Кроме того, Шахт (имперский министр финансов. – Б. С.) поручил „Балтийцу“ составление конспектов для своих выступлений по хозяйственно-финансовым вопросам в партийных и правительственных инстанциях.
„Балтиец“ и его жена (американка Милдред. – Б. С.) часто бывали в американском посольстве в Берлине, особенно в бытность послом США в Берлине Додда.
В настоящее время „Балтиец“ продолжает работать в министерстве хозяйства в качестве референта-экономиста в отделе торговых договоров и политики».
Далее перечислялись источники информации, с которыми Харнак регулярно контактировал: «Промышленник Тициен… в настоящее время является генеральным директором одной из крупнейших немецких обувных фирм „Лейзер“. Происходит из в прошлом очень богатой петербургской семьи. Эмигрировал во время революции за границу, был офицером в белой армии, затем осел в Германии, где с ним совершилось, по словам „Балтийца“, преобразование от богача и белого офицера к человеку, симпатизирующему коммунистам… Рупп – ведущий экономист И. Г. Фарбен… „Балтиец“ характеризует Руппа как человека с пролетарским прошлым… Фрейхерр Вольцоген-Кейгаус, работающий в настоящее время референтом в научно-техническом отделе управления хозяйства и вооружения Верховного командования… „Балтиец“ обработал его и считает за человека, искренне симпатизирующего коммунистам… Приближенный к „Балтийцу“ человек – его племянник Герман Вольфганг, работающий сейчас в Главном командовании военно-морского флота, в морской радиоразведке. „Балтиец“ в течение долгого времени обрабатывал Гавемана в коммунистическом духе… Помимо указанных связей „Балтиец“ имеет, по его словам, еще двух своих близких друзей, которых он характеризует как абсолютно надежных и преданных коммунистов. Оба они происходят из рабочих; один работает в промышленности, другой окончил курсы иностранных языков, и „Балтиец“ имел намерение устроить его через свои связи на работу переводчиком в Верховное командование армии».
Ясно, что ни сам Харнак, ни его информаторы доступа к документам плана «Барбаросса» по своему служебному положению не имели. В то же время они легко могли транслировать любую дезинформацию, распространявшуюся германскими разведорганами. Также и Шульце-Бойзен занимал слишком незначительную должность в министерстве авиации, чтобы знать наверняка о планах вторжения в Англию или в Советский Союз. В министерстве об этом, кроме самого Геринга, был осведомлен только его начальник штаба и, возможно, один-два штабных офицера, непосредственно разрабатывавшие планы использования авиации в предстоящей Восточной кампании. 5 апреля 1941 года руководство ГУГБ информировало резидента в Берлине Амаяка Кобулова, работавшего под прикрытием должности советника посольства:
«За последнее время мы буквально со всех сторон получаем агентурные сообщения о готовящейся германской акции. Эти сведения во многом, даже в сроках, совпадают с данными „Старшины“ и „Корсиканца“, причем при сопоставлении их оказалось, что все они идут из германских кругов или с территорий, оккупированных Германией.
Вместе с тем в американской и английской прессе в последнее время настойчиво и упорно предсказывают вторжение германских войск в Советский Союз, оккупацию немцами Украины, „дешевую и молниеносную войну, которая вознаградит всех немцев“, и т. д. Такие статьи были помещены в мартовских номерах газет „Чикаго дейли ньюс“, „Нью-Йорк геральд трибюн“ и в „Нью-Йорк Таймс“. В английской газете „Дейли экспресс“ во второй половине марта была помещена статья, в которой говорится о „секретной подготовке“ Германией войны против СССР, о создании „антибольшевистского генштаба“ в Кракове, о концентрации военных сил под Краковом, которые предназначаются для нанесения главного удара против СССР, и т. д.
Такое обилие агентурных сведений о „секретной подготовке“ Германией этой акции, оживленная дискуссия этого вопроса в англо-американской печати наводит на мысль, не имеет ли здесь место широко задуманная инспирация или
а) самих немцев с целью оказать таким образом давление на СССР и получить уступки по какому-либо вопросу, или
б) англо-американского блока с целью добиться трещины в советско-германских отношениях и переадресовать германскую агрессию на Советский Союз.
Весьма возможно, что здесь переплетаются оба явления.
При этом агентура может являться простым рупором этих слухов, которые специально инспирируются как той, так и другой стороной.
Однако эти предположения отнюдь не должны демобилизовать нашу бдительность к этому вопросу. Наоборот, вам нужно тщательно фиксировать и сообщать немедленно нам все сведения, получаемые вами от агентуры по этому вопросу. Старайтесь возможно точнее передавать изложение этого вопроса агентам и выяснять первоисточник этих сведений.
Старайтесь по возможности сразу же на месте предпринимать проверку агентурных сведений, не дожидаясь наших указаний по этому вопросу, например вопрос о прекращении частных перевозок по железным дорогам, о концентрации войск в том или ином районе и др., что вы можете проверить собственными силами или через агентуру.
Работу со „Старшиной“ следует максимально активизировать. Из ваших сообщений видно, что „Старшина“ отлично понимает, кому и для чего нужны его сведения. Ему следует объяснить, насколько важно нам иметь по этим вопросам документальные материалы или хотя бы копии их.
Между прочим, в одном из сообщений „Старшина“ указывает, что немцы готовят планы бомбардировок против Выборга и Ленинграда с одной стороны, против Киева и Яссы – с другой. В следующем сообщении „Старшина“ говорит, что немцы готовятся подвергнуть бомбардировке Киев, Яссы и другие города Советской Украины. Между тем известно, что Яссы – румынский город. Такое невежество со стороны „Старшины“, который специально занимается этим делом, выглядит странно».
Насчет дезинформации со стороны немцев в Москве не ошиблись. Но вот специальной кампании по дезинформации со стороны Англии и США не было. Британская и американская пресса просто передавали доходившие до них слухи о будущем германском нападении на Россию, инспирировавшиеся германскими спецслужбами. Англичане и американцы тем охотнее печатали статьи о вероятном повороте Гитлера на Восток, что это отвечало их самым сокровенным надеждам. Советско-германская война резко облегчила бы положение Англии и упростила бы задачу США, все более открыто становившихся на сторону Туманного Альбиона. А то, что все упомянутые газетные сообщения основывались на дезинформации, доказывается тем, что в них настойчиво проводилась мысль о концентрации германских сил на юге, против Украины. В действительности главный удар, по плану «Барбаросса», наносился на центральном направлении. Дезинформацией, скорее всего, было и сообщение Шульце-Бойзена о возможных будущих бомбардировках Ленинграда и Киева. Ведь оно отвлекало внимание советского командования от московского направления.
Зачем же немцы распространяли сведения о грядущем нападении на СССР? Затем, что поток ложных деталей должен был скрыть истинные намерения. Указывались, в частности, более ранние сроки нападения, чем те, которые были установлены в подлинных документах. Когда эти сроки проходили и ничего не случалось, у советской стороны возникали серьезные подозрения, что информация в целом не соответствовала действительности. Не без влияния немецкой дезинформации Генштаб Красной армии пришел к выводу, что основные соединения вермахта сосредоточены на южном участке советско-германской демаркационной линии в Польше.
