– Даже речи быть не может! – объявила мать. – Это исключено! Неужели ты не понимаешь, Агнесс?
– Но почему? Раньше вы всегда разрешали мне приглашать гостей!
– Не задавай глупых вопросов. Большой рождественский бал! На нем нечего делать крестьянскому мальчишке, который пахнет конюшней.
– Ричард – наследник конезавода Бергстромов, и их семья не хуже любой другой в Филадельфии. Но даже если бы он и вправду был простым конюхом, я бы все равно хотела пригласить его. Он мой друг.
Мать сухо ответила:
– Недостатка в друзьях у тебя на балу не будет. Придут сестры Джонсон и молодой мистер Кэмерон.
– Ах, как славно! Молодой мистер Кэмерон! – воскликнула Агнесс, весьма неграциозно плюхнувшись на диван. – Опять будет весь вечер жужжать о своих чертовых собаках, как в прошлом году?
– Агнесс! – ахнула мать, и все ее лицо, за исключением двух ярко-красных пятен на впалых щеках, побелело от ужаса. Девушка тут же поняла свою ошибку. – Где ты подцепила такое отвратительное слово?
«У отца», – чуть не ответила Агнесс, но вовремя прикусила язык.
– Явно не в школе мисс Себастиан! Это твой благородный фермер тебя научил?
– Да! – выпалила Агнесс, разозлившись. – Он много чему меня научил!
Мать чуть не упала в обморок. Дочь поняла свою вторую ошибку. Она-то имела в виду, что Ричард научил ее бранным словам (это, кстати говоря, не было правдой), а миссис Шевалье подумала совершенно другое.
– Ты для меня такое испытание! – сказала мать и, схватив девушку за руку, потащила из гостиной. Агнесс и не думала сопротивляться. – Будешь сидеть в своей комнате, пока не вспомнишь, как молодой леди подобает себя вести!
В школу арестантку все-таки выпускали, но из-за тщательной слежки ей целую неделю не удавалось увидеться с Ричардом и Эндрю. В следующий понедельник, после уроков, юный Бергстром встретил ее у высокой кованой ограды. От радостного волнения сердце Агнесс забилось чаще. Только бы шофер отца на нее не смотрел!
– Ты так долго не приходила! – произнес Ричард, встревоженно нахмурившись. – Тебе разонравилось то кафе, или Эндрю сказал что-нибудь обидное?
«Эндрю сказал что-нибудь обидное!» – от этой нелепой мысли Агнесс рассмеялась. Вместе с тем ей было приятно: Ричард по ней скучал. Не забыл ее, как она боялась.
– Я бы с радостью пришла. Но возникли… – Агнесс задумалась. Ей не хотелось, чтобы он нажил из-за нее проблемы. – Кое-какие трудности.
Ричард поднял брови, однако о подробностях, к счастью, расспрашивать не стал. Как ни злилась Агнесс на родителей, она любила их и была им преданна. У нее не повернулся бы язык говорить о них дурно. Особенно Ричарду.
– Есть ли надежда, что эти трудности скоро останутся позади?
Агнесс попыталась улыбнуться.
– Все может быть.
Ричард, кивнув, поглядел на шофера, который стоял, положив руку на открытую заднюю дверь, и ждал Агнесс.
– Мы с Эндрю будем в кафе, как обычно. Приходи, когда сможешь.
Быстро улыбнувшись на прощанье, Ричард ушел. Агнесс посмотрела ему вслед. Сердце сжалось.
За следующие две недели ей так и не удалось улизнуть из дому. Ричард дождался ее у ворот школы еще раз, но только раз, а после не давал о себе знать. Надежда угасала. Между тем близились рождественские каникулы: занятия прекращались на целый месяц, и молодой Бергстром должен был отправиться домой, в поместье Элм-Крик. Агнесс знала, когда и каким поездом он поедет. Вдруг она поняла, что делать.
Быстро собрав чемодан и оставив у дворецкого записку для родителей, девушка поймала такси до вокзала. Купив билет, выбежала на платформу и принялась отчаянно разыскивать Ричарда. Наконец она увидела его среди пассажиров, ожидающих посадки на поезд.
– Ричард! – крикнула Агнесс, но вокзальный шум поглотил ее голос.
Она собрала все силы и крикнула еще раз. Он быстро повернул голову, и его лицо просияло от удивления и радости. Выйдя из очереди, он стал пробираться сквозь толпу.
– Агнесс, что ты здесь делаешь?! – воскликнул он и молча посмотрел на ее чемоданчик.
– Можно я поеду на каникулы к тебе домой?
– А твои родители не будут возражать, если ты пропустишь их вечеринку?
– Еще как будут, как только меня хватятся.
Несколько секунд Ричард, ничего не говоря, изучал девушку. Она даже испугалась, что он откажет. Вдруг он осудит ее дерзкую выходку и не захочет больше с ней видеться? Но он взял чемоданчик и отставил в сторону локоть.
– Я буду счастлив провести каникулы с тобой. Если бы я знал, что ты согласишься приехать, давно бы тебя пригласил.
Опершись на руку Ричарда, Агнесс от облегчения не смогла ничего сказать. Как она вспоминала потом, именно тогда ей стало ясно, что она его любит.
Та поездка по железной дороге на запад стала одним из самых радостных событий ее жизни. Они с Ричардом наконец-то могли разговаривать наедине, да еще и несколько часов подряд. Когда Агнесс что-нибудь рассказывала, он действительно слушал, в отличие от всех других мужчин, которых она знала. Те только снисходительно улыбались и, переглядываясь поверх ее головы, усмехались, словно имели дело с забавным ребенком. Ричард не во всем с ней соглашался, особенно если речь шла о ситуации в Европе, но он никогда не смотрел на нее просто как на симпатичное глупенькое украшение. Это было свежо и ново для девушки, которую всю жизнь учили играть роль декорации.
Когда они прибыли в поместье, Агнесс разнервничалась. Она не пожалела о своем решении поехать, однако ее смущало то, что она явилась без приглашения. Будь по-другому, Сильвия, сестра Ричарда, вероятно, не была бы так шокирована и не смотрела бы на нее с такой антипатией. Эта Сильвия, очевидно, царствовала в Элм-Крике, как мать Агнесс в доме Шевалье. Увидев такую противницу, девушка побоялась потерять жениха, который, строго говоря, еще и не был ее женихом.
– Твоей сестре я не понравилась, – сказала Агнесс, перед тем как они разошлись по разным спальням, располагавшимся на приличном расстоянии друг от друга.
Ричард рассмеялся и сказал, что ей это показалось. У нее на сердце стало еще тяжелее. «Значит, – подумала она, – он всегда будет слеп к тому, что его Сильвия почти не скрывает своей неприязни ко мне».
Постепенно Агнесс завоевала других членов семьи: подружилась со старшей сестрой Ричарда Клаудией, маленькие кузины даже стали приглашать ее играть. Муж Сильвии, Джеймс, оказался настоящим джентльменом, добрым и внимательным, похожим на Ричарда. Только сама Сильвия продолжала держаться холодно.
Агнесс поняла, что причина недовольства этой женщины – эгоизм. У нее прекрасная семья: муж, сестра, брат… Но ей всего мало. Она хочет, чтобы Ричард принадлежал только ей. А тут какая-то молодая особа приехала из Филадельфии и хочет его украсть.
