— На них оказывалось колоссальное давление. Соседи были в курсе, газеты без конца муссировали происшедшее, и они из дома не могли выйти, чтобы не столкнуться с неприкрытой агрессии со стороны «мстителей», которые не давали им проходу. И речи не шло о том, чтобы вернуть Лену в семью: Бессоновы боялись, что она может причинить вред младшему брату, если обстоятельства сложатся неблагоприятным образом.
— Вы в это верите?
— Да не очень, — признался следователь. — Похоже, Стасик был единственным на свете существом, которого Лена любила горячо и беззаветно: сомневаюсь, что она сознательно сделала бы что-то, способное ему повредить.
— А несознательно?
— Ну я же не психиатр! Хотя, между нами, я не представляю, как Лена вернулась бы домой после того, что сотворила… А почему вы интересуетесь судьбой девочки? Я так понял, что вы — частный детектив, но вас не могли нанять для ее розыска, ведь у Лены Свирской нет родственников, кроме Стаса. Если только он сам…
— Да-да, — с облегчением ухватилась за неожиданную подсказку Рита, — меня нанял ее брат.
— Странно!
— Почему?
— Да видел я этого мальчика, и он производил впечатление не вполне адекватного ребенка.
— В чем это выражалось?
— Несмотря на возраст, когда дети обычно открыты к общению и с радостью взаимодействуют с другими людьми, Стасик казался полностью погруженным в себя. Неужели он вырос и стал нормальным человеком?
— Понимаете, Эльдар Анатольевич, у этих детей было тяжелое детство…
— Да знаю я, знаю, — закивал следователь. — И про то, что их плохо кормили, и что издевались приходящие мамины «мужья», и про сарай, где привязывали мальчишку, чтобы не мешал жить постоянным плачем, — жуткая история! Так, выходит, у Стаса все в порядке, раз он взялся за поиски сестрицы?
— Более чем, — улыбнулась Рита.
— Тогда ему вряд ли понравится то, что вы ему расскажете! — заметил Пухов. — Елена, если она еще жива, не из тех родственников, которым бывают рады!
— Как ни крути, а она — его сестра, родная кровь. Больше у Стаса никого нет, да и у нее тоже… Эльдар Анатольевич, не дадите ли вы мне адрес детского дома?
Сидя в уличном кафе недалеко от Красной площади, Рита поглядывала на часы. Она знала, что Женькин поезд прибыл, но его самого все еще не было. Наконец Рита увидела вывернувшего из-за угла приятеля.
— Что случилось? — поинтересовалась она. — Я уже третью чашку кофе заказываю! Ты меня до инфаркта доведешь, ведь такое количество кофеина вредно для здоровья!
— Ну прости, мать, — еле тачку поймать удалось, а водила пытался с меня такие бабки за доставку содрать, что пришлось объяснить ему, с кем он имеет дело. Цены в столице — закачаешься!
Несмотря на напускное раздражение от долгого ожидания, Рита была рада, что Фисуненко счел возможным приехать: ей просто не разорваться для посещения и детдома, и психиатрической лечебницы, ведь нужно возвращаться в Питер. В работе находятся и другие дела — Black’n’White не единственные клиенты ее конторы! Кроме того, вдали от своих подопечных Рита постоянно ощущала беспокойство. Она вряд ли сумела бы справиться лучше, чем охранники, присланные бывшим вором в законе, и все же дома, как говорится, и стены помогают.
— Как тебе удалось выбить командировку? — поинтересовалась она, пока Женька уписывал омлет с колбасой, запивая его сладким чаем с лимоном. — Насколько я понимаю, оснований для поездки в Первопрестольную по-прежнему нет?
— Верно, нет, — не переставая усиленно работать челюстями, согласился он. — Но, видишь ли, билет стоит недорого, а у меня сегодня выходной…
— Так ты на свои, что ли, гуляешь? — перебила Рита. — Хочешь, проведу тебя по бухгалтерии своего агентства, ведь ты, в сущности, моим делом занимаешься?
— Да ладно, старуха, не бери в голову! — махнул рукой Фисуненко. — Не такие это большие бабки, и моей зарплаты вполне хватает, чтобы насладиться достопримечательностями столицы — сто лет тут не был.
— Боюсь, там, куда нам предстоит ехать, достопримечательностей немного!
— И это не беда — в конце концов, что нам мешает приезжать сюда почаще — всего каких-нибудь восемьсот километров от Питера… Да, видел я твоих парней, даже со Стасом разговаривал.
— Правда? — оживилась Рита. — И как он?
— Да нормально вроде, — пожал плечами Женька. — Только загадочный какой-то.
— Загадочный?
— Ну, это мое мнение. А девица эта, Ангелина, все время рядом трется. Мне даже показалось, что между ними что-то…
— Думаю, ты ошибаешься, — перебила Рита. — Стас не из тех, кто легко подпускает людей к себе: он должен как следует узнать человека, прежде чем начать ему доверять!
— Да ты ревнуешь?
— Я? Глупостей не говори! Просто я знаю Стаса.
— Тебе, конечно, виднее, — хмыкнул Женька. — Но Ангелина-то не в курсе, верно? Хотя, возможно, я ошибаюсь, и она попросту опекает Бессонова, чувствуя ответственность за того, кого прикрыла от пули, — помнишь, как у Экзюпери?
— У него, помнится, это звучало несколько иначе!
— Неважно. По-моему, девчонка решила, что отныне должна стать телохранителем Бессонова!
— Ну, еще один телохранитель нам не помешает.
— Что ты, там такие ребята работают — фу-ты ну-ты!
— Ты про томбадзевских?
— Угу. — Женька заглотил последний кусок и откинулся на спинку стула. — По крайней мере, можно не бояться, что с ребятами что-то случится, пока мы по Москве рассекаем, — хоть на что-то хорошее Томбадзе сгодился!
— Да ладно тебе, — поддразнила Рита приятеля, — разве ты не веришь в перерождение? Может, он осознал собственную неправоту и, как это… твердо решил встать на путь исправления?
— Человека, проведшего в системе исполнения наказаний три десятка лет, исправит только могила — вот, во что я верю! Просто пока Томбадзе удается избегать нашего брата, но сколько веревочке ни виться… В любом случае в данный момент он и его парни нам полезны, а дареному коню в зубы не смотрят… Кстати, я и твоего Байрамова видел!
— Где?
— Да там же, в студии.
— Что ты там делал, позволь поинтересоваться?
— Показывал мужикам фотку «Вадика» с камер наблюдения на заправке — надеялся, кто-нибудь из них его узнает. Да только зря — они сказали, что видят его впервые в жизни.
— А что Игорю там было надо?
— Я, грешным делом, сперва подумал, что он к тебе пришел, но не знал, что ты в отъезде. Но я ошибся: он осведомлен о твоем отсутствии, а приходил к Бессонову. У них, что, есть совместные дела?
— Игорь собирался предложить Стасу сотрудничество, но потом почему-то передумал…
— «Почему-то»? — Женька состроил «козью морду».
