– Кажется, ей получше, – обернувшись, ответил Бин.
Действительно, Мэйлинн теперь больше походила на спящую, нежели на бредящую. Что бы не дали ей женщины-баининки, это дало свой эффект. Хотя бы даже и временный. Но сейчас каждый час был на счету. Только бы найти этого Каладиуса.
– А ты уверен, что Каладиус всё ещё тут? – в продолжение своей мысли спросил Бин.
– А куда ему деться? – ответил Кол. – Если он просидел тут последние лет двести, то сложно себе представить, что именно сейчас он куда-то вдруг отправится. Да и Палла-Ха знал бы. Его племя бывает в тех краях.
– А он нас примет? – продолжал Бин. Чем ближе была цель их путешествия, тем более нервным он почему-то становился.
– Примет, – беззаботно ответил Кол. – Во-первых, он же не зверь какой-то, не оставит несчастных путников жариться у себя на пороге. А во-вторых, убеждён, ему будет чрезвычайно интересно пообщаться с нашей необычной лиррой.
– Где мы? – раздался слабый голос из фургона. Да, всё-таки Мэйлинн стало заметно получше.
– Мы уже почти приехали, – с готовностью ответил Бин, оборачиваясь. – Через несколько часов будем на месте. Вот этот человек, – Бин кивнул в сторону безмятежно сидящего рядом кочевника, – Этот человек вызвался быть нашим проводником. А ты ничего не хочешь? Может, поесть? Или пить? – с надеждой спросил Бин.
Но Мэйлинн лишь слегка покачала головой, и вновь прикрыла глаза.
Так прошли несколько часов. Солнце с издевательской медлительностью опускалось к западному горизонту, постепенно краснея. Однако жара пока ещё не спадала. Кроме раскалённого шара солнца, потоки удушливого тепла извергала и раскалённая голая земля. Все ехали молча. Бину говорить совершенно не хотелось, казалось, что солнечные лучи превратились в сверкающие каменные колонны, придавившие его к сидению. Кол тоже помалкивал, рыся чуть в стороне от фургона, чтобы не глотать поднимаемую им пыль. Ну а проводник-баинин и вовсе словно ушёл в себя. Мэйлинн же, вроде как, спала. Несколько раз Бин подносил к её губам фляжку, просто чтобы несколько освежить её, но лирра делала не более двух глоточков.
И вдруг в этой гнетущей тишине прозвучал голос. От неожиданности Бин вздрогнул. Проводник указывал куда-то вперёд и что-то говорил.
– Что он бормочет? – кое-как разлепив губы, спросил Бин.
– Говорит, приехали, – хрипло ответил Кол, привставая на стременах.
Впереди была какая-то невысокая гряда то ли холмов, то ли барханов. Именно к ней и направлялись путешественники. Но никакого дворца не было и в помине.
Через четверть часа повозка добралась до гряды. И Бин увидел, что за этой грядой находится огромный кратер, больше двухсот ярдов в диаметре и около десяти – в глубину. На дне этого кратера бушевала зелень, среди которой прятались небольшие постройки. Опять же, никакого дворца не наблюдалось.
– Он обманул нас! – воскликнул Бин.
– Нет, всё верно, – ответил Кол. – Мы действительно на месте. Это и есть дворец Каладиуса!
– И где же он? – Бину казалось, что его разыгрывают.
– Да вон, впереди, – Кол указал рукой.
Там, почти строго в геометрическом центре кратера стоял домик. Симпатичный, сложенный из белого камня, но никак не тянущий на дворец.
– Шутишь? – прищурился Бин.
– Вовсе нет, – ухмыльнулся Кол. – Погоди, скоро сам всё увидишь.
Вдруг появилась дорога, по которой фургон плавно спустился на дно кратера. Там их уже поджидали несколько человек, явно баининов, но одетых в какие-то мешковатые серые одежды. Кстати, Бин отметил, что в кратере было заметно прохладнее.
– Кто вы, и зачем пожаловали? – на ломаном имперском15 спросил один из встречавших. Бин вряд ли назвал бы их стражниками, так как у них не было при себе никакого оружия. Однако, интуитивно он понимал, что от этого они не становятся менее опасными. Поэтому он предоставил вести переговоры Колу.
– Мы путешественники из Латиона, – ответствовал Кол. – И у нас есть очень важное дело к мессиру Каладиусу.
– А почему вы уверены, что мессир захочет встретиться с вами? – не спуская с Кола прищуренных чёрных глаз, спросил тот же человек.
– Среди нас есть лирра, с которой, я уверен, он очень захочет встретиться. Весьма необычная лирра, именно так ему и передайте. А ещё скажите, что я – центурион Кол. Надеюсь, он вспомнит.
– Он помнит вас, центурион, – слегка поклонился человек. – И просит войти.
Охранники расступились, давая дорогу фургону, который по дорожке направился к тому зданию, которое Кол назвал дворцом. Проводник же, легко спрыгнув с фургона и сказав несколько слов Колу, отвязал обещанного коня и, вскочив в седло, не говоря больше ни слова, умчался прочь.
Когда фургон подъехал к месту назначения, его встречали четверо слуг, держащие что-то вроде носилок.
– Вы можете поместить лирру сюда, – указал всё тот же человек, сопровождавший их до самого дворца. – Её аккуратно понесут. Также мы позаботимся о ваших лошадях.
– Большое спасибо, – ответил Кол, отдавая поводья одному из слуг. – Мессир Каладиус, как всегда, очень предупредителен и гостеприимен.
– Несомненно, – поклонился человек, открывая перед ними дверь.
Первым внутрь вошёл Кол, затем слуги внесли носилки с Мэйлинн, которая пыталась приподняться на локте, чтобы всё получше видеть. И вслед за ними в дверь вошёл Бин. И остановился, глупо разинув рот от изумления.
Глава 23. Каладиус
Перед Бином лежала широкая лестница, уходящая куда-то вниз. Широкая, не меньше десяти ярдов в ширину, и, должно быть, весьма длинная. Дворец Каладиуса находился под землёй, а постройка на земле была не более чем прихожей. Кол, глядя на своих спутников, довольно посмеивался. Видимо, в своё время это произвело эффект и на него самого, и теперь ему приятно было видеть изумление друзей.
– Прошу вас, пройдите вниз по лестнице, – проговорил сопровождающих их человек, делая приглашающий жест рукой.
Мэйлинн пыталась прикинуть, на какую глубину они в конце концов опустились. По её примеркам выходило, что не меньше, чем на сто футов. Да уж, кто-то явно умел строить. Не иначе, как работа гномов. Лестница была освещена светильниками – не магическими, но совершенно бездымными и источающими приятный аромат.
Наконец друзья оказались на широкой ровной площадке перед двустворчатой дверью. Дверь наверняка была не из обычных – Мэйлинн почувствовала вибрации магии, исходящие от неё. На каждой створке был изображён вставший на дыбы грифон, и на мгновение Мэйлинн показалось, что оба чудовища окинули её зорким взглядом. Судя по тому, что Бин, остановившись, ошарашенно замотал головой, ему привиделось то же самое.
– Прошу вас, друзья мои, входите! – раздался глухой голос из-за двери, а затем обе створки картинно распахнулись, причём не издав ни единого скрипа, и вообще двигаясь так, словно они почти ничего не весили.
