Сотня шагов, которая отделяла приземлившийся самолёт от терминала, далась Ральфу нелегко. И если его спутники просто немного взопрели, то рубашка увесистого невезунчика сделалась полностью мокрой. Влажность на Заячем острове была просто невероятная.
Ральф с облегчением вздохнул, оказавшись в охлаждённом терминале, и пока мистер Джонсон пропадал на втором этаже здания, стал с любопытством рассматривать развешенные на стенах карты острова. Стены терминала также украшали от руки сделанные зарисовки животных и птиц, а так же портреты каких– то очень суровых и, видимо, очень важных мужчин.
Мадам Дуро расположилась в плетёном кресле у маленького столика с фруктами и, судя по её хихиканью и язвительным репликам касательно местной цивилизации, к своей фляге она приложилась уже не раз.
Осматривая небольшой зал терминала, Ральф добрался до пушистой пальмы, усаженной в пузатом круглом горшке. Пальма была очень любопытной формы и, при других обстоятельствах, наверняка заинтересовала бы пытливый ум младшего научного сотрудника, но теперь Ральф не обращал на неё никакого внимания. Взгляд вспотевшего толстяка был прикован к очень умелому рисунку человекоподобного существа. Неизвестный художник лишь набросал карандашом грубое тяжёлое тело, но детально прорисовал безобразную голову таинственного создания. Безумные глаза и мерзкая пасть похожей на тролля твари приковали к себе взгляд Ральфа.
«Да уж, художник постарался на славу, – поежившись подумал раскрасневшийся гость острова, – только не понятно, что делает здесь портрет этого чудища».
– Это Каморр, – неожиданно, словно прочитав мысли чужестранца, скрипнул чей-то голос из-за пальмы, заставив Ральфа выронить из рук сумку. Он перевёл взгляд и обнаружил прямо за горшком сгорбленную старушку с типичными для аборигенов чертами лица. Очень старая женщина сидела на крохотной табуретке и внимательно изучала розового толстячка с круглыми стёклами на глазах.
– Это Каморр, – повторила старуха и ткнула иссохшим пальцем в портрет существа с зубастой пастью.
Ральф попытался улыбнуться, но улыбка получилась натянутой.
– Запомни его пока ты на острове, а если ты отсюда выберешься живым, то забудь эти глаза, – дрожащим старческим голосом проскрипела аборигенка.
– Я не совсем понимаю…, – залепетал, было, Ральф, но в этот момент, к счастью вернулся мистер Джонсон.
– Вы уже познакомились? – спросил он, наградив по очереди Ральфа и старуху своей лучезарной улыбкой.
– Ему нужен Кроак, – не отводя взгляда с упитанного гостя и не обращая внимания на вопрос мистера Джонсона, произнесла похожая на высохшую мумию женщина, – от него запах, который может привлечь Каморра.
Ральфа смутили слова странной старухи, и он сделал два шага назад, при этом принюхиваясь к своему запаху. Неужели он так сильно вспотел?
Мистер Джонсон улыбнулся аборигенке, а затем повернулся к Ральфу, вскинул брови шалашиком и закатил глаза, давая понять, что не стоит обращать внимания на сказанные слова.
– Хорошо, Шейла, мы сейчас в мою хижину, там и помоемся, – почти по слогам громко произнёс мистер Джонсон. Он уже отвернулся от сморщенной старухи и собирался сделать шаг в сторону двери, как высохшая рука схватила его за запястье.
– Толстяк притягивает к себе несчастье и Каморр учует его, – проскрипела Шейла, – ему нужен Кроак!
Цепкая тонкая рука не думала отпускать мистера Джонсона, а маленькие глазки при этом насквозь буравили нашего героя.
Мистер Джонсон сжал губы и покачал головой, словно капитулируя перед напором старой колдуньи.
Ральф мало что понимал и обескуражено переводил взгляд то на старуху, то на своего нового знакомца.
– Ну что же, делать нечего. Раз ты говоришь, что ему нужен Кроак, значит, так оно и есть, – мистер Джонсон сделал вид, что сдался. – Только где же мы его возьмём?
Возможно, местный учёный думал, что поставит древнюю аборигенку в тупик, но только он ошибся. Вторая старушечья рука вытянулась вперёд, и из разжатого кулачка, словно по волшебству, на шнурке повис сморщенный, как и его владелица, корешок.
– Хорошо, хорошо, спасибо тебе, Шейла, – брезгливо морща улыбку, потянулся к странному украшению мистер Джонсон.
– Я сама, – скрипнула старушка и, словно гипнотизируя Ральфа, поманила его к себе.
– Сделаем, как она хочет, а у меня в бунгало, если захотите, то избавитесь от этого подарка, – шепнул в самое ухо Ральфу мистер Джонсон.
Раскрасневшийся гость острова, всё ещё не совсем понимая что происходит, послушал своего спутника и наклонил перед Шейлой голову.
Тонкие и морщинистые пальцы ловко закинули грубо сплетённый шнурок, и он повис на шее Ральфа вместе с десятком талисманов и амулетов, с которыми суеверный невезунчик не расставался практически никогда.
– Ха, ха, ха! – раздался за спиной звонкий нетрезвый смех. – Да разве его убережёт такой маленький корешок? Ему нужно полдерева или хотя бы полено на шею повесить!
Мадам Дуро и так была охотницей на колкости, а теперь ещё и алкоголь дополнительно подпитал её ядовитый язык.
– Бабушка просто плохо видит, – прыснула мадам Дуро. – Где у вас тут плантация деревьев–амулетов? Мы возьмём пару-тройку.
Ральфу стало невероятно стыдно за свою сотрудницу: «Что подумает теперь мистер Джонсон и старая аборигенка?».
Мистера Джонсона действительно слегка покоробили слова невоспитанной гостьи, и на его лбу появились морщинки осуждения. А вот выражение лица Шейлы совсем не изменилось: она смотрела на чужестранцев по прежнему с застывшей улыбкой. Когда мадам Дуро прекратила своё гоготание, старуха протянула к ней свою руку. Волшебство повторилось, и из разжатого кулачка вывалился ещё один шнурок со сморщенным корешком.
– Это мне? – вскинув брови и едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть от смеха спросила мадам Дуро. – Какая прелесть! То есть я должна надеть вот ЭТО?
Любительница коньяка не смогла удержаться, и небольшой зал наполнился её звонким и похрюкивающим смехом.
Не обращая на него никакого внимания, старая аборигенка протягивала невоспитанной гостье странный амулет, а её тонкие губы едва слышно повторяли: «Каморр, Каморр…».
– Извини, Шейла, но нам пора, – промолвил мистер Джонсон, немного смущаясь заливистого смеха мадам Дуро, – много работы. Мистера Паба нет на месте, наверное, он отправился с обходом вглубь острова. Скажи ему, пожалуйста, что вечером я жду его у себя в бунгало.
Мистер Джонсон, Ральф и мадам Дуро вышли из терминала и направились по протоптанной дорожке вглубь острова.
– О чём говорила старая женщина? – полушёпотом, чтобы его не услышала отставшая мадам Дуро, спросил наш мнительный герой.
– Не обращайте внимания, Ральф. Шейла – старая аборигенка из племени островных папуасов, а они верят во всякие глупости и в вещи, которых попросту не существует. Легенды и мифы, знаете ли. Островные папуасы уверены, например, в том, что восточный ветер приносит неприятности, а корешок дерева Кроак защитит от злых духов и людей.
