У Марины Тоню встретили, как родную.
– Теть Тоня пришла-а-а! – с разбегу кинулся ей на шею Оська.
– Малыш, ты тут все разольешь... Бегом мой руки, сейчас есть будем.
– А мы уже ели! – похвастался мальчишка. – Папа у меня такой смелый – он в магазин сам бегал!
– Этому бы папе! Да по его смелости!.. – сверкнула глазами Тоня. – Глеб! Мы же договаривались.
– А если у меня сигареты кончились? – заносчиво, точно мальчишка, прищурился тот. – А если мне очень надо?
– Хулиган, – спокойно констатировала Тоня и уже через минуту призывно кричала: – Всем руки мыть! Обед! И только попробуйте не хвалить мой борщ!
Мужчины накинулись на тарелки, как оголодавшие волки.
– А, между прочим, кто-то совсем не ест супы, – быстро работая ложкой, поддел сына Глеб.
– Это борщ, а не суп, – увернулся тот. – И, между прочим, кто-то говорил, что борщи у нас вообще никто не умеет готовить, для этого на Украину надо ехать.
– Осип! Я еще раз повторяю – за столом надо есть, а не разговаривать! – рявкнул Глеб и посмотрел на Тоню невинной овечкой. – Тонечка, добавь мне еще немножко. У меня такое ощущение, что прямиком с Украины.
Кастрюльки опустели настолько быстро, что Тоня почувствовала даже некоторую неловкость – принесла какие-то мисочки, не могла, что ли, ведерную кастрюлю притащить!
– Оська, не наелся? – с сожалением спросила она и успокоила: – Не переживай, мы сегодня с тобой вместе в магазин сходим, там себе чего-нибудь выберешь.
– Здорово! – воскликнул Землянин. – Тонь, напомни ему, чтобы не забыл сигарет!
– Ага, – язвительно усмехнулась Тоня. – И пива, да?
– Ну ты уж совсем! К чему ребенка приучаешь? – возмутился отец, хотел добавить что-то еще, но не успел – в дверь позвонили.
Оська напружинился, потом подлетел к отцу и забрался к нему на руки.
– Осип, не паникуй, – обернулась к нему Тоня. – Сюда враги не ходят. Это... сейчас открою, посмотрю.
– Я сам, – осторожно посадил сына на диван Глеб и направился в прихожую.
– Да уж, прямо вестерн какой-то! – фыркнула Тоня и понеслась следом. – Это брат мой, наверное!
Она уткнулась прямо в спину Землянина, задохнулась от его тонкого, едва уловимого запаха одеколона и отшатнулась.
– Я тут... на кого-то налетела, – покраснев до корней волос, пролепетала она.
– Думаю, на меня, – обернулся Глеб и оказался с Тоней лицом к лицу.
Обойти его никак было нельзя – он загораживал весь проход, – да ей это и в голову не пришло. Потому что она, эта самая голова, в данный момент работала как-то уж совсем ни к черту – шумела, путала мысли, и что-то в ней тукало.
– Тоня... – тихо проговорил Глеб и даже взял ее за руку, но тут снова прозвонил звонок – настойчиво и громко.
Она вздрогнула, будто бы ее застали за чем-то постыдным, поправила волосы и громко выдохнула.
– Матвей! Матюша, – слишком радостно воскликнула она, когда на пороге увидела гостя. – Матюша, познакомься, это Глеб! А там еще Оська... а еще... больше никого нет.
– Чего ж так долго не пускали? – хмуро спросил братец. – Я стою-стою, как медвежатник. Думаю – уж самому открыть или еще раз звякнуть... не пускают и не пускают.
– А мы... не сразу услышали, – счастливо улыбалась Тоня.
Она всегда так радовалась, когда видела брата, а тут и вовсе настроение отчего-то зашкаливало.
– Ну и куда мне? – незлобно сдвинул брови Матвей. – Может, сразу за стол?
– Можно! – воскликнула Тоня. – Только у нас есть нечего!
– Это мы все съели, – честно доложил Глеб.
– Ваш аппетит меня радует, – кивнул Матвей. – А попить? Пиво есть? Или коньяк?
– Тоже нет... – вздохнул Глеб. – Мы тут трезвый образ жизни устроили.
– Зачем? – изумился Матвей. – Специально? К моему приезду?
– Матюша! Можно подумать, ты такой алкаш! – укоризненно сказала Тоня. – Люди же тебя не знают, что подумают?
– Люди, между прочим, как раз очень хорошо человека поняли, а вот некоторые... – вздохнул Глеб и грустно отвернулся.
– А мы сейчас с Оськой по магазинам пробежимся, пока вы тут договариваться будете, – улыбнулась Тоня и побежала сообщить мальчишке, что они срочно идут на прогулку.
– И не забудьте сигареты! – хором воскликнули мужчины, когда Тоня с мальчиком уже закрывали за собой дверь.
– Сговорятся, – кивнул сообразительный Оська и заторопился вниз по лестнице.
Они вышли с мальчишкой со двора, и Тоня сразу направилась к супермаркету.
– А мы куда? – заглянул ей в глаза Осип. – В фитнес-клуб?
Тоня оторопела.
– Знаешь, Оська, я ни разу в таком клубе не была...
– И ничего страшного, – махнул рукой мальчик. – Моя мама каждый день туда бегает, а что толку? Папа все равно говорит, что женщина должна быть с... с чем же она должна... ну, еще в песочнице такие вещи есть... С формочками!
– С формами, – поправила Тоня. – А пойдем лучше...
– В парикмахерскую, да? – опять неправильно догадался Оська.
Тоня усмехнулась:
– Что, мама тоже каждый день туда бегает?
– А туда женщина и должна каждый день бегать, так даже папа думает, – авторитетно заявил мальчишка. – Вот вы, теть Тоня, когда были в парикмахерской последний раз?
Тоня поджала губы и засопела:
– Ну уж точно не сегодня.
– Придется идти, – вздохнул парень. – Потому что вы со своей косой как динозавр, правда-правда. Все вымерли, а вы остались с этим... с гребнем своим. Сейчас косы уже никто не носит, не модно.
– Так тоже... папа думает? – на всякий случай уточнила Тоня.
– Так думают все мужчины! – гордо подтвердил Оська, задрал голову и браво шагнул в самую лужу.
Тоня просто не знала, что делать – поход в парикмахерскую в ее планы не вписывался, да и к тому же она наивно надеялась, что ее кудри, так заботливо накрученные сегодня утром, и без этого должны были пленить любого мужчину.
– М-да... – вздохнула она. – Значит, мы идем в парикмахерскую и забываем про супермаркет?
– Да мы везде успеем, он же круглосуточно работает, а в парикмахерской я вас подожду, рядом сидеть буду, – успокоил Оська.
Тоня выбрала салон подешевле – нечего зря на ветер деньги бросать. Однако ее молодого кавалера такое положение вещей не устроило.
– И чего вы в какую-то забегаловку идете? – скривил он губенки. – Мама всегда в «Аэлиту» ходит. Говорит, что другие – отстой.
– Ты что хочешь? Чтобы мы в этой «Аэлите» с твоей мамой повстречались? – напрямик спросила Тоня.
