Что же получается? Я вспомнила слова Ласэна. Границы между фэйскими дворами исчезли. Из-за этой болезни в Притиании вообще все изменилось… Мне очень не хотелось становиться жертвой их войны или междоусобиц.
Коридор оканчивался двойными дверями. Тамлин их открыл – он словно весь состоял из камня и силы. Из древней силы, чей возраст превосходил окрестные деревья и покрытые мхом скалы. Я должна постоянно помнить, с кем имею дело. Помнить, чему он учился и на что способен.
– Прошу в мой кабинет, – сказал он.
Мне в очередной раз стало не по себе.
Глава 13
Тамлин взмахнул рукой, и вокруг нас вспыхнула сотня свечей. Что бы там Ласэн ни говорил про ослабление магии, связанное с болезнью, оно не настолько затронуло Тамлина. Возможно, сам Тамлин был куда могущественнее, если по собственному желанию мог превращать своих дозорных в волков. Запах магии неприятно будоражил мои человеческие ощущения, но я не опускала головы… пока не присмотрелась ко всему, что меня окружало.
У меня вспотели ладони. Я очутилась в громадном, роскошном кабинете. Вдоль стен тянулись полки, уставленные книгами. Они напоминали солдат безмолвной армии. Письменных столов было несколько, разной величины, в простенках стояли диванчики, пол устилали богатые ковры. Кабинет сразу же взял меня в плен. Но… прошла целая неделя, с тех пор как Тамлин забрал меня из родного дома. Прощаясь, отец не просил о моем возвращении. Наоборот, убеждал не возвращаться в их убогий мир. Моя клятва матери выполнялась успешнее, чем когда-либо. И все же мне захотелось послать отцу и сестрам весточку о себе. Рассказать, что я в безопасности… в относительной безопасности. А еще… почувствовала необходимость предупредить своих о странной болезни, захватившей Притианию. Никто не знал, когда она перевалит через Стену.
Был лишь один способ дать знать о себе. Увы, он сопряжен со многими трудностями, что делало его почти равнозначным побегу. Но я должна хотя бы попытаться.
– Тебе нужно еще что-нибудь? – спросил Тамлин.
Я вздрогнула. Он стоял у меня за спиной.
– Нет, – ответила я и быстро прошла дальше.
Я старалась не думать о том, с какой небрежной легкостью он зажег десятки свечей. Надо сосредоточиться на главном, ради чего я здесь.
Читать я могла только по слогам, однако вина за это лежала не только на мне. Мать не занималась нашим образованием. Сестрам отец нанял приходящего учителя, и потому они научились читать и писать. Я хотела заниматься вместе с ними, однако мать посчитала меня еще слишком маленькой. Научить меня грамоте могла бы и гувернантка, но опять-таки мою мать больше занимали празднества. Я была предоставлена сама себе. После смерти матери отцу стало совсем не до меня. В деревне, куда мы перебрались, была школа, однако сестры посчитали ниже своего достоинства туда ходить. Я бы пошла, но отец пожалел денег. Заниматься со мною дома ему и сестрам было «недосуг». И потому я читала по слогам и едва могла нацарапать свое имя. Водить пером мне было гораздо труднее, чем выслеживать добычу и стрелять из лука.
Плохо уже то, что Тамлин знал о моей безграмотности. Но сейчас меня занимал более насущный вопрос: как передать письмо, когда напишу его? Я могла бы попросить об этом Тамлина или Ласэна. Конечно, можно попросить их и написать письмо под мою диктовку, однако это слишком унизительно. Я уже видела их ухмылки и слышала язвительно брошенные слова: «Она безграмотна, как и большинство людей». А поскольку Ласэн убежден, что я при каждом удобном случае шпионю за фэйри, он наверняка сожжет это письмо и все остальные. Нет, если я хочу предостеречь близких, нужно учиться писать.
Затянувшееся молчание тяготило нас обоих.
– Тогда я пойду, – сказал Тамлин.
Я дождалась, пока закроются двери. У меня опять бешено колотилось сердце. Не обращая на него внимания, я подошла к полке.
* * *
Мне пришлось сделать перерыв на еду и сон. На следующее утро, едва рассвело, я уже сидела в кабинете Тамлина. Я облюбовала себе в углу маленький стол, на котором было все необходимое для письма. Я водила пальцем по строчкам книги, шепотом произнося слова:
– «Она схва-ти-ла… схватила упав-шую… упавшую туфлю и вст… вста-ла в преж… в прежнюю поз… поз…»
Я поднесла ладони к уставшим глазам и глотнула воздуха. Мне хотелось вцепиться себе в волосы и выдирать их клочьями. Успокоившись, я взяла перо, нацарапала на пергаменте незнакомое мне слово «позиция» и жирно подчеркнула его.
Буква за буквой дрожащей рукой я вывела еще одно незнакомое слово. Мой список пополнялся с ужасающей быстротой. В нем насчиталось почти полсотни слов. Я сомневалась, что сумею потом прочесть свои каракули. Скорее всего, некоторые слова я и произносила неправильно.
От чтения, а особенно от моего уродливого письма, у меня затекли ноги и спина. Все лицо пылало, хотя рядом не было никого, кто мог бы потешаться над моей безграмотностью. Я решила немного размяться и заодно получше рассмотреть кабинет Тамлина.
Это помещение правильнее было бы назвать библиотекой. Стен я не видела. То, что я вчера приняла за стены, оказалось книжными стеллажами. Они стояли не рядами, а образуя лабиринты. А еще обнаружилась лестница, и вела она в верхнюю часть библиотеки. И там тоже были книги, книги, книги. Нет, все-таки я продолжу называть это место «кабинетом». Так оно меня меньше пугало. Я бродила между стеллажами. Из окон в дальнем конце помещения тянулись лучики солнечного света. Я пошла к окнам – они выходили в сад, где цвели десятки кустов роз. Здесь были собраны розы всех мыслимых цветов и оттенков: от белого и красного до желтого и почти черного.
Солнечный свет переливался в бесчисленных капельках росы. Мои глаза жадно поглощали это пиршества цвета. Я бы наслаждалась им и дальше, как вдруг на примыкавшей стене увидела громадную картину.
Нет, не картину. То, что нарисовано на стене, называлось по-другому. Я пошла туда, напрягая память. Я ведь слышала это слово… Вспомнила! «Фреска». Передо мною была огромная фреска.
Поначалу я лишь стояла открыв рот. Величина фрески подавляла. Наверное, ее не зря поместили сюда, подальше от посторонних глаз. А может, художник, писавший эту фреску, не хотел, чтобы когда-нибудь кто-то дерзнул ее повторить.
Это было повествование. Повествование в цвете. История… Притиании.
Она начиналась с котла.
С внушительного черного котла, который держали изящные женские руки, протянутые откуда-то из звездной ночи. Они наклонили котел, и из него вытекала золотистая сверкающая жидкость. Нет. Присмотревшись, я увидела сотни маленьких сияющих не то букв, не то символов. Возможно, это древний язык, на котором говорили фэйри. О содержании мне оставалось только гадать, но все, что там было написано, изливалось из котла в пустоту, создавая наш мир…
Карта, расположенная внизу, показывала его целиком. Не только остров, где мы находились, а все моря и континенты. Каждая из земель имела свой цвет. Затейливые надписи рассказывали, как мне думалось, о тех, кто правил землями, что ныне принадлежали людям. Я с содроганием обнаружила, что когда-то весь мир принадлежал фэйри. Во всяком случае, они верили, что хозяйка котла создала его для них. Я не нашла никакого упоминания о людях. Наверное, мы для них были двуногим говорящим скотом.
