— От такого слышу, — огрызнулся Федосеев.
Антон ухмыльнулся. Он вспомнил надпись на асфальте и с удовольствием подумал: «Погоди, Федос, ты у меня ещё попляшешь. Я устрою тебе бешеную популярность в нашем районе».
— Хватит болтать, — оборвал перепалку Анатолий Иванович. — Кстати, почему без формы?
— Я расписание перепутал, — бойко выкрутился Антон.
— Я тоже, — едва слышно проговорила Настя.
— Садитесь на скамейку штрафников, а после уроков останетесь подметать зал.
— Весь зал? Он же большой! — вырвалось у Антона.
— Ничего, зато память прочистится, что надо форму носить.
Проштрафившиеся покорно уселись на низенькую скамейку. Несмотря на то что щека горела, а в желудке по-прежнему было пусто, Антон сиял от счастья.
— Получилось, — радостно прошептала Настя.
— Здорово! Он даже не прихрамывает, — тихонько отозвался Антон. — Интересно, он стал чемпионом?
— Не знаю, но это не важно. Зато он теперь не хромает, — сказала девочка.
Их разговор прервал окрик физрука:
— Самсонова, Ермак, что вы так развеселились?
— Анатолий Иванович, а можно вопрос? — решился Антон.
— Смотря какой.
— Вы когда-нибудь были чемпионом?
— С чего это вдруг такой интерес? — посерьёзнел Анатолий Иванович.
— Ну вы же спортсмен.
— Не все спортсмены становятся чемпионами. Впрочем, шанс у меня был. Если бы не досадная случайность, — задумчиво произнёс учитель.
Было видно, что, несмотря на прошедшие годы, воспоминания ему неприятны.
— Какая? — поинтересовался Антон.
Очнувшись от мрачных размышлений, физрук посмотрел на Антона и сказал:
— А вот это тебя не касается. Что было, то прошло. Время вспять не повернёшь. Мог бы стать чемпионом, а вместо этого вас, балбесов, учу. Ну, хватит лирики. Федосеевна канат.
Глава 22
Никогда в жизни Антон не ел с таким аппетитом. Суп казался ему божественным. Он даже не вылавливал из него жареный лук. А котлеты были вообще выше всяких похвал. Глядя, как сын уписывает за обе щёки обед, Людмила Сергеевна сказала:
— Смотри как изголодался. Можно подумать, неделю не ел. Это на тебя так драка подействовала?
Антон с полным ртом промычал что-то нечленораздельное. Тему драки ему развивать не хотелось, но родители не оставляли его в покое.
— Ну рассказывай, как ты дошёл до такой жизни. Ни дня без подвига. То клад в школьном дворе роет, то побоище устраивает, — сказал отец.
— Между прочим, ты в шестом классе тоже хотел найти клад в школьном дворе, — мстительно напомнил Антон.
— Это тебе мама сказала? — Юрий Николаевич с осуждением посмотрел на жену: — Очень педагогично.
— Я ничего не говорила, но уж если на то пошло, то признайся. Было? Было.
— Мало ли что было в двенадцать лет, — возразил Юрий Николаевич.
— А ему сейчас двенадцать, — сказала Людмила Сергеевна. — Кстати, он не просто подрался, а вступился за Настю.
Юрий Николаевич обернулся к сыну:
— Это правда?
— Ну, — обтекаемо промямлил Антон, мысленно поблагодарив Настю.
Кто бы мог подумать, что она будет и в школе, и дома его выгораживать! Что ни говори, а Настька — человек! И чего они раньше цапались по каждому поводу?
— Что ж, похвально, — одобрил отец.
Благодаря Насте Антон предстал перед всеми героем. Но сам он себя таковым не ощущал. Как ни крути, а травма у Толь Иваныча, видно, была нешуточная, коли ему пришлось бросить большой спорт.
— А почему Толь Иваныч не стал чемпионом? — перевёл Антон разговор на интересующую его тему.
— Что это ты его вдруг вспомнил? — удивился Юрий Николаевич, а Людмила Сергеевна добавила:
— Потому что вроде некоторых в драку ввязался. Да ещё накануне соревнований. Тоже, кстати, в шестом классе учился.
— Он что, ногу сломал? — спросил Антон.
— Угадал.
— Сильно?
— Нет. Перелом был пустяковый.
— А почему же тогда он ушёл из большого спорта?
— Его за драку из команды выгнали.
— Ну и что? — не понял Антон. — Пошёл бы в другую.
— В какую другую? Ему дали такую характеристику, что больше его ни в один клуб не взяли, — сказала Людмила Сергеевна.
— Да, тогда с этим было очень строго. Хорошо ещё, позволили в институт физкультуры поступить, — заметил Юрий Николаевич.
— А из-за чего была драка? — осторожно поинтересовался Антон.
— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — отмахнулась мама.
— Ма, ну скажи. Пожалуйста, — заканючил Антон.
— Ладно, — сдалась Людмила Сергеевна. — Толик об этом не распространяется, но, по-моему, из-за девчонки. Она у нас в классе всего один день училась. Какая-то странная. Вообще история почти мистическая. С ней ещё мальчишка был. Тоже с придурью.
— А, по-моему, хороший парнишка. Весёлый, компанейский, — вступился за «новичка» Юрий Николаевич.
— Ну, конечно, вы друг друга сразу нашли. Два сапога пара. Как же ты можешь не вступиться за однофамильца, — недовольно покачала головой Людмила Сергеевна.
— А что, он тоже был Ермак? — невинно спросил Антон.
— Представь себе! То ли Костя, то ли Никита, в общем, не важно. Вот они и сцепились. А главное, после этого и Ермак этот самозваный, и девчонка как сквозь землю провалились. Просто загадка.
— Бывает же такое! — протянул Антон и философски добавил: — Может, и хорошо, что Толь Иваныч не поехал на соревнования. Мало ли что там могло произойти. Никогда ведь не знаешь, что лучше.
Вечером Антону позвонил Кирилл:
— Тоха, ты как? В порядке?
— В полном.
— А говорят, что ты из-за Самсоновой подрался.
— Ну и что? — спросил Антон.
— Так это правда? — удивился Кирилл. — Она же зубрилка!
— Ничего ты, Кирюха, не сечёшь. Настя — нормальная девчонка.
— Ну, ты даёшь! Вы же всё время цапались? Чего это ты вдруг к ней так переменился?
Антон мог бы рассказать Кириллу про путешествие во времени, но почему-то промолчал. Возможно, потому что они с Настей дали друг другу обещание, а может быть, потому что это была тайна, которая связывала их двоих.
