– Я надеюсь, что ты не прав, – в конце концов тихо сказала она, и по щеке её скатилась слеза. – Потому что иначе я не знаю, как мне смотреть в глаза этим детям…
***
Два дня пробыли друзья в Лоннэе. За это время Мэйлинн как будто бы полегчало. Всё своё время она уделяла двум сироткам. К её отчаянию, девочка так и не сказала ни одного слова. Мальчик же, напротив, довольно быстро начал улыбаться лирре, лопотать что-то. Он не отпускал её ни на миг, и у Мэйлинн разрывалось сердце от предстоящего расставания.
Мэтр Бабуш также оказался совсем не таким подлецом, как сначала думала лирра. Уже через день он собственноручно предлагал детишкам засахаренные фрукты и лишь молча махал рукой, когда Мэйлинн предлагала их оплатить. Он искренне переживал, что лирра и её друзья отправляются на юг, и не только потому, что не хотелось терять выгодных клиентов.
– Да куда же вы сейчас сунетесь? – восклицал он. – Там, на юге, видали, что делается? Всё Приречье полыхает. Давненько такого не было. Лошадники как с цепи сорвались! Переждите пару месяцев, а там всё уляжется, тогда и поедете! Я согласен вдвое сократить плату за постой!
Мэйлинн в избытке чувств даже чмокнула невысокого мэтра в лысую макушку, отчего тот аж зарделся.
– Нам всё же придётся уехать, любезный мэтр Бабуш, – проговорила она. – Мы должны как можно скорее добраться до пустыни Туум. Вы за нас не волнуйтесь!
– Да как же не волноваться! – возражал старый трактирщик. – Это ж надо – в Дорию идти! К этим дикарям! Да эти кочевники, если люди не врут, спят с кобылами, и потом у тех рождаются кентавры!
– Не говорите ерунды, дорогой мой мэтр! – фыркнула Мэйлинн. – Распорядитесь лучше, чтобы подали наших лошадей и фургон.
– Сию секунду, – затем он вдруг схватил лирру за рукав. – А насчёт деток не переживайте! Пусть живут у меня! По хозяйству помогут. И платы мне никакой не нужно! Мне, старику, всё ж веселее будет, коли уж своих не нажил!
Мэйлинн вновь не сдержалась и крепко обняла мэтра Бабуша.
Отъезд вышел довольно печальный. Безымянная девочка молча стояла и глядела вслед удаляющемуся фургону сухими глазами. Больше всего Мэйлинн боялась, что эти глаза уже никогда не наполнятся слезами. Зато малыш, разрываясь, плакал на руках у всхлипывающего мэтра Бабуша.
– Да уж, умеешь ты заводить друзей, – буркнул Кол, смотря куда-то в сторону. Бин же, да и сама Мэйлинн, не скрывали своих слёз.
***
Дальнейшее путешествие к пустыне прошло без особых происшествий. Через несколько часов друзья достигли моста через Дорон. На левом берегу их встретил конный разъезд пунтийцев, но особого внимания к ним не проявили. Кратко расспросив о цели путешествия, они пожелали спокойного пути и направились дальше. Так путешественники вступили на земли Дории.
На протяжении последующих двух часов они не встретили ни одного дорийца, пока не прибыли в Саин. Как и описывал Кол, во всём городе, который раскинулся довольно широко по окрестным холмам, сейчас проживало совсем немного людей. Путешественники проехали по его улицам, встретив едва пару десятков человек, в основном стариков или детей.
Ну а дальше были несколько дней пути по степям Дории. Пару раз они натыкались на кочевья той или иной орды, но дорийцы не выказывали никакой враждебности. Напротив, они с удовольствием предлагали на продажу вино (явно пунтское), хлебные лепёшки и странный очень солёный сыр, сделанный из кобыльего молока.
На четвёртый день пути с Мэйлинн вновь случился приступ. Он терзал её не меньше получаса, после чего измождённая лирра впала в беспамятство, из которого вышла лишь на следующий день. Она с трудом могла вставать, глаза глубоко запали. Она выглядела так, словно перенесла тяжёлую многомесячную болезнь.
– Завтра мы должны быть на месте! – сцепив зубы, проговорил Кол Бину. – Придётся подогнать наших лошадок. За своего Урагана я не волнуюсь, но вот насчёт тягловых лошадей… Однако, нам осталось совсем немного, главное сейчас – это добраться до места, а остальное уже неважно. Если потребуется – загоним лошадей.
Бин лишь мрачно кивнул и подстегнул лошадей, и так двигающихся быстрой рысью. Неизвестно, сколько они смогут держать подобный темп, но выбора не было. Бин боялся, что Мэйлинн умирает.
Глава 22. Пустыня Туум
Местность вокруг заметно поменялась. Буйное разнотравье дорийских степей постепенно переходило в скупые земли, где усыхающая трава была ниже и жёстче. Всё чаще виднелись проплешины желтовато-коричневой земли, на вид очень твёрдой. Исчезли мелкие ручейки и болотца, которые то там, то здесь попадались путешественникам ранее. Воздух становился всё горячее. Хотя на дворе была уже середина месяца жатвы, здесь, в преддверии пустыни Туум, стояла почти такая же жара, как та, что месяцем ранее терзала Латион. Путники давно сняли с себя плащи и другую тёплую одежду, и всё равно истекали потом. Особенно тяжело приходилось Мэйлинн.
Лирра лежала на дне своего возка, совершенно безучастная ко всему. Она молча отказывалась от еды, а воду Кол вливал ей в рот чуть ли не насильно. Чаще же ограничивался просто тем, что смачивал ей воспалённые губы. Мэйлинн то страдала от жары, то её вдруг бросало в озноб.
Кол привязал свою лошадь к фургону, и теперь неотлучно находился возле Мэйлинн. Бину же волей-неволей приходилось довольствоваться ролью кучера. Увы, но всем купцам давно известно, что скорость каравана определяется скоростью самой медленной лошади, так что сейчас именно скорость повозки определяла, как быстро путешественники приближались к цели. И эта скорость определённо не радовала ни Кола, ни Бина.
Когда солнце поднялось к зениту, и жара стала просто непереносимой, местность изменилась окончательно. Теперь самому неискушённому взгляду было очевидно, что вокруг находилось безраздельное царство пустыни. Нет, не было никаких золотистых песчаных барханов и редких колючек среди них. Просто земля стала твёрдой и негостеприимной, как камень, так что редкие растения умудрялись пробить её своими настырными корнями. Поэтому и растения эти здесь были озлобленными и жестокими – исковерканными сухими горячими ветрами, обезумевшими от вечной жажды. Отдельные низкорослые деревца, напоминающие акацию, были покрыты длинными шипами. Бин с содроганием подумал, что было бы, если бы пришлось пробираться через целые заросли этих то ли кустарников, то ли деревьев. Если ещё недавно проплешины голой земли пятнали ковёр жухлой травы, то теперь трава отвоёвывала у земли лишь отдельные островки.
– Почти добрались, – промямлил истекающий потом Кол. – Теперь осталось лишь найти становище баининов, чтобы там нанять проводника.
– А зачем нам проводник? – спросил Бин, утирая лоб мокрым от пота рукавом.
– К дворцу Каладиуса не ведут дороги. Так что если мы попробуем отыскать его сами, то просто сгинем в этой проклятой пустыне. Так что сейчас нужно найти оазис. К счастью, их тут довольно много. Ну а там – постараемся договориться.
