– Мне понадобилось сопровождение для сегодняшнего торжества. – В его фиолетовых глазах вспыхивали и гасли звезды. – А когда я подумал, что ты проведешь эту ночь в сырой, холодной камере…
Ризанд махнул рукой. Служанки покинули комнату, пройдя сквозь закрытую дверь. Я вздрогнула. Наверное, при Дворе ночи каждый умел проходить сквозь двери и узкие щели. Увидев это, Ризанд усмехнулся.
– Ты выглядишь так, как я и представлял.
Когда-то те же слова шептал мне Тамлин. Я их забыла, а сейчас они выплыли из закоулков памяти.
– А зачем все это? – сердито спросила я, указывая на раскрашенное тело и подобие платья.
– Твой наряд очень важен, – сухо ответил Ризанд. – Как еще я могу узнать, дотрагивался ли до тебя кто-то?
Он подошел ближе. Я по привычке сжалась. Палец Ризанда коснулся моего плеча, смазав краску, но, едва он убрал палец, первоначальный узор восстановился сам собой.
– Ткань платья и твои движения не повредят узоров, – пояснил Ризанд и наклонился ко мне, его зубы блестели возле самой моей шеи. – Я точно помню, где находились мои руки. Но если тебя захочет потрогать кто-то другой, скажем какой-нибудь верховный правитель, любящий весеннюю пору, я сразу узнаю.
Он слегка щелкнул меня по носу.
– Знаешь, Фейра, я очень не люблю, когда другие лапают то, что принадлежит мне, – вкрадчивым шепотом добавил Ризанд.
Мне показалось, что мой живот набили льдом. Каждый месяц я на одну неделю буду оказываться во власти Ризанда. Он наверняка думает, что так продлится до конца моей жизни.
– Идем. – Ризанд поманил меня, открывая дверь. – Мы рискуем опоздать.
* * *
Мы шли по коридорам, и звуки празднества становились все громче. Но сейчас я не могла радоваться чужому веселью и даже своей временной свободе. Мое лицо пылало. Внутри я выла от своего наряда. Каждый желающий мог сколько угодно пялиться на мою грудь, да и на все остальное тоже. Спину густо покрывала гусиная кожа, ноги и бока – тоже. Мне приходилось стискивать зубы, иначе они тут же начинали стучать от холода. Оставалось надеяться, что там, куда меня вел Ризанд, будет громадный, жарко пылающий очаг.
Опять странная, раздрызганная музыка, которую я уже слышала. Опять высоченные каменные двери… Тронный зал. Нет! Куда угодно, только не сюда.
Придворные глазели на нас. Кто-то кланялся Ризанду, другие скользили глазами по мне. Я заметила братьев Ласэна. Увидев меня, они заулыбались – паршиво и по-волчьи.
Ризанд не держал меня за руку, однако шел рядом, почти касаясь плечом, показывая всем и каждому, что я принадлежу ему. Я бы не удивилась, если бы он нацепил на меня ошейник и вел на поводке. Возможно, еще додумается. Татуировка на руке и ее продолжение по всему телу – зримое напоминание об уговоре, на который я была вынуждена согласиться.
Вокруг зашептались. Крики и музыка стихли. Толпа расступилась, освобождая нам путь к помосту Амаранты. Я старалась идти с высоко поднятой головой, которую нещадно сдавливала тяжелая диадема. Я справилась с первым заданием Амаранты. Я справилась с ее дурацкими «работами по дому» и потому имела полное право не опускать головы.
Тамлин сидел рядом с Амарантой, все в той же одежде и без оружия. Его лицо по-прежнему закрывала маска, а значит он все еще сопротивляется Амаранте. Ризанд говорил, что выберет подходящий момент и расскажет Тамлину об уговоре со мной. Расскажет, ударив побольнее, и будет наслаждаться. Мерзавец. Коварный, расчетливый мерзавец.
– С праздником середины лета! – сказал Ризанд, кланяясь Амаранте.
Сегодня на ней было довольно скромное платье лавандового цвета с пурпурными вставками. По сравнению с ее ухоженной красотой я выглядела дикаркой.
– Что ты сделал с моей пленницей? – спросила Амаранта, слегка улыбнувшись одними губами.
Лицо Тамлина окаменело. Пальцы до белизны в костяшках сжимали подлокотники трона. Никаких когтей. Какие бы бури ни бушевали у него в душе, Тамлину пока удавалось их сдерживать.
Я сделала невероятную глупость, связав себя уговором с Ризандом. С щеголеватым Ризандом, под безупречным камзолом которого таились когти и крылья. Мне хотелось крикнуть Тамлину: «Я сделала это ради тебя!»
– Мы заключили уговор, – пояснил Ризанд.
Я вздрогнула, когда его пальцы убрали мне за ухо выбившуюся прядь. Потом он как бы невзначай погладил мне щеку. Тронный зал умолк, слушая слова Ризанда, обращенные прежде всего к Тамлину.
– После первого задания состояние Фейры оставляло желать лучшего. Я помог ей вернуть здоровье. В обмен на это она согласилась каждый месяц проводить одну неделю при Дворе ночи, со мной.
Ризанд поднял мою левую руку, показывая татуировку. В отличие от краски, ее узоры не блестели.
– И так – до конца ее жизни, – небрежно добавил он, внимательно глядя на Амаранту.
Самозваная королева Притиании чуть подалась вперед. Казалось, даже глаз Юриана с интересом смотрел на нас с Ризандом. До конца моей жизни. Ризанд говорил так, словно мне предстояла необычайно долгая жизнь.
Он считал, что я справлюсь и с двумя оставшимися заданиями.
Ризанд стоял ко мне в профиль. Я смотрела на его красивый, правильный нос и на чувственные губы. Ризанд обожал игры, и, похоже, я стала главной фигурой в затеянной им игре.
– Веселись на моем празднике, – только и ответила ему Амаранта, теребя фалангу Юриана.
Ризанд коснулся моей спины и повел в середину зала, подальше от Тамлина, который сидел, вцепившись в подлокотники трона.
Придворные держались от нас на расстоянии. Я старалась на них не смотреть, опасаясь, что меня снова потянет взглянуть на Тамлина или я вдруг увижу Ласэна. Я представила, как вытянется лицо друга, когда его единственный глаз узрит меня в таком наряде.
И тем не менее головы я не опускала. Никто не увидит мою слабость, не узнает, как мучительно мне находиться здесь – полуголой, да еще разрисованной знаками принадлежности Ризанду. О том, как мучительно Тамлину видеть меня в столь униженном состоянии, я старалась не думать.
Ризанд остановился возле стола, уставленного изысканным угощением. Фэйская знать, что толкалась там, быстренько убралась. Возможно, здесь были и придворные Ризанда, но они не осмеливались мешать своему господину. Музыка стала громче. Вероятно, в другой части зала начались танцы.
– Не желаешь ли вина? – спросил Ризанд, подавая мне бокал.
Вспомнив правила Асиллы, я покачала головой.
Ризанд улыбнулся и снова протянул мне бокал.
– Выпей. Вино подкрепит твои силы. А они тебе понадобятся.
«Выпей», – звучало у меня в мозгу. Пальцы сами собой потянулись к бокалу. Нет. Мне нельзя пить здешнее вино. Асилла говорила, что вино Амаранты совсем другое, ничего общего с вином, которое мы пили в день солнцестояния. То дарило радость и освобождало.
