– Дура! – рявкнул он, шипя от боли. – Они прекрасно знают, кто мы. Они пришли за Троем! Связывайся с Мийрой, а то мой канал перекрыт!
– Как?..
– Каком к низу! Связывайся, тебе говорят!
Краем глаза Виктор заметил какое-то шевеление в районе пирсов и тут же выдал туда несколько коротких очередей по три выстрела. На воде расплылось бурое пятно.
– Что, сука, купаться любишь? – и тут же в сторону Верды: – Ну? Доложила?!
– Ой, а у меня тоже связь… того…
От растерянности девушка сняла с головы шлем и завертела его в руках, пытаясь определить: где же поломка и можно ли её исправить.
Каким звериным чутьём Шапа определил, что пуля идёт девушке в незащищённую голову, Виктор понять не успел. Бывший палач вдруг гортанно вскрикнул и прыгнул из положения «лёжа», закрывая собой лейтенанта зан Далн. Он рухнул на девушку, и та возмущённо вскрикнула, пытаясь отвалить в сторону придавившее ею тяжёлое тело.
– Каску надень, коза! – взревел пограничник и выдал ещё несколько «троек» в ту сторону, откуда пришли смертельные выстрелы.
В отличие от большинства стрелков, которых он встречал ещё в той, земной жизни, полковник Афанасьев стрелял не «двойками», а «тройками». Руки были достаточно сильны, чтобы не дать выстрелам уводить ствол автомата в сторону, а вот вероятность поражения тройкой вырастала изрядно. Автомат же аури практически не вело, так что тут вопрос упирался только в расход боеприпасов. Вернее, в вопрос зарядки аккумулятора, который Виктор пока ещё не пробовал перезаряжать, но, как всякий разумный командир, он рассчитывал на лучшее. И готовился к худшему…
Одного брошенного мельком взгляда ему хватило, чтобы понять: Шапа готов. «Жаль мужика, – отрешённо подумал Виктор, – хотя свою судьбу он выбрал сам». Он поднял автомат и ударил длинной очередью «игл» по выбиравшимся на пирсы. Откуда-то с левого фланга его неожиданно поддержал плазмоган. Струя голубоватого огня смахнула нескольких противников с ближайшего пирса, потом пошла вниз, коснулась воды и подняла целую стену пара.
Воспользовавшись столь неожиданно и столь удачно возникшей «паровой завесой», Виктор вскочил на ноги, подхватил за руку всё ещё не пришедшую в себя от такого поворота Верду, и они рванули в сторону помещений охраны – туда, где были пленные.
Плюхнувшись под прикрытие стены, Виктор ещё раз проверил свой шлем. Результат оказался ожидаемым, хотя и весьма печальным: тактический шлем сдох. Окончательно и бесповоротно: ни связи, ни голоэкрана, ни визиров – ничего!
– Клей, – подала внезапно голос зан Далн. – Чего ты его крутишь? Они же лучом «молчанки» шарахнули.
Что такое «молчанка», Виктор не знал, но сообразить-то не сложно. Какое-то продвинутое средство РЭБ
[30], которое умеет действовать направленно.
– Тебя тоже? – поинтересовался он, уже догадываясь об ответе.
– Угу, – огорчённо кивнула девчонка. Помолчала и добавила: – Суки драные, чтоб им тагами живого в жопу заткнули!
– Штатные средства связи для подобной ситуации? – спросил пограничник, ни на что особенно не надеясь.
Однако зан Далн чуть приподняла голову и, словно отвечая на экзамене, затараторила:
– В зоне противодействия средств РЭБ противника командир группы подаёт сигнал двумя ракетами ясно различимого синего цвета. Затем под руководством командира группы, младшего офицера или отрядного сержанта строятся цепочки передачи приказов, распоряжений и донесений…
– Уймись, Красотка! – невзирая на сложность обстановки, Виктор улыбнулся, – Я уже понял, что ты в училище не груши околачивала. У тебя эти ракеты есть? Ну?!
Девушка шепотком обругала себя «тупым тагамьим дерьмом» и вытащила небольшую – не больше портсигара! – ракетницу. Вверх взвились две ярко-синих ракеты.
– Клей! Красотка! – шагах в тридцати лежал Ленк. – Принято: связь отсутствует!
– Прикажи занимать оборону уступом направо! Огонь по готовности!
– Есть, Клей!
– Трёх бойцов ко мне!
– Слушаю!
Когда к Виктору подползли трое штурмовиков, он вручил им плотно упакованного Троя:
– Так, бойцы! Взяли этого и нашего лейтенанта, и поползли во-о-он туда, – рукой он указал им на ворота в зону сталкеров.
Афанасьев очень надеялся, что вход через ремшлюз не стал достоянием широкой гласности – вспомнив это «милое» словцо, он скривился и сплюнул – так что в исследовательской зоне можно было не опасаться нападения с воды. Во всяком случае – не слишком опасаться.
Штурмовики, хоть и застигнутые врасплох, все же были хорошими солдатами, а потому уцелевшие после первой атаки вскоре опомнились и начали стягиваться поближе к командирам. Какими бы словами рядовые и сержанты ни костерили своих офицеров «на гражданке», в бою их, точно маленьких детишек к родителям, тянет к начальству. Командир знает, что делать, а это вселяет спокойствие и уверенность…
Со стороны наступающих снова взревели автоматические гранатомёты. Виктор тронул за плечо штурмовика с длинной, похожей на противотанковое ружье снайперской винтовкой. Тот оскалился, кивнул и, извиваясь, словно удав, потёк к углу караулки.
– Ракетомёту – приготовиться! – передал Афанасьев. – Огонь – сразу, как эти сволочи заткнутся.
Он по-пластунски добрался до другого угла, осторожно выглянул… Ага, вон они. В голове словно защёлкал баллистический вычислитель: «Расстояние до цели… угол поражения… площадь накрытия…».
Гулко, словно туберкулёзник в бочку, кашлянула винтовка снайпера, и тут же Виктор вскочил на ноги. С положения стоя накрыть второй гранатомёт оказалось не в пример удобнее, и, уперев свой автомат в обломок стены, он дал длинную очередь своими гранатами.
Позиция противника окуталась пылью, полетело каменное крошево. Оба гранатомёта замолкли, и тут же взвыли ракеты. На мгновение поднялись чёрно-огненные кусты разрывов.
Из этого апокалипсиса вылетело что-то тёмное. Узнать в летящем объекте человека можно было только при достаточно развитом воображении.
Грохнул взрыв, куда мощнее, чем ракетный. «Боеприпасы нащупали, – понял Виктор и дал ещё одну очередь. – Однако, долго мы не продержимся…» К противнику бежали всё новые и новые бойцы в снаряжении штурмовиков. Автомат аури скорректировал их планы, и все они дружно шлёпнулись на камни. Некоторые – навсегда…
«Это неплохо, – пограничник откатился под защиту стены и услышал, как содрогается и крошится под ударами пуль бетон. – А всё-таки, похоже, что мы влипли. Не стоило злить эту скотину в генеральском звании. Разыгрался, старый черт, ангелом возмездия себя вообразил. Вот сиди теперь и подыхай! Хотя…»
