– Что, дружище, не ожидал? Вот так-то: в нашем городе есть много того, что не видно посторонним!
Афанасьев промолчал, а про себя вспомнил цитату Шекспира: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…»
[21]. Лифт опустил их ещё уровня на три, после чего створки распахнулись. К удивлению Виктора, перед ними оказался ещё не шлюз, а длинный, уходящий в темноту коридор, слабо освещённый аварийными лампами. «Паланкин» двинулся туда, в темноту, причём теперь он шёл значительно быстрее и все увеличивал и увеличивал скорость. Лампы на стенах замелькали, постепенно сливаясь в единую тусклую световую полосу…
Неожиданно все закончилось так же резко, как и началось. Кар затормозил перед громадными стальными воротами, от которых к прибывшим немедленно подошли трое. «Форма охранников корпорации, но без фирменного знака, – отметил Виктор. – Да и вооружение явно тяжеловато для охранников.… А это ещё что? Ну-ка… Точно, рупь за сто – автоматическая огневая точка! Ого! Серьёзно этот шлюз стерегут…»
– Покажи им карточку, которую тебе дал Ларс, – сказал Башши, доставая из кармана своего костюма жёсткую карту-пропуск.
Один из охранников взял пропуска и по очереди сунул их в портативный сканер. Остальные двое настороженно следили за гостями, нацелив на них стволы.
– Ты что, тоже в первый раз здесь? – усмехнувшись, спросил Шедона пограничник.
– Да нет, почему? – удивился Башши. – Я здесь чуть не каждые два дня бываю.
– Тогда чего твои орлы в тебя целятся? Они что, не в курсе, кто ты? Новобранцы?
– Н-нет, – озадаченно протянул Башши. – Они всегда так делают. А что?
– Выпендриваются – сообщил Афанасьев уверенно. – Показывают тебе и Ларсу, что, мол, не зря хлеб свой едят. А встали так, что если бы я захотел их снять, то вот этот, со сканером, перекрыл одному сектор почти полностью, а второй только в тебя стрельнуть может.
Шедон посмотрел, покрутил головой…
– И что? – спросил он, все ещё не понимая, что хочет сказать Виктор. – Ну, вот если бы мы с тобой решили силой прорваться…
– Это если бы вместе, – перебил его Афанасьев. – А если я, которого они видят впервые, вдруг командир ДРГ федералов? Захватил тебя в заложники, вкатил тебе чего-то расслабляющего, а за каром кинул «поводок», по которому сейчас сюда мои бойцы идут?
– Ну, знаешь, – возмутился Башши. – Тут не только караул! Тут ещё…
– Вижу, вижу. Автоматический пулемёт вон за той заслонкой. И что? Я вот сейчас шлёпну этого старшего, со сканером, на второго пихну тебя, а сам выскочу с другой стороны, прокачусь под машиной и в два удара обоих уделаю. А потом вырвал с пояса пару кусков «замазки» и хана твоему пулемёту, или что там у вас. Заблокирую взрывом заслонку, и все! А там и мои ребята подтянутся: ворота вскроют, внутри шухер наведут, и ага! Вся верхушка заговора – на переработку, а остальным – каторга без срока. Нет, блин, – Афанасьев сокрушённо махнул рукой. – Зря я с вами связался. Если все остальное так же поставлено, то переворот вам только в детском саду устраивать. Да и то не факт, что получится…
Шедон задумался, потом наорал на караульных, заставляя их разойтись и встать так, чтобы не закрывать друг друга, и посмотрел на пограничника:
– Викт, так правильно?
– Нет! – рыкнул тот. – Вон ты… нет, ты, патлатый! Какого черта ты стоишь вместе со всеми?! Ты что не видишь, что пассажиров двое?! Видишь? Замечательно. А теперь скажи мне, жертва небрежности родителей и школьных учителей: кто, по-твоему, должен фиксировать второго пассажира?! Не знаешь? А я знаю! – Виктор выскочил из кара, и буквально за шиворот подтащил обалдевшего охранника к другой стороне транспортного средства, – Вот где ты должен стоять, огрызок! Понял, мать твою тагами на потеху?!
Башши смотрел ан все происходящее с весёлым любопытством, а потом захохотал:
– Ну, что, мясо?! Кончилась ваша спокойная жизнь! – проорал он, обращаясь к охранникам. – Кончилось счастливое детство, начинается суровая взрослая жизнь. Это, – указал он на пограничника, – ваш новый начальник безопасности, Викт Аван. Все про него слышали?!
Судя по тому, как засуетились караульные, кто такой Викт Аван они знали. Даже больше: они слышали кучу историй, в которых «подвиги» Афанасьева превращались в волшебную сказку. Только очень страшную сказку…
– Разрешите доложить? – подскочил к Виктору старший наряда. – На вверенном нам посту…
Но Афанасьев немедленно оборвал его:
– Ты мне скажи, дорогой: ты – от рождения дурак, или тебя в детстве долго и вдумчиво били по голове? – спросил он, разглядывая охранника. – Ты какого водяного мне тут рапортовать взялся?
– Но… как же?.. Дуж Шедон сказал… – сбился охранник. – Вы же теперь…
– Ага, – хмыкнул Виктор. – Очень интересно. «Дуж Шедон сказал». Обалдеть. А если дуж Шедон сейчас скажет, что я – бог-создатель? Ты мне молиться начнёшь? – он посмотрел на растерявшегося караульного, все ещё не понимающего, в чем дело, и пояснил: – Ты приказ видел о моем назначении? Тебе меня начкар представил? Тоже нет? Так какого же ты, – последовал краткий, но ёмкий экскурс в генеалогию охранника, – передо мной тут тянешься? А ну-ка вызови сюда разводящего!
– Э-э-м-м… кого? – спросил вконец ошалевший караульный.
– В каком смысле «кого»? – теперь опешил уже Афанасьев и в изумлении повернулся к Шедону: – Башши, ответь: кто из нас сошёл с ума? Я или вот это вот? – указующий перст уткнулся в охранника. – Что, разводящего нет?
– Ну-у… – смутился Шедон. – Понимаешь, Викт…
– Понимаю, – и пограничник с видом человека, всходящего на эшафот, обречённо махнул рукой. – Уже все понял. Значит, караульная служба на объекте отсутствует. Мило, мило. Ну, пойдём, удивишь меня ещё чем-нибудь…
Шлюзовая камера оказалась просто невероятно громадной. Если бы у корпорации имелся на вооружении подводный вариант атомного авианосца «Нимиц», то таких махин в этом кессоне могло бы поместиться штуки три. Минимум! В громадной акватории между бетонных пирсов виднелись длинные темно-синие сигары субмарин, а высоко, под самым каменным сводом, медленно кружили несколько дронов. «Наблюдатели – отметил про себя Виктор. – Будет очень неплохо, если я и в самом деле окажусь здешним безопасником. Иначе вся эта орава нам даст прочихаться», – добавил он, глядя на многочисленных охранников, то тут, то там видневшихся на пирсах.
Шедон вёл его по центральному проходу, одновременно поясняя:
– Вот у этой малышки стоит такая штуковина… Мы её «тестомесом» назвали. Представляешь, Викт, этот агрегат какие-то там молекулярные связи разрывает! Прикинь: был у тебя кусок брони, а мы по ней тестомесом – шарах! И у тебя не броня, а просто куча маленьких ржавых обломков!
– Тогда бы уж ржою назвали, – хмыкнул Виктор. – Причём тут тесто?
