Делались ставки, над игровым полем мелькали руки, слышались перешептывания, приглушенный смех и вздохи. Кто-то пил вино, кто-то кофе, чтобы взбодриться, ведь уже было два часа ночи, кто-то утирал взмокшее лицо платком.
Полина подошла к бару, разлила коньяк по бокалам. Ей хотелось пару минут побыть одной, привести в порядок вскруженную голову и расхристанные чувства, к тому же три раза выпавшая «разлука» не давала ей покоя. К ней несколько раз подходили мужчины, но она, смущенно улыбаясь, давала понять, что она не одна. «Очень жаль», – уходили они и на прощание скользили взглядом по ее безупречной фигуре.
– Забавно, что первое казино было открыто в церкви, – с сильным акцентом сказал ей пожилой чернявый итальянец, подошедший к бару, чтобы долить себе вина.
– Правда? – удивилась Полина. – Как же все запутано и переплетено в нашем мире!
– А на моем языке casino, с ударением на второй слог, означает «публичный дом».
Пожав плечами, Полина подумала, что в этом что-то есть. А вслух ответила итальянцу:
– В казино, как и в публичном доме, люди утоляют свои страсти, и хотя кажется, что их приводит сюда только похоть, они на самом деле ищут любовь. Наверное, люди всегда и во всем ищут любовь, так уж они устроены.
Итальянец с удивлением посмотрел на нее.
– Жаль, что я уже слишком стар, чтобы ухаживать за такой женщиной, как вы, – с искренним сожалением, без тени наигрыша, сказал он. – Очень жаль.
И галантно поклонившись, пошел к столу, за которым играли в блэк-джек.
Полина посмотрела туда, где играли в рулетку, и ахнула. Рядом с ее брюнетом стояла молодая девушка, с длинными белокурыми волосами, в простеньком, даже бедноватом платье, перетянутом поясом. Она положила ему руку на плечо, а он теребил край ее платья. Полина выпила коньяк и, взяв лед из ведерка, провела им по разгоряченному лицу. Затем встряхнула волосами, как всегда делала, чтобы придать себе уверенность, и направилась к рулетке. Но когда она подошла, мужчина уже был один.
– Мы опять проиграли, – хмуро сказал он ей, и ей понравилось это «мы».
Полина вспомнила о сегодняшнем нечаянном выигрыше.
Протянув мужчине бокал, она глубоко вздохнула и, окинув всех взглядом, поставила столбик фишек на зеро:
– Все на зеро!
В конце концов она выиграла большую сумму денег. А выигранные деньги, как вода, проходят сквозь пальцы: что были они, что их не было. Могла она позволить себе хоть раз проиграться? Да, ставка на «зеро» – это выигрыш один на тысячу. Но что это значит в сравнении с тем, что шанс встретить мужчину своей мечты один на миллион?
– Милая, похоже, ты слишком много выпила, – попытался пошутить мужчина ее мечты, но она приложила палец к его губам.
Остальные игроки смотрели на нее по-разному: кто снисходительно, кто с восхищением, кто с изумлением, как на сумасшедшую. Но ей было все равно. Крупье запустил рулетку и бросил шарик. Тот с костяным стуком запрыгал по желобку. Вначале цифры мелькали так быстро, что нельзя было их разглядеть, но потом рулетка крутилась все медленнее и медленнее, а шарик все замедлял и замедлял бег… пока не остановился на «зеро».
– Зеро… – ошарашенно выдохнули игроки.
Крупье зло стрельнула глазами, сгребла лопаткой в одну кучу все фишки, расставленные по полю, и придвинула к Полине. Потом стала отсчитывать фишки, лежавшие перед ней, пока не отдала почти все. Подошел сотрудник казино и, поздравив с выигрышем, протянул серебряный поднос, на который крупье сложила все фишки.
– Я хочу поставить все на число 2, – сказала Полина, и игроки зашумели, обсуждая это между собой.
– Красавица, может, не стоит? – попытался остановить ее брюнет.
– Все на двойку, – упрямо отчеканила она по слогам.
– Ох уж эти женщины, никогда не умеют вовремя остановиться, – улыбнувшись, сказал он не то ей, не то остальным игрокам.
Оглядевшись, Полина заметила, что почти все подошли к столу рулетки, чтобы посмотреть, проиграет или нет та удивительная женщина, что поставила все на «зеро» и сорвала банк.
– Ладно, хочешь проиграть – проигрывай, – милостиво разрешил он ей, как будто она спрашивала его разрешения. – В конце концов, самый хороший учитель в жизни – это опыт. Берет, правда, дорого, но объясняет доходчиво.
Крупье громко произнесла фразу, которую повторяла по сто раз на дню: «Ставки сделаны, ставок больше нет!» – и, закрутив рулетку, бросила шарик. Все смотрели, как он бежит по кругу, и только Полине было все равно. Она разглядывала людей, их лица, поджатые губы, неискренние улыбки, мешки под глазами, глубокие декольте, черные бабочки на шеях, и думала, что раскусила их. Она знала, зачем они приходят сюда и играют в рулетку. Они приходят за надеждой, и, пока крутится рулетка и бегает шарик, их сердца наполняются этим забытым чувством. В отличие от них Полина была полна надежд и без рулетки.
Выпал тринадцатый номер. Все уставились на Полину, но она, встряхнув волосами, искренне рассмеялась, словно ни о чем не жалела. Вторя ей, зазвонил чей-то мобильный телефон, на котором вместо звонка запела Пиаф: «Non, Rien de rien…» И Полина подхватила, запев вместе с ней: «Non, je ne regrette rien! Ni le bien qu'on m'a fait. Ni le mal tout a m'est bien gal!» Гости казино громко зааплодировали ей.
– Знаешь, какая вероятность выиграть ставку на одно число? – устало спросил ее брюнет, поднимаясь из-за стола. – Ноль целых двадцать семь тысячных.
– Это немало, – серьезно ответила она. – Думаю, вероятность встретить мужчину всей своей жизни – одна миллионная.
Он польщенно улыбнулся, облизнув губы, и Полина вспыхнула румянцем.
– Почему ты решил, что я о тебе? – шутливо оттолкнула она его, но все равно не смогла разубедить в сказанном.
«Да и черт с ним, – подумала она про себя. – Не хочу ни о чем думать, не хочу играть, делать вид, подбирать слова, видеть себя со стороны, следовать советам психологических журналов, предвидеть будущее, выстраивать отношения… Хочу быть собой, хочу быть счастливой!»
Он взял ее под локоть и повел через просторный гостиничный холл к лифту. На часах было пять утра, в холле было пусто, только сонная девушка на ресепшн сидела, сложив перед собой руки, как будто за партой на уроке. Наверное, здесь были установлены камеры, и все сотрудники боялись даже на секунду расслабиться. Они подошли к ней, и девушка, улыбнувшись, протянула ключи. Мужчина расписался в документах и оставил ей на чай.
– Что происходит? – делано удивилась Полина. Не ответив, он повел ее к лифту с деревянными дверями и стеклянными витражами.
– Куда мы? – спросила она, но он не отвечал, а улыбка гуляла на его губах, как кошка, сама по себе.
Кабина открылась, и он легонько втолкнул ее внутрь. Лифт, как и все в «Метрополе», был стилизован под старину. Он был отделан деревом и позолотой, а в высоких, до пола, зеркалах множились отражения.
