– Ниче себе подальше от степи, – произнес я.
Перед нами простиралась во всем своем великолепии… степь.
Глава 12
Мы, практически не сговариваясь, повернули обратно. Ассоциативный ряд прост: степь – это орки, орки – это рабство. Мы против насилия над личностью! Как уж мы так плутанули, что вышли к степи, я не понимал. Может, лес выдавался в равнинную территорию, а может, действовало правило правой ноги… Главное – не понять, главное – уйти. Отойдя на некоторое расстояние от опушки, мы вновь сменили направление и к обеду все-таки вышли к реке. Всю дорогу молчали, боясь шуметь.
– То есть, – резюмировал Клоп, – мы все это время были в дне пути от степей?
Вопрос не требовал ответа. Река в том месте, где мы вышли, была несколько шире, чем у острова, но нас это не остановило. Мы с ходу начали раздеваться.
– Ларк, ты в этот раз будешь за Звезданутого держаться. – Клоп сворачивал свои вещи в узел. – Я буду рядом плыть.
Клоп зря переживал, река в этом месте была хоть и широкой, но неглубокой. Мы практически перешли ее. Лишь в одном месте пришлось проплыть метра три, и снова можно было чапать по илистому дну. Выдохнули мы, лишь когда углубились в лес на противоположном берегу. Мысли о дороге и голод отступили на второй план. Передохнув и посовещавшись, решили идти вдоль реки дальше, а там по обстоятельствам. Спать легли уже в сумерках, перекусив корнями камышовых. Понятно, что о костре речи не было – и разводить нечем, и страшно. Боялись все. Об этом даже спрашивать не надо было, за годы рабства у каждого из нас разум пропитался страхом, и теперь он гнал нас словно зайцев. Поэтому на следующий день мы продолжали бегство, остановиться смогли лишь на третий день, когда уперлись в дорогу. Кроме дороги наше внимание привлек мост. Старенький деревянный мост.
– Что будем делать? – спросил Толикам.
Единственный, кому, наверное, было побоку, был Ларк. Ему сейчас было не до нас. Я дал ему возможность покататься на Звезданутом, и теперь отсутствующий взгляд раба вкупе с отрешенно-нежными поглаживаниями шеи животного говорили о том, что он не с нами, а где-то очень-очень далеко.
– Предлагаю встать лагерем, – сказал я. – Уже порядком отошли от степи. Корни в глотке стоят. Рыба все лучше.
– Согласен. – Корм продолжал разглядывать мост. – Только давайте с той стороны дороги поищем место.
Мне было в принципе все равно, но вдруг это предложение имело какое-то основание.
– Почему там?
Корм разочаровал меня, пожав плечами.
– Ну тогда пойдемте искать место, еще надо будет верши делать…
Место нашли только к вечеру. В глубине леса, на довольно приличном расстоянии от реки и минимум часах в двух ходьбы от дороги нашли пригорок, заросший кустарником. Вот в этом кустарнике мы и вырубили топором себе лежбище. Срубленные ветки использовали для строительства двух шалашей. Пока не стемнело окончательно, Чустам, взяв с собой Клопа, пошел на берег нарубить прутьев для верш и надергать ненавистных корней. Ларка отправили следить за животиной – конь тоже должен питаться. Мы с Толикамом были заняты выкапыванием ямы для костра при помощи варварского использования холодного оружия – местность не позволяла найти камней для создания закрытого кострища. К тому времени как стемнело, у нас получился этакий кратер небольшого вулкана, так как выкапываемую землю мы укладывали вокруг ямы. Правда, схожесть с вулканом была только внешняя, так как жерло его было потухшим. Но наш «повелитель огня» не заставил себя долго ждать.
– Ну, мужики, как-то слишком уж основательно, – оглядел наше творение корм. – Вы что, здесь надолго собираетесь остаться?
– Да, – недоуменно ответил я.
– Я против.
– Почему?
– Дорога слишком близко. Костер может быть видно, да и река недалеко – вдруг кто из ближайших сел поплывет?
– Думаешь, рядом есть деревни?
– А вы вон Клопа понюхайте. От него совсем не клопом пахнет.
– Да вымыл я уже.
Оказалось, он умудрился в темноте вступить в коровью мину. Ну а где коровы, там и люди. А раз «лепешка» еще и свежая… Аргументы были железными, то есть густыми, конечно, но с запахом и неоспоримые, поэтому нам оставалось только вздохнуть.
– Вы же за прутьями ходили?
– После того как Клоп вляпался, мы решили, что незачем в темноте плетением заниматься.
И опять корни. У меня желудок от этой диеты побаливать стал и оставшиеся зубы шатались. Как бы какой-нибудь гастрит не заработать.
Почти весь следующий день мы шли. Но наши скитания были вознаграждены. Рай! Ну, может, я немного перегибаю палку, слишком уж идеализируя место. Но оно реально хорошее. Холм, изгибающийся подковой, прикрывал нас с трех сторон. Причем две из этих сторон были стратегически важными для наблюдения – дорога, хотя с нее теперь даже в бинокль нас не рассмотреть, и река. Высота этого холма позволяла скрыть и Звезданутого. На саму реку можно было не выходить – рядом был омут. Внутренняя часть холма была выложена камнем – развалины стены какого-то древнего сооружения.
– Капище колдунов, – задумчиво произнес Толикам.
– Или гробница, – предположил Чустам.
Я не археолог, поэтому поверил им на слово, но склонялся больше к версии корма. Этот холм явно когда-то был не подковообразным, и его центральная часть, скрытая под землей, представляла какой-то зал. До сих пор были видны торчащие из земли обломки колонн-подпорок. С течением времени крыша, свод, или что там было, рухнуло, и получилось то, что получилось.
Из камней подходящего размера мы выложили небольшой очаг с подобием дымовой трубы. Клоп сказал, что потом наберет глины и замажет все щели и вокруг можно построить хижину. Толикам вообще предложил вырыть пещеру. Но самое интересное мы, вернее, я обнаружил на следующий день.
Собственно, с утра и до полудня мы были заняты плетением верш. Плели Чустам и Клоп, мы с Ларком подавали прутья, предварительно очищаемые Толикамом от листвы. Когда были готовы первые две верши, Клоп и Толикам пошли ставить их, а Чустам уселся колдовать над извлечением огня путем трения, Ларка отправили найти Звезданутого, который умудрился стреноженным исчезнуть из поля зрения. А я полез на верхушку холма – ну, очень интересно было. Осторожно оглядев окрестности, я пошел по гребню, разглядывая лес. Увидел Ларка, тянущего жеребца стреноженным, – он боялся наклоняться к ногам и снимать путы, а вдруг ударит? Засмотревшись на них, я чуть не шагнул в темный зев ямы диаметром около метра. Осторожно пробуя ногой землю на прочность, я по кругу обошел провал, края которого поросли травой. В том, что это провал, сомневаться не приходилось. Глубина явно была приличной. Близко подходить я боялся, а наклонившись и вытянув шею на максимальную телескопически возможную длину, рассмотреть, что там внутри, не смог. Сделав еще круг, я встал на четвереньки и подполз к краю. Темно. Хотя мне показалось, что я вижу дно.
