– А это что?
– У нас называют гранаты. Вот эту штырь выдернуть и кидай подальше. Стальные шарики порвут все вокруг.
– Забавно, не видел такого.
Хат распечатал коробку, снарядил обрез и сунул его за пояс. Железные кругляши спрятались в карманах. Шарра повесил на плечо короткий кургузый автомат, ловко спрятав прямоугольник аккумулятора в рукоятке. Снизу прищелкнул коробку с бронебойными иглами и пристроил на поясе запасную обойму. Убедившись, что парочка вооружилась, Карлос постучал кулаком по спинке сиденья и повторил:
– Я для железяк нужен. Не знаю, зачем – но за меня обещали Диким заплатить. Поэтому – может и попрыгаю какое-то время в случае потасовки. Вряд ли прибьют сразу. Для вас же надежды никакой. Поэтому повторяю – если дела пойдут худо, валите все, что сможете и на прорыв. Любым способом. Правда, надежда на третьего слабая, он больше о своей шкуре печется, бросит вас в любой момент. Но – ваш земляк, вам виднее. И еще… Машинку мне жалко. Оставлять просто так – жаба давит. Поэтому я вот тут закладочку сделал. И когда люк запрем, не забудьте потом снизу тросик стальной отцепить. Если кто сунется с перепугу, получим громкий бадабум.
– Это как? – заинтересовался новым для него словом Шарра.
– А это просто: колеса в одну сторону, остатки движка в другую. Содержимое – мелкой пылью по всей округе. Понятно? Тогда пошли, а то я уже слышу, как у Кайри зубы стучат от страха.
Многочисленный отряд спускался по бесконечной череде лестниц, освещая дорогу сначала факелами, затем переносными фонарями. То на одной, то на другой площадке от основной группы отделялись металлические фигуры, и занимали позиции в неприметных нишах и черных переходах. В самом низу бесконечной шахты с людьми осталось только двое проводников, свернувших в одну из штолен и покативших на скрипучих колесах в глубины города. Шагавший последним молодой охранник с тоской посмотрел назад и сглотнул:
– Вот забрались. Так и дорогу назад не найти.
– Ага. И мимо пулеметов не проскочить.
– Каких пулеметов?
– Каждый пост – огневая точка. С бронированием и хорошими секторами обстрела. Рычажок дернут – и все, ни сверху, ни снизу дороги нет.
– А я не заметил, – совсем загрустил Кайри.
– Глаза от страха не закрывай, а то много интересного простил, – хохотнул Шарра, потрогав рукой серую стену туннеля. – Тепло, смотри ты. Или завод какой рядом, или отопление где-то раздобыли.
Топавший следом Хат почесал щетину и не удержался, чтобы не вставить слово:
– В глубоких шахтах всегда жарко. Говорят, от центра планеты тепло уже достает. Можно даже зимой не отапливать поселения.
– Откуда знаешь?
– А когда первый срок каторжанином отбывал, успел покопать руду. Колония тогда еще шахты держала. Это потом забросили. А поначалу хорошо жили: свои каторжане, своя руда.
Молчавший всю дорогу Карлос заинтересовался:
– А сейчас что, плохо живете? Вон: машины свое, оружие.
– Оружие? Ты наше метатели видел? Благо еще, батареи заряжать можем, электричества навалом. А так вместо стальных патронов – ледяные. Наморозили, во внешний бункер навалили – и вперед. До ста метров еще неплохо, дальше уже все, разгона не хватает.
– То-то вы краба того расковыряли за секунды, в лет!
– Ты бы его еще к стволам привязал, вообще бы порадовались… Потому и подстрелили, что в упор молотили. Удрала бы скотина подальше – и только ледяную крошку выбивать. Я ведь смотрел, как ты из своей штуки ровер расстрелял. Дыры – с кулак. Мы так уже не можем.
Замолчавший было Кайри бесцеремонно влез в беседу, попытавшись одернуть старших:
– Вам больше говорить не о чем? Дела колонии – внутреннее дело! Чего языки распустили?
– О, да! Допуски, секретность и кары небесные за невыполнение приказа. Слушай, ты в самом деле думаешь, нас дома ждут? – восхитился старик, распахнув куртку и вытирая вспотевшую шею. – Я в колонии почти с ее основания. Застал… Кого только не успел за прожитые годы повидать. Разных: умных и глупых, хитрый и тупых, как мут. Но последнее время как-то у нас совсем весело стало: ни жратвы нормально, ни отдыха. Все бегом, все с надрывом, все под угрозой немедленного расстрела. Похоже, времена настоящих героев закончились. Одни уроды остались.
– Вот за это и сидел на каторге, – огрызнулся охранник и замолк, от греха подальше. Но старик не обратил внимание на злые слова. Похоже, прошлое для него давно умерло, обида на колонию перегорела, оставив внутри лишь пепел.
– Прибыли, – неожиданно притормозил один из проводников, осветив овальную дверь в стене. – Тебе сюда, остальные за мной.
– Остальные – наверху остались, – усмехнулся Карлос, трогая тяжелое колесо. – Парни со мной, я за ни отвечаю.
– У меня приказ доставить их в комнату отдыха, – попытался препираться киборг, но землянин уже крутанул запор и приоткрыл дверь. – Хотя, как хочешь. Только стул там один.
– На полу посидят, – закончил беседу мужчина, поправляя висящий на плече автомат. – Здоровее будут. Хат – посмотри, мы следом.
Выставив перед собой обрез, старик ловко юркнул в приоткрытую щель, чтобы через миг позвать остальных:
– Чисто!
Карлос сидел на привинченном к полу стуле посреди маленькой комнаты. Его команда расселась у задней стены, с интересом разглядывая слабо мерцавший квадратный экран напротив. Карикатурное лицо, больше похожее на слепленную из серых кусков теста маску, шевелило губами и шипело через пластиковую мембрану микрофона:
– Мы не причинили вреда твоему другу, которого называешь Базиль. Ты сможешь встретиться с ним. Но мы хотим предложить сделку.
– Сделку? Я слышал, вы купили мою голову у Диких. Странно, что у купленного на рынке раба спрашивают, хочет ли он поторговаться за свою жизнь.
– Ты – не раб. Мы лишь оплатили твою безопасность. Твою и Базиля. Чтобы вы добрались сюда живыми и здоровыми. Пустоши – не самое приятное место.
– Хорошо. Будем считать, что вы подарили Диким гору оружия и оборудования из любви к ближним. Но чем может вам помочь одиночка, который разбирается в местных реалиях хуже младенца?
– Тем, что этот младенец способен совершить невозможное, – осклабилась электронная рожа. – Мы долго совещались и решили рассказать тебе правду. Проведенный анализ показывает, что ты легко сможешь распознать недомолвки или ложь. А это отрицательно скажется на выполнении поставленной задачи. И наоборот, если мы окажем всю возможную помощь, ты поможешь нам. Сам. Без принуждения.
Карлос понимающее усмехнулся и уточнил:
– Принуждение? Значит, кроме пряника у вас и кнут. И чем же готовы подтолкнуть меня в нужную Слепцам сторону.
– Базиль у нас, – ответил неведомый собеседник. – Он нужен тебе. Живым. Нас же первый Тотем больше не интересует. Он выполнил свое предназначение. И теперь ты – гарантия его долгой и счастливой жизни.
