Что касается травматических воспоминаний, здесь также есть потенциал для интеграции сильно искаженной информации о событиях, которые действительно с нами происходили или мы считаем, что происходили. Даже наши высоко эмоционально значимые воспоминания могут быть полностью ложными. Откуда я это знаю? Это часть моей работы как исследователя – показать, что иногда даже самые прекрасные воспоминания никуда не годятся.
Взломщики памяти
Я – взломщик памяти. Я заставляю людей поверить в то, чего никогда не происходило.
Обычно, когда я говорю людям, что это часть моей работы, они спрашивают: «Но почему?» Вот мой ответ: я считаю, что, создавая подобные воспоминания в условиях эксперимента, мы сможем понять, откуда берутся иллюзорные воспоминания. Мы не научимся предотвращать эти ошибки, пока не выясним доподлинно, почему они возникают.
Позвольте объяснить, чем именно я занимаюсь. Это не гипноз, не пытки, ничего подобного – обычная социальная психология. Используя знания, накопленные за десятилетия исследований, я провожу процедуру, в сущности, прямо противоположную тщательным непредвзятым опросам, за проведением которых я слежу, работая с полицией. Я намеренно создаю условия, которые считаю идеальными для возникновения иллюзий памяти. Давайте разберем этот процесс шаг за шагом.
Шаг 1: Я приглашаю взрослых людей поучаствовать в «исследовании эмоциональной памяти» и прошу их дать контактную информацию людей, которые подходят на роль осведомителей, например родителей.
Шаг 2: Я связываюсь с осведомителями и прошу их описать какие-нибудь эмоционально насыщенные события, произошедшие с участником эксперимента в определенный период жизни – с 11 до 14 лет и которые он может вспомнить. На этом этапе я также собираю информацию о том, с кем потенциальные участники дружили в этом возрасте и где они жили.
Шаг 3: Я отбираю участников, которые абсолютно точно никогда не переживали событий, воспоминания о которых я собираюсь им внушить, но которые хоть раз в жизни переживали другой эмоциональный опыт. Этих людей я приглашаю для участия в исследовании.
Шаг 4: Участники приходят для проведения исследования. Они думают, что это исследование эмоциональной памяти, и понятия не имеют о том, что его истинная цель включает возможное внушение ложных воспоминаний. Я получаю от них согласие на участие в исследовании эмоциональной памяти. Разумеется, прежде чем обманывать их, не предупреждая о возможном внушении ложных воспоминаний, я получаю разрешение университетского совета по научной этике. Затем я начинаю системно расспрашивать участника эксперимента о воспоминаниях, в которых отражено настоящее эмоционально насыщенное событие, о котором я узнала от осведомителей. Возможно, над ним издевались в школе, или как-то раз он упал в обморок во время поездки за границу, или с ним произошло какое-то другое запоминающееся событие. В результате я завоевываю доверие участников, как человек, которому они отважились раскрыть информацию о самых эмоциональных событиях своей жизни.
Шаг 5: Я ввожу информацию о придуманном событии, рассказывая участнику о том, что он совершил нечто, чего, как я знаю, он не совершал. В ходе моего самого недавнего исследования, опубликованного в 2015 г. и проведенного совместно с профессором Стивеном Портером из Университета Британской Колумбии
[167], мы говорили участникам, что они совершили преступление – нападение, вооруженное нападение или кражу – и что в дело вмешалась полиция. Мы также использовали другое вымышленное событие – нападение животного, получение физической травмы или потерю большой суммы денег, которая якобы повлекла за собой проблемы в отношениях с родителями. Вот сценарий, который мы использовали для истории про вмешательство полиции:
Итак, [имя участника], спасибо, что рассказали мне о первом событии. Отличная работа. Еще одно событие, о котором упоминали ваши родители, – это случай, когда вы попали в переделку с полицией. Сейчас мы поговорим об этом. В анкете ваши родители написали, что, когда вам было [возраст] лет, вы [вымышленное событие]. Это случилось осенью, в [место], и в этот момент с вами был [имя друга или родственника].
Больше никакой информации о предполагаемом событии участнику не предоставлялось.
Шаг 6: Сначала, после того как во время первой беседы мы говорим участнику, что все это якобы произошло, он или она, как и следовало ожидать, отвечает что-нибудь вроде «я этого не помню». Тогда я предлагаю свою помощь. Я рекомендую выполнить упражнение на визуализацию: прошу участника закрыть глаза и представить себе, как могло выглядеть происходящее. Он и не догадывается, что таким образом я заставляю его подключить вовсе даже не память, а воображение. После выполнения этого упражнения во время первого разговора у участника обычно не возникает детальных воспоминаний. На этом этапе я обычно отправляю участника домой, предупредив, что ему не разрешается ни с кем обсуждать эксперимент, и прошу еще раз визуализировать это воспоминание дома и вернуться в мой офис через неделю.
Шаг 7: Через неделю участник приходит снова, и я еще раз прошу его рассказать мне о настоящем воспоминании. Затем я начинаю задавать вопросы о выдуманном событии. На этом этапе многие участники начинают что-то «вспоминать» и описывать детали. «Падали листья. Небо голубое. Я украл CD-диск. Ударил девочку за то, что она надо мной издевалась. У полицейского были темные волосы». Я подбадриваю участника и говорю, что он все делает правильно: позитивное подкрепление. Мы также повторяем упражнение на визуализацию, чтобы участник представил себе больше деталей, которые можно спутать с деталями воспоминания. Потом я снова отправляю участника домой, прошу вспомнить как можно больше деталей и вернуться в третий раз. Через неделю мы повторяем ту же процедуру: в последний раз воспроизводим настоящее воспоминание, а затем – ложное, путем визуализации.
Шаг 8: Трижды побеседовав с участником, я собираю урожай созревших ложных воспоминаний. На этом этапе многие с большой уверенностью рассказывают невероятное количество деталей о событии, которое никогда не происходило. Настоящая магия воспоминаний.
Возможно, вы думаете, что на вас этот метод не сработал бы, но статистика свидетельствует об обратном. Это конкретное исследование показывает, что 70 и более процентов участников в эмоциональной ситуации, например имеющей отношение к нарушению закона, склонны сочинять ложные воспоминания. Я составила список параметров, которые должны выполняться, чтобы можно было говорить о наличии ложного воспоминания: участник должен описать как минимум 10 деталей выдуманного события и в процессе дебрифинга подтвердить, что он действительно верил в то, что это событие произошло на самом деле. Многие крайне подробно описывают эти воспоминания. Вот отрывок из стенограммы рассказа одной из участниц, назовем ее А:
Помню, что была шокирована, когда приехали полицейские. Неприятная была ситуация. Очень неприятная.
