Вот и отлично, теперь можно шагать нормально, а лучше бежать. Судя по вспыхнувшей позади стрекотне легкого оружия, муры занимаются уничтожением уцелевших. Надолго это вряд ли затянется, до этого момента мне нужно успеть уйти как можно дальше.
На подходе к посту я начала удаляться от дороги, чтобы обойти по степи пушку, которая время от времени выплевывала заметные издали сгустки пламени. Ее поставили прямо на дороге, я опасалась, что солдаты могут перепутать меня с врагом и начнут стрелять, не разбираясь.
Как стреляли те, во мраке, когда я, после второй попытки покинуть укрытие решила бежать прямо по дороге. Меня мгновенно окутало красным туманом, едва успела прыгнуть в кювет, как по асфальту начали ударять пули и все те же взрывающиеся штучки. Это, наконец, научило меня неторопливости, даже на дно время от времени ложилась не обращая внимание на грязь.
Лучше запачкаться как хрюшка, чем потерять голову.
Но до самого поста двигаться как червячок не получилось, дальше кювет сходит на нет и не защищает. Высунулась, убедилась, что поблизости никого нет, рванула не на асфальт, а в степь. И, похоже, не прогадала, – стрелять по мне не начали.
Идти здесь быстро не получалось, ведь степь хоть и ровная, но под ноги много чего может попасться: норки сусликов, холмики кротовых куч, костяки мертвяков, которых на подходе к периметру набито видимо-невидимо.
Я ведь шагаю по мелкому стабу, тут мусор не улетает при перезагрузках, его много накопилось.
Кстати, о периметре – приближаться к нему рискованно. К посту здесь безопасно можно подойти только по дороге, перед ним по степи ходить нельзя, там установлены противопехотные минные заграждения. Не уверена, что мое «красное чувство» поможет их обнаружить, экспериментировать с только что полученным даром желательно в другой, куда более подходящей обстановке.
И безопасной.
Дар? Или дары? Я вспомнила тот момент в горящем дредноуте, изменившийся мир, движущиеся сгустки, непонятные плоскости и линии. Может во мне еще что-то пробудилось, ведь тот знахарь, лицо которого я так и не увидела, говорил о множестве умений.
Он тогда разного наговорил, жаль, что я не все запомнила, да и не уверена, что в самом деле произносил некоторые слова. В слишком уж печальном состоянии находилась, сознание может и работало, но с перебоями.
Я ошиблась – пушки на дороге не было. То, что я за нее принимала, оказалось тем самым танком, из-за которого колонна задержалась на периметре. Не перегороди он нам дорогу, мы бы могли успеть проскочить до того, как с запада к развилке подошел вражеский отряд.
Да, вот именно – вражеский отряд, а не кто-то другой. Я не верю в засаду гвардии или солдат, потому что Азовскому Союзу это точно не нужно, а кроме него кому здесь таким заниматься? Только прорвавшимся силам Братства. Не знаю, как они сумели проскользнуть мимо наблюдателей Пентагона, но факт налицо – как-то смогли, а крепость при этом молчала, там только красные ракеты пускали, больше ни огонька не увидела.
Куда стреляет танк? Да все туда же – в сторону горящей во мраке полосы, которая до этого была колонной хорошо защищенных машин. Обзор с этого пригорка отличный, вот и пользуется. Очевидно, наводчик видит что-то, что недоступно моим глазам, и потому торопливо посылает снаряд за снарядом во мрак.
Обходя плюющуюся огнем стальную черепаху, дополнительно закованную в чешую из заполненных взрывчаткой кирпичиков, которые, как смутно помню из пояснений на одном из уроков, каким-то непостижимым образом защищают ее не хуже, чем самая крепкая броня, мысленно поблагодарила танк за то, что благодаря ему не избежала встречи с отрядом Черного Братства.
Не знаю, что будет дальше, но сейчас я избавлена от общества полковника Лазаря, и за это следует сказать спасибо мурам (если не ошиблась в своих выводах и на колонну напали именно они). Да, за моей спиной происходят ужасные вещи, но я вырвалась из огня целой и невредимой, даже ни один ноготок не пострадал.
Точнее – остатки ноготков.
Запачкалась, конечно, но ведь это всего лишь грязь, она меня не убьет. Так что спасибо тебе, поломанный танк, ты поломался в правильное время и в правильном месте.
Громыхающая боевая машина осталась позади, идти дальше страшновато, до поста уже рукой подать, а ведь вся местность перед ним нашпигована минами, ловушками и системами слежения. Или ноги оторвет, или поднимется переполох, набегут гвардейцы, после чего меня отвезут в Центральный.
А я туда ехать не хочу, давно уже по уши наелась Азовским Союзом, пора нам попытаться расстаться в очередной раз.
Даже не приближаясь можно влипнуть в нехорошее, тут слишком близко к периметру, чуть ли не на каждое деревце норовят что-нибудь электронное установить. Ну и плюс у гвардейцев полно всякой оптики, в том числе и той, для которой ночная мгла – не преграда.
В связи с этим никак не могу понять – каким образом Братство добралось до дороги? Ведь от той развилки, рядом с которой на нас напали, шоссе тянется чуть ли не параллельно периметру, мимо наблюдателей живых и электронных. А если удалиться на безопасную дистанцию, придется пройти совсем уж рядом с Пентагоном, там такое ни за что не пропустят, со своей удобной горочки они день и ночь контролируют всю округу.
Не могли же муры в невидимок превратиться?
Кому-то может показаться странным, что в такой миг я раздумываю над оставленными за спиной проблемами. Но кто сказал, что они остались именно за спиной? Вдруг прямо сейчас по обе стороны от дороги собираются ударные кулаки, чтобы если не взломать периметр, то хотя бы устроить переполох.
И я окажусь в эпицентре этого переполоха.
Потому и выбрала рискованный маршрут. Двигалась до поста пока смелости хватало и лишь затем свернула влево. Теперь справа просматриваются нити проволочных заграждений и ряды противотанковых бетонных столбов, предполагаю, что именно возле них повышенные шансы наступить на мину. Но никто не даст гарантии, что прямо сейчас по ним не иду, так что каждый шаг давался с содроганием сердца.
Не успела как следует удалиться от дороги, как над головой что-то дико зашумело. Звуки уже знакомые, успела в последние дни наслушаться до тошноты – заработала артиллерия, наша или вражеская – не понять. Взрывы загремели внизу, вокруг пылающих машин разгромленной колонны. Расстояние и неудобный ракурс не позволяли детально рассмотреть результаты обстрела, зато любопытным ушам немало пищи досталось.
В Улье не рекомендуется передвигаться пешком, но если уж это делаешь, делай медленно. Но я нарушила важное правило, чуть ли не со всех ног понеслась. Слишком открытое место, а второе, не менее важное правило гласит – не высовывайся из кустов без острой необходимости.
Необходимость у меня очень острая и потому придется мчаться рискуя сломать ноги. И это далеко не единственный риск в этих опасных местах. Вспомнить хотя бы падальщиков периметра. Раньше думала, что это пустые страшилки, но потом набралась ума и опыта, поняла, что правда в этом есть.
