– Ты уехал, как пропал. Роуди вернулся из деревни в ту же ночь, тебя нигде нет, – продолжил Хольстер. – А мы остались без амулета Пут!
– Это побоище в овраге… Что с принцем?!
– Не знаю, никто не знает, – ответил Роуди, сделав жест Хольстеру помолчать. Пальцы гнома побелели на обухе, вот-вот продавят калёную сталь. – Видимо, тролль оказался зело силен и ловок. Тебя ищет королевская стража!
– Я не виновен, это несчастный случай! Кто знал, что застряну в проклятом подземелье на целые сутки?! А вы где были, могли что-то придумать? – в ужасе воскликнул я.
Хольстер посмотрел вопросительно на Роуди, тот кивнул.
– Нет. Ты виноват, ты сбежал с амулетом, чтобы погубить принца, – бросил Роуди тяжёлые, как приговор слова. – Пока не поздно – беги!
– Заодно спасёшь нас, – добавил лихорадочно Хольстер. – Иначе – всё на тебя свалим, так и знай! Используй шанс! Спасайся в свои пустыни, в ретунский анклав – куда угодно! Вот, даже золота дам!
Я оторопел. К горлу подступает тошнотворный комок, а ноги ватные. Не разбирая дороги, я двинулся вперёд.
– Лучше коня, – прохрипел я безнадёжно, но Хольстер сдвинулся, пропуская.
Я торопливо зашагал, понёсся, конь узнал и фыркает, трясёт головой. Уши торчком, насторожились вдруг к лесу. Хольстер неожиданно быстро метнулся между нами.
– Поздно! – крикнул он на шум солдат, те ломят через подлесок. В руках как из ниоткуда диковина – карманный арбалет, болт на взведённой тетиве, а через прицельную рамку уставился прищуренный глаз.
Я попятился, повернулся бежать, навстречу стремительный взмах. Нырком бросился вниз и вперёд, но в затылок прилетело, я кувырком. На фоне неба навис Роуди, кулаки сжаты, глазки бегают, прячут взгляд под рыжиной мохнатых бровей.
– Вот он, держите! Молодцы, не зря оставил здесь. Эй, ребята! Вяжите и этих двоих! Потом разберёмся, кто виноват, – долетели слова Хурбиса, последнее, что запомнилось, прежде чем стали пинать.
Бесхвостая ящерка осмелела, заползла на ладонь, сухой язычок стреляет в хлебные крошки, треугольная головка проворно глотает, не жуя. Я шевельнулся, ящерка юркнула в солому, молнией вдоль стены – свободное существо пусть в просторной, шага три на четыре, но камере.
Хольстер бубнит из камеры по соседству, то пытается оправдаться, то скулит и ноет о благородном происхождении, несёт чушь о больших связях с важными людьми. Роуди с ним, хранит достойное молчание. Сказал только раз – велел Хольстеру заткнуться.
Сквозь решётчатое окошко в запертой двери неровный свет, жёлтые квадратики ползут по полу камеры в такт шагам стражника.
– Эй, служивый! – позвал я. – Долго сидеть, не жравши?
Охранник замер, тупой конец копья гулко ударил в пол.
– На плаху торопишься? – буркнул он. Продолжил, разговорчиво: – Перед эшафотом подадут обед по-королевски! Хотя, какая тебе, инородцу, плаха, верёвки хватит, а то и зарубят по-тихому мечом. Эх, побыстрей бы, осточертело сидеть. Я воин, а не тюремная крыса!
Донёсся смешок, кто-то произнёс, приближаясь, мелодичным, почти женским голосом:
– Гордись, служивый, королевского убивца сторожишь, внукам сказывать станешь!
В окошке замаячило холёное лицо Тевиэля-эльфа, улыбка на губах немного кривая.
– Ай-я-яй, Виллейн, как же так! Чем Его Высочество не угодил?
– И ты здесь! Правильно выгнали из Светлого Леса, кружишь как поганый стервятник. Лучше скажи, как дружок Гатарен поживает? У ведьмы зубы острые, как нож, и гнилые, что твоя совесть, – спросил я бодро.
– Спасибо известному сундучку, почти здоров, – спокойно ответил Тевиэль, в руках боевой амулет, – а ведьму порвали, не серчай.
– Врёшь, сбежала она. Куда вам, простофилям, её удержать.
– Клянусь Симарином… – эльф открыл уже рот продолжить в запале, как долетел шум множества сапог, и яркий свет факелов озарил подвал. Дверные запоры проскрежетали противно, ящерка решила, что на потолке безопаснее. Несколько крепких рук подхватили меня и тащат прочь из камеры, бросить на колени перед сколоченным наспех столом.
За столом кутается в вишнёвый бархат престарелый лорд, массивная золотая цепь поперёк груди, перстни с печатками душат жирные пальцы, лицо обрюзгло. По бокам помощники, один в одёжке, шитой серебряной нитью, присел с торца, под рукой стопка дорогой бумаги, меж пальцев перо. Справа от лорда сэр Хурбис. Вновь чист и опрятен, чёрные волосы сально зализаны назад, на губах глумливая ухмылка, но взгляд колюч и холоден. Придворный рыцарь и в тюремном подвале одет как на бал в костюм серой кожи.
– Кто здесь у нас? Та-ак, подручный Виллейн, из мелкиндов, – произнёс вельможа, рассматривая бумагу. – Не ожидал заговора среди колдунов. Я – королевский бейлиф, лорд Хилфкраст. Говорите, где принц, кто подговорил покушаться на Джетсета?
Бейлиф вздёрнул голову, подбородки заколыхались, следом и морщинистые щёки пришли в движение. Острый взгляд поверх значительного носа пронзает насквозь. Я затрепетал.
– Не знаю, я не виноват, это нелепая случайность!
– Отвечайте, вам ли поручено разведать и околдовать тролля?
– Да, мне. И двоим коллегам, Хольстеру и Роуди! – ответил я с надеждой.
– Вы отсутствовали в нужный момент, похитив заклинание, э-э… – Лорд оглянулся на помощников. – Амулет Пут.
– Ничего подобного! Да, я опоздал, застрял в подземелье, но без злого умысла.
– Амулет Пут был с собой? – спросил бейлиф.
– При обыске не найдено, – вклинился Хурбис. Бейлиф кивнул помощнику занести в бумаги. Я затараторил:
– Потратил в подземелье. Это не страшно, я шёл спасти принца и что-нибудь бы придумал, узнайте у Мастера. Он подтвердит, я способен на многое!
– Мы уже видим, на что способны. Свидетель показал, вам удалось выпросить амулет, несмотря на то, что Фитц Шиэр доверил подручному Хольстеру.
– Какой свидетель?! Мы всегда менялись поручениями, Хольстеру не интересна магия.
– Это не относится к делу, так и запишите, обвиняемый признал…
– Что признал, я ничего не признавал! – закричал я, дёрнулся встать, резкий удар под колени бросает обратно. Руки заломили нещадно, аж хочется взвыть. Но я лишь скрипнул зубами.
– Далее, вы отослали гнома Роуди в деревню, встречать отряд принца, оставили тролля на попечение одного Хольстера. Без амулета и, сами сказали, несведущего в магии!
Перо скрипит и мелькает в пальцах помощника с сумасшедшей скоростью, наверное, лучшего писчего в королевстве. Одет как один из тех, что не выходят из королевской канцелярии, но сейчас в подвале.
– Постойте, не отсылал, он сам напросился, ему одна девка глазки строила!
Бейлиф поморщился, обернулся всем корпусом, помощник с кипой бумаг ловко выудил одну из серёдки, прочёл бесцветным канцелярским голосом: «… и, запретив разводить костёр, мелкинд Виллейн завёл речи о сговоре супротив Фитца Шиэра. Я ответствовал, что не предам Мастера. Тогда Виллейн велел дождаться Хольстера, который был в дозоре, затем отправляться в деревню, упредить принца. Сам Виллейн обещал вернуться вовремя поутру, ушёл, забрав амулет Пут. Я долго ждал, Хольстер не возвращался. Нашёл неподалёку, оглушённого магией. Он не помнил, что случилось, вместе поспешили в деревню предупредить об опасности. Принца не встретили, его отряд заехал с какой-то другой стороны…» – записано со слов гнома Роуди, вот его, гм, подпись, Ваша Честь!
