам сказать в ответ, что вы были великолепными пассажирами! А, кроме того, моя совесть велит сказать, что обещанная вами награда – это, быть может, уже чересчур. Учитывая, какой корабль вы мне дали, можно сказать, что я ещё навеки останусь вашим должником! Стоит ли упоминать ещё и о деньгах? Стоит ли усугублять мой долг на ещё одну сотню золотых?
