– А мы будем с тобой дружить? – совсем по-детски спросил Тепляков.
– Ой, вот дружить мы с тобой будем сколько угодно! Нам еще и работать вместе, если ты не забыл. Давай, друг мой, вези меня к домику. Родственники уже, наверное, заскучали без меня.
Сонечка и Антон вовсе не думали скучать. Они развалились на разных кроватях, и комната содрогалась от их храпа.
– И зачем я только согласилась жить с ними под одной крышей?! – ворчала Арина. – Надо было сразу притаскивать сюда раскладушку.
Она устроилась на кухонном диванчике и, наконец, закрыла глаза. Ей так хотелось спать, что думалось, будто она уснет, не дойдя до подушки. Но уснуть не получалось. В голове навязчиво прокручивался весь сегодняшний день. И почему-то вовсе не Гришка со своим судьбоносным предложением, а… Грумов. Естественно, он ее интересовал только как учитель Васьки. Ничего личного! Но ей было неприятно видеть его накануне вместе с Дианой, чего уж там… очень даже противно. Правда, это можно легко объяснить. Арина просто не хочет, чтобы эта девица болталась поблизости от ее сына. И все!!! Зато Грумов тоже заметил, что не один он свет в окошке. Возле нее так и увивался Гришка, а он мужчина видный. И Грумов еще не знает, что Гришка даже целоваться лез, дурачок такой!
При воспоминании об этом Арина фыркнула. Трепетный Тепляков ее веселил, зато… она только на минутку представила, если бы на его месте оказался… Нет! Очень хорошо, что на месте Теплякова оказался только сам Тепляков, а то, например, Грумова… если честно, Грумова она отталкивать не стала бы. А чего зря мучиться, если у Арины просто бы сил не хватило?! Вон он какой здоровяк! Разве с ним справишься?! Как облапит своими ручищами, так и… не вздохнешь! А если получится, то от него всегда так замечательно пахнет… У него такие глаза, такая усмешка, что… Господи, о чем это она?!
Арина села на диванчике, сонно поморгала глазами и вздохнула:
– Никитина, ты меня пугаешь. Запомни! Для тебя Грумов – это просто спортивный снаряд, и все. Брусья, бревно, например, или… козел. Да, ему все подходит!!
И без сил рухнула на подушку.
«Дружить» Тепляков твердо решил прямо со следующего дня. Арина наивно полагала, что они уже и так друзья, однако Григорий, видно, вкладывал в это слово какое-то свое понятие.
Арина сидела за столом, ковыряла вилкой котлетину, что в достатке навез вчера Антон, когда услышала в комнате крик сестры.
– Аришка-а-а! Что вы вчера делали с Тепляковым?! Он сегодня жениться приехал!!!
Арина чуть не подавилась:
– Как жениться? Я ж ему… запретила!! Опять жениться?!
– Я так и знала, – горько мотнула головой Сонечка. – Эти машины с мартини и музыкой до добра не доводят. Они доводят только до загса! Признайся мне, горе мое, вы вчера не Мендельсона слушали?!
– Сонечка! Ты выучила еще одного композитора?! – с восхищением смотрел на нее Антон.
– Ну уж, – запыхтела Сонечка, – надо быть полной дурой, чтобы не знать, чей марш тебе включают на бракосочетании!
Пока супруги препирались, Арина подлетела к окну и ахнула. Возле их корпуса стояла совершенно натуральная конная тройка с санями, вся в лентах, колокольчиках и мишуре. На облучке сидел ряженый мужичок, а возле мужичка бегал, отдавая распоряжения, Тепляков.
– Может, Гришка вчера что-то не понял? – всерьез испугалась Арина.
В домике мгновенно началась паника. Сонечка носилась по комнате и верещала на всю округу:
– Боже мой! Какой ужас! В кои-то веки на нее позарился порядочный мужик, коней притащил, а у нее, как всегда, в гардеробе ни одного свадебного платья!!! Ты хоть паспорт-то взяла, горе мое?!
– Соня, мне кажется, с платьем еще рано, – пытался успокоить супругу Антон. Однако ее волнение передалось и ему: он отчего-то стал стягивать свои домашние спортивные брюки и вновь рассеянно их напяливать.
– Что ты делаешь, Антон?! – взвилась Сонечка, заметив его странные движения. – Стриптиз с утра не дают! И потом – кого ты хочешь покорить своими тощими ногами?!
– Любимая, я просто подумал… А где мои парадные белые брюки?! – вдруг неожиданно взвизгнул Антон. – Я уже с лета их не вижу!
Лишь Арина смотрела на все это безобразие, как сквозь туман, будто у нее вмиг поднялась температура до тридцати девяти.
Наконец в дверях раздался стук и в прихожую ввалился Тепляков. Согласно сценарию, одет он был в самый настоящий тулуп, и даже где-то урвал себе валенки.
– Па-е-дем, кра-со-отка, ката-а-аться!! – с порога рявкнул он. И уже более спокойно пояснил: – Арин, я коней взял, поехали кататься?!
– В какой загс прокатимся? – тут же появилась взволнованная Сонечка. – В местном сельсовете распишут? Или коняшки до Дворца бракосочетания дотянут?
– Софья!! – рявкнула на сестру Арина и обернулась к Теплякову. – Она шутит, Гриша. У нее какая-то… сексуальная революция, честное слово. Гормоны, что ли?
– Да я понял, – пожал плечами Тепляков. – Так чего – кататься едем? Кони ждут.
– А… – снова вылезла Сонечка, но Арина, уже не стесняясь никакого Теплякова, двинула ее локтем в бок. – А цыгане где? – тут же перестроилась сестрица.
Тепляков растерянно захлопал глазами.
– Цыгане? А зачем нам цыгане? Я думал… русская тройка…
– Гришенька! Ты замечательно думал! – чмокнула его в щеку Арина. – Только… можно я позову Ваську, а?
– Конечно, – мотнул головой разомлевший Тепляков. – И Ваську, и еще кого-нибудь. Там же много места!
– Я тоже с вами! – дернулась к своей шубке Сонечка.
– Непременно! – отозвалась Арина. – Только во второй заход. Давай уж сначала ребятишек покатаем.
– Так они пока еще соберутся, – захныкала Сонечка, поглядывая на Теплякова.
– Они уже все здесь, – кивнул на окно Антон. – Там, по-моему, вообще весь состав «Барса».
В самом деле – возле нарядной тройки уже собралась приличная толпа, и все шумно гадали – для какой красавицы сей роскошный кортеж?!
Тройка неслась по заснеженному полю, снежинки летели в лицо, солнце слепило глаза, и казалось, будто все они – и Тепляков, и Арина, и Васька со своими друзьями – вдруг перенеслись в сказку. Ведь и впрямь – вот она, сказка!
Ребята визжали, Арина смеялась, потому что не могла скрыть чувств, а Тепляков лихо покрикивал и то и дело прижимал Арину к себе. Это немного портило всю радость, но она не отстранялась, потому что здесь все обнимали и держали друг друга. Все казалось, что из саней того и гляди кто-нибудь вывалится.
Но все-таки было так славно, что Арине на миг подумалось: «А может, и ну ее, эту любовь? Вон ведь как мужик для нее старается! Такую сказку подарил!»
Но едва они прикатили обратно, как от этой мысли не осталось и следа.
