– Я знаю.
– Вот и хорошо, что знаешь. Зачем палки ломаешь?
– Сделаю вилочку, чтобы есть консервы.
– Вилочку захотела? А богемский фарфор и мельхиоровые столовые приборы тебе случайно не нужны? Держи нож, ты не из Китая, чтобы палками лопать.
Есть грубым боевым ножом нельзя, это неженственно. А если вспомнить, что этим же ножом несколько часов назад вскрывали споровые мешки зараженных, так еще и противно. Поэтому мне ничего не осталось, как поспешно покачать головой, стараясь скрыть гримасу отвращения.
Увы – не скрыла.
– Что такое, цветочек фиолетовоглазый? – ухмыльнулся полковник. – Брезгуешь? Мой ножик тебе чем-то не понравился? Ничего, поживешь у нас маленько и с топора научишься уплетать.
Чем больше общаюсь с этим человеком, тем больше убеждаюсь, что жить мне придется в темной пещере усыпанной костями мамонтов, если не хуже. Может даже хорошо, что чемоданы с моими вещами сгорели, у них там, неверное, принято всем и всегда ходить в грубом и зеленом, причем давно не стиранном. В красивом платье я бы там смотрелась бриллиантовой диадемой в кормушке для свиней.
– Располагайся где понравится, – великодушно разрешил полковник. – Диванов тут нет, но ты мелкая, ты везде нормально поместишься. Согласен, что хоромы не такие уж царские, и простыней шелковых тут тоже нет, но придется тебе с этим смириться. И ночью не шастай, в темноте хлопки дверьми далеко слышно, а слух у некоторых местных товарищей завидный.
– Вы же сами хотите, чтобы сюда пришли зараженные, – не удержалась я от логичного и слегка едкого замечания.
– А ты хоть представляешь, сколько разных товарищей скоропостижно скончались в тот интимный момент, когда в позе горного орла удобряли травяную растительность и размышляли о вечном? Матерый элитник в две с половиной тонны весом способен подкрасться к тебе в любое время суток не хрустнув веточкой, такие ниндзя среди них встречаются не так уж и редко. Ну или ушлые ребятки сзади удавку накинут и «мама» сказать не успеешь. А мне ведь не просто приказано притащить тебя к твоему будущему любимому мужу, ты при этом должна быть живой и желательно невредимой. Так что, если нужно, марш на улицу, потом бегом назад и забудь о вылазках надолго.
– Не нужно.
– Ну смотри, спать придется до рассвета.
– До рассвета? Зачем тогда так торопились днем?
– А я, Элли, человек недоверчивый. Сам себе иногда не доверяю. А уж азовским доверять – надо быть совсем уж запущенным лохом. Они, конечно, не внешники, но кое-какая интересная техника у них имеется. В том числе и дроны с непростым оборудованием. Дни сейчас жаркие, а вот ночи наоборот, то есть мы с тобой сейчас – две ярко выраженные тепловые аномалии заметные издали. С учетом того, что кластеры у вас здесь чистят чуть ли не насухо, всем в глаза бросаемся. Эта колымага частично нас прикрывает, к тому же у меня есть парочка личных фокусов на такой случай. Это я о богатом наборе подарков Улья, не все из них бесполезные. Я ведь, Элли, тут уже не первый день, много чего успел накопить. Не хочешь спросить, когда я сюда попал?
– Не хочу.
– Ну и не скажу. Я в Улье так давно, что должен был позабыть прежнюю жизнь. Но помню все до мелочей, сам себе порой удивляюсь. Могу такую ерунду вспомнить, что хоть плачь, хоть смейся. Угадай, кем я был до того, как меня сюда занесло?
– Дешевым клоуном.
– Не надо так мелко злиться, в такие моменты ты сама становишься похожей на недорогую клоунессу, а при твоей внешности и манерах полагается вести себя, как племенная аристократка. Красота, это прекрасно, но без шарма она мало что значит. Вот, допустим, у тебя в ушах серьги. На вид так себе, металла капля и всего-то по одному камешку в каждой. Но дешевкой при этом даже не пахнет. Почему? Да потому что это показушная скромность, а она непросто дается и стоит ох как дорого. Около полутора карата в каждом, качество на уровне, даже один такой камень среднестатистический гражданин моей страны не мог приобрести за весь до копейки отданный годовой доход. У тебя, Элли, два бриллианта, такие украшения носить рискованно. Я, конечно, говорю не об Улье, а о внешних мирах. Можно запросто остаться без брюликов, да еще и с разорванными мочками, а там иммунных нет, там такое за день не заживает и рубцовая ткань шрамов сама собой со временем не рассасывается. Мужчины вообще-то мало разбираются в украшениях, тебе, должно быть, это известно. Тебе неинтересно узнать, откуда мне известны такие подробности?
– Неинтересно.
– А я все равно расскажу. Открою тебе секрет, который всего-то пара человек знает. В первой жизни я был ювелиром. Да-да, невозможно поверить, но я и правда работал с драгоценными металлами, в которые оправляют такие вот камешки. В те времена насмотрелся на всяких женщин, в том числе красивых. Но ты знаешь, это все условная красота. Я жил в мире победившей безвкусицы и поголовной вульгарности, каждая дамочка, которой повезло окучить грядку с небедным самцом, тянула из него по максимуму и первым делом навсегда забывала слово «стоп». Если бриллианты, так надо обязательно обвешаться ими от пяток до макушки и даже на собачонку свою не пожалеть, чтобы ошейник как следует блестел. Если одеваться, так подавай шубу из меха тушканчиков-альбиносов занесенных в «Красную книгу» Каракалпакии, и плевать, что на дворе уже почти июнь месяц и ехать придется всего-то к родителям, которые доживают свое в деревне Голодная Задрищенского района Бесштанной области. Утомленные самогоном селяне обязательно должны увидеть, что ты важная барыня из самой Нерезиновой, а не какая-нибудь плечевка с федеральной трассы. Если ложиться под нож хирурга, то не аппендицит удалять, а чтобы превратил губы в две половинки пораженной последней стадией целлюлита задницы, а к ним непременно полагаются глаза коровы, которая уставилась на вывеску мясокомбината и начинает что-то подозревать. Тебя Элли, вырастили только лишь для того, чтобы красиво подложить в постель к нужному мужику, но отдаю должное вашим сутенерам, какие-то зачатки вкуса и воспитания они все же прививают. Внешность – штука противоречивая: этим по душе одно, другим нравится второе, третьим вообще подавай уродливую экзотику – всем вкусам никогда не угодишь, это бессмысленная гонка за горизонтом. Но шарм – это то, на что клюют все знающие себе цену мужики, так что тактика у Цветника правильная. Шарм у тебя есть, его не спрятать и не отрезать скальпелем хирурга, но с ним надо обращаться аккуратно. Так что не надо строить из себя пэтэушницу с лексиконом из трех слов, причем нецензурных, этим ты в первую очередь бьешь по себе, а не по мне или другим. К тому же от меня такое вообще без толку отскакивает, такой уж я непробиваемый. Бросай ледяные взгляды и вороти нос, это тоже так себе смотрится, но за неимением лучшего сойдет, а вот со словами баловаться не надо. Все, Элли, на этом пожелаю тебе спокойной ночи. Отвечать мне не надо, достаточно того самого ледяного взгляда, один хрен я его в этой темнотище уже не увижу.
* * *
Говорят, в тех мирах, которые щедро снабжают Улей своими быстро умирающими осколками, небо полностью принадлежит людям. Повсюду летают самолеты, вертолеты и даже воздушные шары, которых я ни разу в жизни не видела. Все направления открыты, можно добраться даже до таких высот, где нечем дышать и оттуда отправиться к другим небесным телам.
