– Наши дети – дети Трущоб – читают. На мыслешунт средств нет. А толку-то? Образование паршивое, да и учиться не хотят. Тут вам не Образовательный модуль, где все на блюдце поднесут. Тут просто: бери учебник, читай. Не понял – вали. Да и куда потом после школы? Университетов для всех теперь нет. Программисты – искины. Врачи – искины. Учителя. Адвокаты вон тоже…
Патрик выглядел злым, невыспавшимся и небритым. К тому же усталым – только что отстучал степ. А ведь был уже не очень молод.
– Мое программное обеспечение позволяет выполнять функцию адвоката. Ты видишь в этом вред для себя? – спросил искин ровным голосом. Другого у него не могло быть.
– Нет. Извини, – опомнился Патрик. – Ты тогда мне здорово помог, и бесплатно. Спасибо, правда. Просто я… не могу видеть, куда мы катимся.
– Ты преувеличиваешь. Человек – универсальная разработка природы. Он многофункционален. Его возможности в известной степени безграничны.
– И это говоришь мне ты, железка? – фыркнул Патрик.
– Я биоробот. Искин, – спокойно ответил Итан. – А ты пребываешь в состоянии выраженного нервного расстройства.
– Ты еще и врач? – буркнул Патрик, роняя голову на руки.
– Я не врач. Я адвокат. Но в моей базе данных есть элементарные знания о физиологии НИ.
– Найди книжку, физиолог. Поищи в городской библиотеке, – не поднимая головы, глухо произнес Патрик. – Букварь какой-нибудь… Азбуку там… Для детей. Я не помню, как учат читать, а ты умный, справишься.
Пока Итан поднимался по ступеням, садился в мобиль и выезжал из Трущоб, его эмоциональная кривая пыталась несколько раз покинуть точку оптимума и опуститься в недопустимый минимум. Но этого не произошло.
Искины не впадают в депрессию.
Руби сидел посреди комнаты на мягком покрытии с большим пластиковым шаром-лабиринтом в руках. Он сосредоточенно поворачивал игрушку, следя за перемещениями маленького шарика-путешественника, совершающего сложный путь по разноцветным желобкам и мостикам. Шарик бежал по винтовым дорожкам, проваливался в ямки, выныривал на площадках, чтобы опять сорваться вниз, к новому уровню. Итан некоторое время стоял молча у двери, не желая мешать ребенку. Можно было подумать, что Руби ничего не замечает кругом. Но наконец он, не меняя позы, произнес:
– Здравствуй, папа!
– Здравствуй, сынок! – отозвался Итан. – Ты ужинал?
– Нет, я ждал тебя.
Наконец шарик вывалился из желобка, у Руби вырвался возглас негодования, но сильно расстраиваться он не стал: ведь пришел отец, с которым всегда бывает интересно.
– Я принес тебе подарок.
Итан протянул сыну прямоугольный предмет в блестящей упаковке. В библиотеку заехать он не успел, зато ему пришла в голову другая мысль.
– Осторожно, не урони. Ты можешь слушать по нему новости, музыку – все, что удастся найти. Но посмотришь позже.
Вдвоем они отправились на кухню. В самом центре, возле стола, на полу валялись фантики от конфет.
– Ой, – виновато произнес Руби, втягивая голову в плечи. И тут же позвал: – Тортила!
Из угла неторопливо выполз робот-черепаха, приблизился к бумажкам, накрыл их зеленым брюхом и, втянув, так же меланхолично уполз обратно.
Руби с довольным видом посмотрел на Итана.
– Ты сам настроил ей голосовой интерфейс? – Искин почти удивился. – Да ты умница.
– Я тебя ждал-ждал, не знал, чем заняться.
Руби плюхнулся на стул.
Ужин был на столе, под салфеткой, в саморазогревающейся упаковке. Итан рассудил, что ребенку лучше не трогать ни микроволновку, ни холодильник, пока его не будет.
Руби жевал, все время ерзая на сиденье. Казалось, его так и распирает от желания что-то выложить Итану.
– Что ты хочешь сказать, сынок? – спросил наконец искин.
Руби пулей вылетел из-за стола и помчался по коридору.
– Папа, иди сюда! – крикнул он уже из ванной.
Когда Итан пришел, мальчик стоял возле стиральной машины.
– Смотри: «Отжим»! – громко скомандовал он, и барабан закрутился. – Пока тебя не было, я специально запустил только стирку! Отжим хотел показать тебе! Я молодец, правда?
– Еще какой, – покачал головой Итан. – Я даже не знал, что машина может управляться голосом. Как ты разобрался в настройках?
– Не знаю, – с улыбкой пожал плечами Руби. – Мне было скучно, я с ней разговаривал. Ну и как-то… вот, получилось. Раз уж у нас теперь нет «Умного дома», кто-то ведь должен всем управлять?
– Логично, – улыбнулся Итан. Хотя он крайне редко делал это.
…После ужина искин размышлял, сидя в кресле. Все не так уж плохо. У сына неплохие способности – даже если он не станет врачом или программистом, уж работать с техникой-то…
– Папа! – прервал ликующий крик размышления искина. – Иди скорее сюда!
Итан поднялся с кресла и прошел в соседнюю комнату. Руби сидел на ковре перед распакованным подарком и светился, как лампочка индикатора.
– Смотри, пап! Включись!
Раньше это была команда для «Умного дома», с ней зажигался свет. Теперь же голос из прямоугольной коробки, стоящей на ковре, произнес:
«…шторм, принесенный циклоном с юго-запада. На Западном берегу…»
– Это погода, неинтересно. Музыка! – приказал Руби.
В тот же миг канал переключился, и комнату наполнили мелодичные звуки.
– Классный подарок, спасибо, пап! Ты просто супер! И у меня от него ничего не болит!
Руби бросился Итану на шею.
Тот автоматически обнял сына. А в это время процессор лихорадочно работал, выдавая один и тот же ответ на отправленные запросы: «Невозможно. Невозможно. Невозможно. Нет. Ни при каких обстоятельствах».
– Сынок, – наконец сказал Итан, когда Руби отпустил его. – Это старый транзисторный приемник. Я купил его в антикварном магазине. В нем нет и никогда не было программного обеспечения. Скажи мне: как ты это делаешь?
– Я не знаю, пап, – озадаченно ответил Руби. – Мне было скучно. Я с ним разговаривал. Ну и… вот.
Глава третья
О маяке, планшетах и явлении среди ночи
Аня
«Станция „Западный берег“. Конечная».
Я вздрогнула, очнувшись от мыслей. Вагон был пуст, я сидела в ярко освещенном салоне одна. Поезд остановился, двери с легким шипением разошлись. Вскочив, я ринулась в темноту.
Впрочем, не совсем в темноту. Да, за время пути успел подкрасться вечер, – а я и не заметила. На перроне горели круглые фонари, каждый был похож на полную луну.
