– Впервые слышу, чтобы смертные дружили с фэйри, да еще с двумя, – сказал незнакомец.
Теперь он ходил вокруг меня. Мне казалось, что за ним тянутся полоски ночного неба, усыпанного звездами.
– Обычно люди нас очень боятся и стараются близко не подходить к Стене. Или в вашем мире что-то поменялось?
Он пугал меня сильнее, чем те трое, но я не собиралась показывать испуг.
– Бывают исключения из правил. Этих фэйри я знаю с детства. Они никогда не делали мне ничего дурного.
Незнакомец остановился и вгляделся в меня. Он загораживал мне путь к отступлению. Не в лес же бежать!
– Но твои… подруги привезли тебя на праздник Великого Ритуала, а сами куда-то скрылись.
– Они не скрылись, пошли раздобыть лакомств себе и мне.
Его улыбка стала еще шире. Похоже, каждое слово лишь усугубляло мое вранье, выдавая меня с потрохами. По пути сюда я видела слуг, несущих угощение, но не знала, куда они направлялись. Возможно, совсем в другое место.
Он продолжал улыбаться. Я в жизни не видела более обаятельного мужчину, и никогда еще так громко не звонили внутренние колокола, предупреждая о смертельной опасности.
– Тогда им долго придется идти за лакомством, – сказал незнакомец, приблизившись ко мне. – Ты еще нескоро дождешься их возвращения. Если не возражаешь, я на это время могу стать твоим провожатым.
Он протянул мне руку.
Такому провожатому достаточно было бы шевельнуть пальцем, чтобы распугать большинство собравшихся фэйри.
– Нет, спасибо, – пробормотала я, еле ворочая языком.
Он махнул рукой в сторону костра и барабанщиков.
– В таком случае желаю насладиться Великим Ритуалом. Постарайся не попасть в беду.
Его глаза сверкнули. Я поняла: не попасть в беду означало держаться как можно дальше от него. Но страх не ослабил моего любопытства. Понимая, что поступаю на редкость глупо, я все-таки решилась спросить:
– Так, значит, ты не подданный Двора весны?
Он повернулся ко мне. Все его движения полнились смертельно опасной силой. Он мог бы раздавить меня, как букашку. Но я устояла на ногах и выдержала его взгляд. Незнакомец наградил меня ленивой улыбкой:
– А разве я похож на подданного Двора весны?
Каждое слово было окрашено высокомерием, встречающимся лишь у бессмертных. Усмехнувшись, незнакомец добавил:
– Нет, я не являюсь подданным благородного Двора весны, чему несказанно рад.
Он коснулся своего лица, на котором не было маски.
Здравый смысл требовал поскорее бежать от опасного спасителя. Меня же угораздило задать новый вопрос:
– Тогда почему ты здесь?
Фиолетовые глаза вспыхнули. Я поняла, что подошла к опасной черте.
– Почему? Да потому, что в эту ночь всех чудовищ выпускают из клеток независимо от Двора, которому они принадлежат. До самого рассвета я могу бродить везде, где пожелаю.
Вместо ответов – новые загадки. Однако с меня достаточно. Я заметила, как изменилась его улыбка, став холодной и жестокой.
– И тебе желаю насладиться Великим Ритуалом, – повторила я его слова, стараясь не выдать страха.
Я поспешила к расщелине, сознавая, что могу получить удар в спину. Оказавшись в толпе фэйри, я искренне обрадовалась. Все они поглядывали на пещеру и чего-то ждали.
Когда меня перестало трясти, я огляделась вокруг. Большинство фэйри были в масках, но попадались и с открытыми лицами, как у моего опасного спасителя и троих головорезов. Возможно, это гости из других Дворов или перекати-поле, не принадлежавшие ни к какому Двору. Различать их я не умела. Через какое-то время я заметила знакомую маску и пару еще более знакомых глаз: один красно-коричневый, под цвет рыжим волосам, второй – металлический. Мы оба удивленно заморгали. Затем его глаза округлились. Он вдруг исчез, а через мгновение схватил меня за руку и потащил прочь из толпы.
– Ты никак совсем рехнулась? – закричал Ласэн, перекрывая барабаны. Его лицо стало смертельно бледным. – Что ты здесь делаешь?
Нас не замечали. Фэйри пристально смотрели в сторону пещеры.
– Я хотела…
Ласэн заковыристо выругался.
– Дура! – рявкнул он на меня, оглянувшись назад, туда, куда смотрели все собравшиеся. – Никчемная человеческая дура!
Не сказав больше ни слова, он взвалил меня на плечо, как мешок с картошкой.
Я пыталась возражать, говорила, что приехала на лошади и ее нельзя здесь оставлять, но Ласэн держал крепко. Приподняв голову, я поняла, что он бежит, причем очень быстро. Я и не предполагала, что Ласэн способен бегать с такой скоростью. От тряски меня замутило. Я закрыла глаза и не открывала до тех пор, пока воздух не стал прохладнее, а звук барабанов – тише.
Ласэн почти сбросил меня на пол в коридоре. Его лицо по-прежнему было бледным.
– Глупая смертная девчонка! – накинулся он на меня. – Разве Тамлин не велел тебе сидеть в комнате и не высовывать носа?
Ласэн посмотрел в сторону холмов. Барабаны гремели так, что даже здесь от них дрожали стекла. Это был рукотворный гром.
– Я ведь ничего…
– Ничего? Твое счастье, что церемония еще не началась!
Только сейчас я заметила капли пота у него на лбу и подбородке и испуганный блеск в глазах.
– Клянусь Котлом, если бы ты попалась Тамлину…
– И что бы случилось? Он бы проглотил меня живьем? – крикнула я.
Мне было противно состояние напроказившего ребенка, от которого требовали признать свою вину.
– Чтоб мне свариться в Котле! Это же Великий Ритуал! Неужели тебе никто о нем не рассказывал?
Мое молчание Ласэн принял за ответ. Я чувствовала, как жилки под его кожей вздрагивали в такт барабанному грому, зовя его вернуться к толпам фэйри.
– Ночь огня знаменует начало весны в Притиании и в смертном мире, – сказал Ласэн.
Впервые в его голосе послышалась дрожь. Я прислонилась к стене, стараясь ничем не выдавать свое далеко не спокойное состояние.
– В Притиании все урожаи зависят от магии возрождения. Ей и посвящен Каланмай.
Я вспомнила: пару дней назад Тамлин говорил нечто похожее. Ласэн вздрогнул, словно кто-то коснулся его невидимой рукой.
– В этом и состоит Великий Ритуал. Его каждый год совершают все семь правителей Притиании. Их магия исходит из земли и в конце туда же возвращается. Это круг отдания и принятия.
– Как проходит Великий Ритуал? – спросила я.
Ласэн цокнул языком, удивляясь моему невежеству.
– Этой ночью в тело Тамлина войдет… магия необычайной силы. Страшной силы, – продолжал Ласэн, глядя на перемигивающиеся огни костров. – Магия полностью овладеет его разумом, душой и телом, и Тамлин превратится в Охотника. У него появится единственная цель: найти Деву. Их совокупление высвободит магический поток, и тот разольется по земле, где целый год будет давать жизнь всему, что на ней растет.
