– Но если я ничего не умею! – с отчаянием крикнула я.
– Тогда ты – не единица, а ноль, – пожал плечами грифон. Удивительно, как у него получилось пожать плечами, стоя на четырех лапах. – Но не прибедняйся: ты не ноль. Сражайся, техноведьма. Спой что-нибудь из своих мелодий.
Он мне еще и помочь решил? Дал снаряжение, теперь советы дает? Чего он хочет, зачем все это?
Но совет грифона оказался не столь полезным, каким мог бы быть. От страха или от волнения – но я перезабыла все песни, которые пела раньше. В голове крутилась одна лишь «Длинная ветреная дорога», а слов я толком не знала. Неужели он сейчас бросится на меня, а я буду пытаться отбиться?! Поверить в этот кошмар было трудно. Но не обманывают же меня глаза и уши…
Вцепившись в меч и в щит, изо всех сил стараясь не зарыдать, я дрожащим голосом затянула:
– The long and windy road…
А в следующую секунду я испытала уже пережитое один раз – во время теста – ощущение: меня втянуло вглубь шарика. Хотя самого шарика давно уже видно не было…
Глава шестнадцатая
О «Шестеренке», сне и свечах, которые не гаснут
Светлоярск
При взгляде сверху здание полиции напоминало шестеренку.
Чертеж нарисовала Натка под руководством дяди Коли. Физрук, Лялька и Славка с Женьком тоже сгрудились вокруг стола – дом ненавязчиво вырастил стол, – на котором лежал лист бумаги, и держали военный совет. Ярослав Игоревич и Даша ушли агитировать население силой убеждения и слез. Привратник триста раз напомнил им на прощание быть осторожными.
– Сверху по периметру расставлена охрана, – говорил Саша.
– Обычно там два человека постовых, – заметил Славка.
– Ты-то откуда знаешь? – с подозрением спросил физрук.
– Ну, – смутился Славка, – гулял.
Не рассказывать же сейчас всем, что они с Аней частенько смывались из «Зеленого угла».
– Значит, сейчас будет все пять. – Дядя Коля ткнул пальцем в один из углов. – Разве что здесь пусто, угол примыкает к морю.
– А со стороны моря подобраться реально? – оживился Саша. – Это что за дыра?
– Взлетная площадка. Оттуда можно попасть внутрь, но как ты влезешь на стену?
– Я – влезу.
– В тихую погоду это более чем реально. Но сегодня она меняется каждые два часа, и я не знаю, что будет вечером. Если опять буря, тебя разобьет волной о камни.
– А орланы? – вставила свои пять копеек Лялька.
– Не встревай. Если орланы успеют, хорошо. Тогда они снимут верхнюю охрану. Но мы сейчас учитываем ситуацию, когда орланов нет, – объяснил дядя Коля.
– Если орланов нет, нам всем настает привет, – пробормотал физрук.
Услышала его только Натка, но промолчала.
– Ладно, допустим, Саня, ты влез на периметр, что дальше? – Привратник внимательно разглядывал здание. – Здесь дыра – внутренний двор. Туда спускаешься?
– Ну… да, – предположил Саша.
– Угу. И тебя берут тепленьким. Детсад полный.
Все вздохнули.
– Другие варианты? – спросил физрук.
– Предположим, коллеги приводят нам… человек двадцать миротворцев…
– Двадцать?! – опять не выдержала Лялька.
– Вряд ли больше, детишки. Ну пусть хоть пятьдесят, что они могут сделать против обученной полиции и Серого ордена? Как считаете?
– Ну-у… отвлекающий маневр? – предположил Славка.
Взрослые с интересом посмотрели на него.
– Будут стоять у дверей, шуметь, требовать отдать ребенка и всячески оттягивать на себя основные силы? – улыбнулся дядя Коля. – Что ж, пойдет. И…
– И я в это время спрыгиваю во внутренний двор…
– И снова попадешься тепленьким. Третья попытка. Кстати, учитываем, что на самом деле она будет только одна.
– Подкоп? – воскликнул Женек.
Натка покосилась на него, но промолчала.
– Что копать будем? Скалу со стороны моря? В любом другом месте не удастся подойти ближе чем на два метра к стене. Все просматривается. – Дядя Коля хлопнул ладонью по чертежу. – Эх, вот если бы слепилку, хоть одну…
– Дядь Коль, ну ты же говорил, что в городе техно…
– Да подходил я к этим воротам бесову тьму раз! Шандарахают током, и все. Морок этот орланский, заслон. Не откроются они.
– А со стороны моря? Я же говорил, что…
– Брось свои выдумки, Сашка, – устало махнул рукой дядя Коля. – Чего ты там слышал, чего не слышал, – все тебе приснилось.
– Нет, не приснилось!
– А что вы слышали? – сразу навострил уши Женек.
– Ну вот, теперь и мелюзге этим мозги свернешь!
Привратник крякнул с досады и отправился узнавать, что там с обедом. Война войной, а желудки уже сводило.
– Я расскажу, только младшим пока ни гугу, ясно? – строго спросил Саша.
Все с готовностью закивали.
– С неделю назад. Ну, чуть меньше. Мы только-только здесь поселились. Мне не спалось: Ярослав Игоревич храпел прямо в ухо.
Натка прыснула, закрыв рот рукой.
– Ну, я вышел прогуляться. Пошел как раз той тропинкой, которой мы сегодня ходили к морю. В лесу-то еще ничего, светлячки, а на берегу – темнотища. Ни звезд, ни луны, полная тьма. И слышу – звук мотора. Катер, похоже, слева.
– Полицейский?
– Рыболовный? – одновременно спросили Женек и Славка.
– Не стал бы рыболовный шнырять по заливу. Тихо вышли, сеть забросили, стоим. Сначала я тоже подумал, что полицейский… Но не смог назвать ни одной причины, по которой орланам ночью понадобился бы катер. А главное, это совсем не с той стороны. Там только город техно.
– И вы думаете, что… – начала Лялька.
– Что туда уже кто-то добрался. Раньше нас. А значит, войти можно. Но дядя Коля не верит мне. Идемте обедать.
И они пошли. После обеда предстояли сборы и маскировка на случай вынужденного бегства и нежданного применения магии.
Юля спала крепким сном.
Обычно, набегавшись за день, перессорившись с половиной интерната, испереживавшись по поводу отсутствия к ней всякого интереса со стороны Славки, который после бегства Ани предпочитал общество мальчишек, и сделав парочку полезных дел – перебинтовать кому-нибудь разодранную коленку или промыть кровавую ссадину на локте, – вечером Юля засыпала мгновенно, едва забравшись в спальный мешок. Спала либо вообще без сновидений, либо видела быстро мелькающие осколки разноцветных картинок, как в калейдоскопе. Утром не могла пересказать содержания своих снов.
