– Что-то слабенько они, – проговорил Кузнецов, заглушив машину поворотом ключа.
– Сдается мне, это они не за нами приходили. Это они вон за тем, – сказал я, махнув рукой в сторону БМП и выглядывающей из-за опорных катков гусеничного хода мелочи.
– Кто пойдет смотреть? – спросила Анна. – Кого потом лечить?
– Мне придется, – ответил я.
Оксана, войдя в раж, развернула пулемет в другую сторону и прицелилась. Я осторожно пошел по кругу, приближаясь к боевой машине пехоты. Мелкие существа повыскакивали наверх на броню и оттуда наблюдали за мной. В щели приоткрытой двери десантного отделения что-то зашевелилось. Что-то большое.
Я тихонько ухватил телекинезом за створку и потянул на себя. Изнутри уперлись, заскрежетав по тонкостенному металлу. Пришлось потянуть еще сильнее. И тут же все мелкие существа громко заверещали, уподобившись единому хору. Я замер. А потом один из них начал пищать морзянкой.
Тире и точка. Точка. Тире. Короткое слово «Нет».
– Почему нет? – спросил я, не отрывая глаз от щели.
Зверек снова запищал: «Человеку противно».
– Понял. Не буду. Кто ты?
– Сияние Полночной Луны.
– Не понял.
– Я ам.
– Все равно не понял. Ладно, кто они?
– Это есть то, что ждет человечество, его участь.
Глава 42
– Александра! – прокричал я, не оборачиваясь к бронеавтомобилю. – Радируй в Центр. Взяли языка.
– Кого?! – послышался в ответ недоумевающий крик.
– Пленного с ценными сведениями!
– Понятно! Передаю!
Рядом встал Кузнецов с надкалиберным выстрелом к гранатомету. Он подбрасывал похожий на юлу боеприпас на ладони и с прищуром поглядывал на бронеобъект.
– Долбить будем? – с ударением на второе слово спросил Николай.
– Нет. Пусть говорит, а там посмотрим, – ответил я, а потом окликнул нашего сенсорика: – Александра, что-нибудь просвечивается внутри?
– Нет. Оно хорошо капсулируется.
– Ну, ам, говори, что знаешь?
– Точнее вопросы. Так не могу понять.
– Ты из нашего мира?
– Я – да.
– Откуда?
– Из вечных теплых лесов.
– Что это за мелочь, которая бегает под ногами?
– Суслики. Их здесь много. Я их ем.
– Не очень похоже на сусликов.
– Я покажу. Не стреляйте. Буду колдовать.
– Показывай.
Один из лакированных грызунов вынес в цепких лапках маленький, выбеленный и отполированный череп суслика, похожий на тот, что висел у Александры в тоненькой косичке, но в два раза крупнее. Существо положило его на снег и отскочило назад.
От БМП к черепу по снегу побежал комок черной слизи размером с грецкий орех, оставляя за собой тонкую дорожку. Комок подтек к останкам суслика и стал обволакивать, пока не покрыл сплошной глянцевой пленкой. Но на этом чудеса не завершились. Чернота разбухла и вспучилась. Из нее быстро один за другим выросли новые позвонки маленького грызуна, втянулись ребра, обозначился таз. Вскоре появились тоненькие косточки лапок. И все покрылось смолянистой плотью и кожей. В конце метаморфоза существо, как две как воды похожее на других колдовских сусликов, дернулось и вскочило с мерзлой земли, приняв традиционную позу столбика.
– Я сейчас доделаю.
По магополю прокатилась мягкая, едва заметная волна. Все зверьки застыли и быстро покрылись коротким густым черным мехом, став, наконец, соответствовать гордому названию «млекопитающее».
– Они не придают этому значения.
– Кто они? – в очередной раз спросил я.
– Пришлые. Они вообще не понимают разницу между живым и мертвым. Они другие.
– Откуда они?
– Не знаю. Раньше я думала, что они из какого-то царства Нави, но сейчас я думаю, что они вообще из другого мира, другой ветви мирового древа.
– Александра! – позвал я Белкину. – Я правильно понял, что это произнесло слово «думала»?!
– Да, на конце буква «а»! Женский род!
– Все интереснее и интереснее, – пробурчал стоящий рядом Кузнецов. – Баб и так у нас много, а теперь еще и это – баба. Страшна, наверное, мать.
– Ладно, – продолжил я беседу. – Что это за колдовство?
– Это живая тень. Я очень похоже на то, что умеют они, но не совсем. Я дитя Великой Луны, помогавшей плести мироздание. Мне тени послушны. Меня потому и призвали, пообещав сделать наместницей земель этих, что умение это похоже. И некромантов разных они тоже призвали, потому что те заглядывают между жизнью и смертью. Но их немного, таких колдунов.
– Ни фига себе немного! – воскликнул Коля. – Мы только и делаем, что сталкиваемся с этими ублюдками преисподней.
– Вам повезло. Некромантов немного. Их просто первыми пустили на убой. Все их обещания лживы. Они превратят наш мир в инкубатор для создания своих рабов. Всех богов и духов они уничтожат, видят в них конкурентов. Я это поняла, когда они начали убивать тех, кого призвали на помощь.
– Нам некие силы из Нави тоже говорили про рабов, слуг и живые вещи. Это такая общепринятая практика – людей эксплуатировать?
– Бесы говорили или дети Аида?
– При чем тут Аид?
– Значит, не они. Аид правит третьим царством Нави. Но это не важно, царства Нави вплетены в цикл бытия наших миров, а эти чужды, они нарушают цикл.
– Хорош же цикл. Пытать после смерти, делать безвольными предметами.
– Это не так. Великая паутина душ контролирует цикл, распределяет людей. Кому остаться на каком-то слое Нави, а кому идти дальше. Например, у бесов они выкупают тех, кто не требует перевоспитания для исторжения из себя жестокости к ближним и излишней ярости, равно как и лености.
– Господи, помилуй, – перекрестился Кузнецов, – смертные грехи и круги ада. Значит, мне точно быть ночным горшком.
Я глянул на него и продолжил:
– Давай, оставим теологию на потом.
– Твой друг прав. Велики грехи, но все зависит от мотивов. Если один убил другого из простой зависти, то его бросят на перевоспитание. Если он убил, защищая себя либо своих близких, то его не оставят себе, выкупят, предложат легкий труд, дадут право выбора, вступятся перед бездной.
– Что-то оно для пленного слишком хорошо вооружается, – намеренно громко произнес Кузнецов, выразительно кувыркнув боеприпас к противотанковому гранатомету в воздухе.
– Не урони, а то понадобится, не дай бог, и не будет ее.
В качестве завершающего штриха суслики принесли два десятка человеческих черепов, оставшихся от растаявших солдат неведомого противника. Черепа они оставили у дверей БМП. Сложилось впечатление, что существо внутри немного повыбирало, а потом забрало один себе, так как тот скользнул в приоткрывшуюся створку.
