«Ну что, Невезуха, съела? Ах как было бы замечательно, если бы проблемы ты подсунула мадам Дуро, а не Жанне…», – подумал Ральф и попытался себя убедить в том, что вредную хохотушку он недельку как-нибудь перетерпит.
Все три дня до вылета Ральф ходил со скрещенными пальцами и на работе прислушивался к каждому разговору и телефонному звонку. Он боялся, что вот сейчас в музее раздадутся тяжёлые шаги Жанны и она, поравнявшись с Ральфом, положит ему на плечо огромную руку. Затем она объявит, что свои проблемы она уладила, и готова отправиться проведать своих островных грызунов.
Видимо, дама Невезуха на этот раз пощадила своего любимца и всерьёз занялась Жанной, потому что в музее она так и не появилась, а за день до вылета мистер Вольфф пригласил к себе в кабинет мадам Дуро и Ральфа. Директор музея провёл с сотрудниками получасовую беседу, которую окончил незамысловатым напутствием: «Передавайте привет Австралии».
Затем директор музея вручил мадам Дуро билеты на самолёт и папку документов, подчеркнув этим, кто является главным в этой поездке. Мадам Дуро, переняв бумаги, скривила в подобии улыбки свои губы-бантики и вышла из кабинета, бросив на Ральфа лишь надменный взгляд из под вскинутой брови.
Дома наш путешественник собрал свои вещи и трижды проверил, не забыл ли он что-нибудь важное. Затем он бегло просмотрел план предстоящей конференции, а после этого углубился в изучение Заячего острова. Спать Ральф отправился во втором часу ночи и, практически не сомкнув глаз до утра, проворочался в постели.
Всю ночь наш невезунчик представлял себе, что сейчас позвонит мистер Вольфф и объявит, что в Австралию всё-таки летит Жанна. Только тогда, когда в аэропорту были сданы вещи и пройдена регистрация, Ральф облегчённо вздохнул.
Уже в самолёте близорукий добряк зарылся в свежие газеты не потому, что он очень хотел читать, а лишь затем, чтобы поджарая и колкая на язык мадам Дуро не завела с ним издевательскую болтовню. Но ухищрение Ральфа не сработало, и весь полёт он вынужден был с глупой улыбкой сносить колкости в свой адрес и выслушивать гадости о других.
Мадам Дуро обсудила и «корову Жанну», и «старого зануду Вольффа», и своих соседей по лестничной площадке, которые «представьте себе, совершенно не занимаются спортом»! Ну и что, что у них четверо маленьких детей и работа? Получасовая пробежка утром и вечером, наверняка придали бы главе семейства и его супруге энергии и бодрости, не говоря уже об упругой фигуре.
Сама мадам Дуро была страстной поклонницей пробежек и фитнеса, и, судя по её чрезмерно точёной фигуре, она уже давно перегибала палку со спортивными занятиями.
Неоднократно мадам Дуро, вскинув левую бровь, смеряла взглядом и самого Ральфа, отчего тому хотелось втянуть живот, а ещё лучше оказаться в другом самолёте.
– После нашей поездки я возьму себе двухнедельный отпуск и отправлюсь на горнолыжный курорт, – кичливо выговаривала каждое слово мадам Дуро, попивая свой изотонический напиток, от которого почему-то тянуло алкоголем. – Лыжи – это прекрасно! Ты когда-нибудь ходил на лыжах, Ральф? Ах да, о чём это я? Ральф и лыжи! – мадам Дуро так нагло и вызывающе засмеялась, что на неё покосилась проходящая мимо стюардесса, а щёки Ральфа вспыхнули огнём.
За время полёта мадам Дуро дважды оставляла своего коллегу в покое, и то лишь для того, чтобы прийти в себя от непомерного количества выпитого изотонического напитка. Всё остальное время Ральф был вынужден выслушивать её пустую и малоприятную болтовню.
Объявление главного пилота о приземлении Ральф воспринял как глоток свежего воздуха после работы в угольной шахте.
«Главное держать себя в руках и стараться избегать встречи с этой… лыжной палкой, – твёрдо решил для себя Ральф. – Два дня в Мельбурне, а потом Заячий остров и бабочка Андакур».
Наш герой всё сделал так, как запланировал, и во время симпозиума старался не попадаться на глаза мадам Дуро. Благо на ежегодной конференции было очень много людей, и Ральфу удавалось просто раствориться в толпе научных и околонаучных работников. В общем-то и сама мадам Дуро не искала встречи с неуклюжим толстяком. Оказалось, что у этого ценного научного работника, невзирая на эгоизм и заносчивость, много знакомых и приятелей, и за два дня в Мельбурне Ральф и мадам Дуро лишь пару раз пересекались в отеле.
Два скучных дня, отделявшие встречу Ральфа с бабочкой Андакур, тянулись невероятно долго, но, наконец-то, конференция была торжественно закрыта и участников пригласили на фуршет. В специально приготовленном зале были сервированы холодные и горячие закуски, а так же небольшой выбор австралийских вин. Участники симпозиума теперь могли пообщаться друг с другом в приватной обстановке, при этом закусывая и выпивая. Сам Ральф лишь однажды перекинулся парой фраз с орнитологом из Парагвая, а в оставшееся время стоял в сторонке, потягивая яблочный сок. Ведь утром ему будет нужна свежая голова: завтра его ждёт встреча с НЕЙ. Не считая бармена, по неосторожности опрокинувшего на Ральфа фужер с шампанским, вечер прошёл без происшествий.
Несмотря на волнение перед полётом на Заячий остров, спал Ральф прекрасно. Полный сил и радости от предстоящей встречи с предметом своего учёного интереса, Ральф вышел с вещами в фойе отеля, где его встретил мистер Джонсон. Он должен был сопровождать парочку из далёкой страны на Заячем острове.
Ральф был очень рад видеть мистера Джонсона. Их познакомили накануне, и наш герой, не без удовлетворения, отметил, что это был человек начитанный, доброжелательный и вежливый в обращении.
Мадам Дуро пришлось ждать не менее сорока минут, и когда она наконец-то появилась в фойе, её лицо почти полностью закрывали тёмные очки, а на приветствие мистера Джонсона она лишь что-то прорычала в ответ. Вчерашний банкет и, в первую очередь, душистое вино оставили свой отпечаток на любительнице повеселиться.
Непродолжительный полёт на Заячий остров Ральф провёл за беседой с мистером Джонсоном, который оказался поистине кладезем ценной информации о местной флоре и фауне. Мадам Дуро сидела на заднем сидении небольшого туристического самолёта и, судя по всему, предпринимала меры против своего безжалостного похмелья. Так или иначе, но после посадки она покидала самолёт улыбающейся и благоухающей дорогим коньяком.
– Давайте на десять минут зайдём в здание терминала, – с непокидающей лицо улыбкой предложил мистер Джонсон, – мне нужно передать персоналу кое-какие документы с материка, а вы сможете тем временем ознакомиться с нашим островом. Внутри есть карта нашего маршрута, и там же обозначено место, где мы будем жить.
Удивительные метаморфозы может сделать глоток хорошего коньяка: мадам Дуро, сунув в сумку блестящую фляжку, с лёгкостью подвыпившей спортсменки, запорхала в сторону двухэтажного домика, который притаился между высоченных волемий и самолётным ангаром.
Ральф и мистер Джонсон переглянулись, хихикнули друг другу и зашагали за воздушной мадам Дуро.
Весь короткий полёт наш энтомолог расспрашивал об удивительной бабочке Андакур и теперь, оказавшись на острове, крутил головой по сторонам, сразу же приступив к поискам скрытного насекомого.
