— Давай, родимая, мы тебя ждем, — ласково ворковал Рад, возясь с устройством наведения.
Рад, пожалуй, лучший из известных мне специалистов по целеуказниям для высокоточного оружия. А я — лучший спец по тому, чтобы вывести разведывательно-диверсионную группу на цель. И все наши таланты вместе направлены на то, чтобы не оставить объекту ни единого шанса.
— Сигнал прошел, — щелкнул пальцами Рад, возившийся со своей хитрой аппаратурой. — Цель захвачена… Тик-так. Стучат часы.
— Сколько осталось? — спросил я.
— Недолго… Ну торопись, железяка, тут тебя ждет добрый обед!..
Семиметровая ракета появилась с запада. Она летела низко, огибая местность, почти невидимая.
Рад навел на мишень лазерный целеуказатель нового поколения, похожий на гиперболоид инженера Гарина — легче в два раза, чем старые модели, но все равно весящий около десяти килограммов. Объект подсвечен…
Ба-ба-х‑х — горы содрогнулись.
В десяточку!
Там, где только что была ферма, вспух пыльный серый цветок, который разрастался и чем-то напоминал ядерный взрыв. Четыре сотни килограммов взрывчатки — это эффектно. И эффективно. Тем более что удара никто не ожидал, бомбоубежищ здесь не предусмотрено. Глиняный дом сдуло, как соломенную избушку поросенка Ниф-Нифа.
В ракетном ударе есть что-то сверхъестественное, прямо библейское. Будто сам Господь обрушивает кару на Содом и Гоморру. И в такие моменты я ощущал себя уже не охотником, а ангелом, подводящим черту.
— Сделано! — кивнул я.
Конечно, бандит — тварь очень живучая. Но проверять эффективность удара мы не можем. Я уверен, что в доме никто не выжил, и Большого Имама сейчас тащат черти в ад. Счеты с ним закрыты.
В живых осталась часть банды, рассредоточившаяся по местности. Эти ребята могут, если в курсе технологии нанесения таких ракетных ударов, устроить прочесывание и преследование спецгруппы. Поэтому делать нам тут больше нечего. Пора прощаться.
— Уходим, — произнес я и нажал на тангету рации, давая сигнал отхода…
Еще не успела осесть пыль от взрыва, а наша веселая компания уже бодро топала к точке эвакуации.
— Давай, спецназ, шевели копытами, — прикрикнул я.
Родные горы. Сирия. Пыль. Смерть. Казавшаяся близкой, но все отдаляющаяся победа с самыми отборными мировыми отбросами.
Через час мы наткнулись на группу из десятка до неприличия увешанных оружием бородатых моджахедов в национальных одеждах. Они на ослах неторопливо ехали по каким-то своим делам прямиком через горы.
По-джентльменски разойтись с ними не удалось. Кто они — мы так и не узнали. Но не свои — это факт. Нет своих на этой территории.
Мы их заметили раньше. Залог успеха — делать все раньше и лучше противника, пусть хоть на немного, на ниточку, но лучше.
Поэтому мое сознание еще охватывало факт неприятной встречи, а руки уже делали свое дело. Короткой автоматной очередью я срубил ближайшего моджахеда. Ребята начали работать по остальным. Двое противников попытались уйти в горы. Бек и Утес двинулись за ними, и вскоре все было кончено. Безжизненные тела моджахедов, над которыми отчаянно вопил перепуганный, чудом выживший ишак, остались позади, на радость шакалам. А мы продолжили путь.
К точке эвакуации мы вышли минута в минуту. Точность — вежливость не только королей, но и спецназа. А иногда и вертолетчиков — вертушки тоже появились вовремя.
Вертолеты увеличились в размерах, оскверняя вечную тишину этих гор непотребным ревом двигателей.
«Ми‑8» сел на ровную каменистую площадку, а два «крокодила» реяли в воздухе, готовые порвать на части всякого, кто приблизится ближе чем на пять километров — грозные, хищные ударные вертолеты, настоящие защитники гонимых, то есть нас.
И вот мы уже внутри «восьмерочки» — для кого-то, может, и гулкой, тряской, некомфортной, но для меня такой привычной и родной, как верная крестьянская лошадка.
Внизу потянулись невысокие горы, перемежаемые равнинами. Для художника это красивый пейзаж. Для меня — театр военных действий.
— Ну что, охотники, с удачной вылазкой, — произнес я, разглядывая прислонившихся к трясущейся стенке моих ребят.
Уже несколько месяцев мы охотимся на полевых командиров Халифата и прочих террористических шарашек. С учетом нашего опыта мы получаем задания на самую жирную и труднодоступную дичь. И пока по результатам — мы лучшие из всех аналогичных разведывательно-диверсионных групп, которые наводят шорох в этих краях.
— Не сглазь, — сказал Князь. — Еще не приземлились.
Не сглазил. Долетели мы до аэродрома Хмеймим, где дислоцировалась группировка российских ВКС, без приключений. И вот мы уже тяжело шагаем по бетону полосы. Мы пропитались злобой и ненавистью, гарью войны, на наши ботинки чугуном налипла пыль местных дорог. Мы вернулись с очередного боевого задания. Со щитом, а не на щите.
Чтобы мы не светились на базе в полной красе — со спецназовскими стволами, в маскировочном изношенном камуфляже, нам подогнали наглухо закрытую «Газель». Я приказал ребятам сдавать оружие, снаряжение и двигать в расположение, а сам отправился в штаб. Коротко отчитался перед куратором полковником Родченко. Удостоился крепкого рукопожатия и заверений о представлении всей группы к госнаградам. И узнал о ближайших планах руководства…
— Послезавтра в Чкаловский, — объявил я, заходя в жилой модуль, приютившийся в самой дальней точке авиабазы.
Нам уже давно пора домой. В скуку замершей между временами перемен и ждущей чего-то Москвы. Я знаю, что там нам вскоре захочется снова на охоту, но, возможно, что нам долго не предоставят такой возможности. Руководство уже намекало, что мы слишком вжились в эту войну и пора нам отдохнуть от бесконечных поисков, диверсий. Перерыв обещали длительный. Значит, будет учеба, нескончаемые тренировки, оттачивание навыков и наработка физической формы, которая, в отличие от звериного чутья, вовсе не росла от бесконечных боевых выходов, марш-бросков и полуголодного существования во время вылазок на территорию противника.
Мои слова вызвали заметное оживление.
— Мы вообще как космонавты, возвращающиеся с орбиты, — сказал Рад. — Точнее, с другой планеты.
— Где боролись со злобными инопланетянами, — поддакнул Князь и мечтательно протянул: — Домой, домой, стучат колеса…
Глава 2
База частной военной компании «Группа ANT» являлась одновременно штабом по координации деятельности всех подразделений этой организации на Ближнем Востоке. Полтора года назад она передислоцировалось из Саудовской Аравии в провинциальный город Аль Кариб.
Еще недавно Аль Кариб был обычным тихим восточным городом с полумиллионом жителей. С учетом благодатной природы, близости моря, наличия старинных мечетей и античных памятников у правительства страны имелись амбициозные планы по привлечению туристов, строительству отелей. Но неожиданно иностранные гости хлынули туда сами — бурным мутным потоком.
