Иногда осознание того, что то или иное событие не могло произойти в действительности, приходит только после появления новых доказательств, которые противоречат имеющимся у нас представлениям. Большинство из нас не всегда критически подходит к собственной памяти, иногда метапамять нас подводит и позволяет проскользнуть отрывкам фантазий. В этом случае, только вновь включив метапамять и увидев, что то или иное воспоминание маловероятно или попросту не может быть правдой, мы можем избавиться от ложных воспоминаний, которые незамеченными проникли в наш мозг. Метапамять – прекрасное явление, которое помогает нам отличить правду от выдумки, но и у нее есть недостатки.
Забытые годы становления личности
Прежде чем оставить позади детские воспоминания, я бы хотела кое-что прояснить. Данное исследование ни в коей мере не предполагает, что события детства не имеют значения лишь потому, что мы их не помним. Безусловно, первые годы нашей жизни играют чрезвычайно важную роль в формировании мозга, личности и в общем когнитивном развитии. Согласно анализу последствий, которые может иметь неблагоприятная обстановка в первые годы жизни ребенка, опубликованному в 2012 г. доктором Джеком Шонкоффом и его коллегами
[31], неблагоприятные ситуации, испытываемые в возрасте, когда ребенок еще не может их запомнить, могут иметь долгосрочные последствия. По их словам, «ранний опыт и влияние окружающей обстановки могут значительно повлиять на формирование общих предрасположенностей, которые в дальнейшем сказываются на развитии структуры мозга и на здоровье в целом». Странно и удивительно, что именно те годы, которых мы не помним, могут оказаться самыми важными для формирования нашей личности.
2
Искаженные воспоминания
#thedress, путешественники во времени и старые добрые времена
Почему помнить значит воспринимать?
[32]
Недавно, находясь в Сан-Диего, штат Калифорния, я попала в совершенно потрясающий парк Бальбоа, окруженный огромными пальмами и живописными скалами. Чтобы немного передохнуть от духоты, я решила зайти в научный центр парка. Там я наткнулась на волшебное представление, в котором, как было обещано, должны были соединиться наука о восприятии, физика и физиология. Я оказалась среди шумных детей и усталых родителей. По правде сказать, я была несколько обеспокоена тем, куда попала. Но вот на сцене появился волшебник Джейсон Лэтимер, и представление началось.
Я увидела, как он проходил через непроницаемое зеркало. Я увидела, как он руками делал шары из воды. Он вкладывал одну в другую коробки совершенно одинакового размера. Он вешал свое пальто на луч света, как на вешалку. И до сих пор я не имею ни малейшего понятия о том, как ему это удавалось. Во время представления он постоянно повторял, что в его действиях нет никакого волшебства, только знание законов физики, благодаря которому он может обмануть наши перцепционные ожидания. Лэтимер хотел, чтобы мы усомнились в нашем понимании действительности и оценили способность науки сделать возможным то, что кажется невозможным. Вопреки моим опасениям перед представлением, я уже понимала, почему они пустили волшебника в научный центр.
Даже когда мы точно знали, какой фокус он собирается показать, даже когда он открыто анонсировал его, я уверена, что никто из присутствующих не мог понять, как это происходило. И это очень важно. Даже когда мы знаем, что это всего лишь обман, даже когда мы ждем, что сейчас будет фокус, зрительные иллюзии, как правило, оставляют очень сильное впечатление. И даже когда я знаю, что мое восприятие влияет на формирование моего жизненного опыта и что моя память может сильно исказить происходящее, они остаются невероятно реальными.
Создание новых воспоминаний основывается исключительно на исходных данных нашего восприятия, и, хотя мы ощущаем его как точное, в действительности мы знаем, что это не так. Даже если я знаю, что увиденное мною на сцене – иллюзия, и могу объяснить себе это с научной точки зрения, эта иллюзия по-прежнему выглядит реалистично. В других ситуациях, когда наше восприятие искажено, мы можем не знать истинного положения вещей и счесть подлинным все, что воспринимаем. В этой главе мы рассмотрим некоторые способы взаимодействия восприятия и памяти, а также возможные искажения, которые могут появиться непосредственно в момент формирования воспоминания.
#thedress
«Бело-золотое!»
«Нет, сине-черное!»
«Нет, оно же явно бело-золотое!»
В начале 2015 г. этот спор всколыхнул все СМИ. Было опубликовано фото платья, которое часть людей видели как синее с черным кружевом, часть – как белое с золотым кружевом. Команды сине-черных и бело-золотых заполонили Facebook, одни открыто обвиняли других в дальтонизме, глупости или попросту во лжи. Знаменитости в Twitter разделились по хештегам на #белозолотых и #синечерных. Интернет-феномен платья приобрел масштабы эпидемии.
Кроме того что рассматривание фото с платьем – отличный способ убить десять минут за спорами с коллегами, это еще и показательный пример того, как работает наше восприятие и как оно может нас подвести. Такая огромная разница в восприятии может показаться невозможной и наводит на мысль о каком-то подвохе. Как разные люди могут в одно и то же время, на одном и том же фото видеть практически противоположные цвета?
Очевидно, я была не единственной, кто хотел знать, в чем же дело. В 2015 г. по вопросу «Какого цвета платье?» было опубликовано три отдельные работы. Один из ученых, заинтересовавшийся феноменом, доцент кафедры неврологии Колледжа Уэллсли, Бевил Конвей
[33] заявил, что это «один из первых, если не первый, [задокументированный] пример того, как люди смотрят на один и тот же реальный предмет и видят при этом совершенно разные цвета». Затем он продолжает: «эти три работы – лишь вершина айсберга. Феномен платья будет оставаться важным для решения фундаментального вопроса: как мозг трансформирует данные, которые он получает, в восприятие и знание, как то, что воздействует на ваш разум, становится рабочим материалом, чувством или мыслью?»
Результаты научных работ, ставшие откровением для одних, были совершенно очевидны для других. Тема первого исследования, проведенного Карлом Гегенфуртнером и его коллегами из Гисенского университета в Германии
[34], была проста: как большинство людей интерпретирует цвет платья? Они изучили и зафиксировали, как группа людей видела цвет платья, с целью установить, какой вариант был самым распространенным. Ученые пришли к выводу, что, кроме двух основных возможных комбинаций, участники исследования видели и другие цвета спектра, при этом некоторые указывали более темные версии основных сочетаний (сине-черное/бело-золотое), а другие выделяли пастельную гамму. Эти выводы хоть и указали на целесообразность создания большего количества групп по цветовым нюансам – команду #чернопастельноголубых или команду #бежевозолотых, но не объяснили, почему же вообще существует такая разница в восприятии цвета платья.
