Полина спешно умылась, оделась, готовясь отвезти Ленку на вокзал, но когда вышла из ванной, подруга уже стояла в дверях.
– Подожди меня, – попросила Полина.
– Нет, не беспокойся, – отмахнулась Ленка. – Я сама доберусь.
– Зачем? Я отвезу тебя!
– Сказала же, не нужно. Я сама.
И, спешно поцеловав Полину, взяла свои тяжелые сумки.
– Ленка, ну куда ты их потащила? Мы же договорились. Тебе не нужно продавать эти вещи, я же дала тебе деньги!
Но подруга, ничего не ответив, вышла и захлопнула за собой дверь.
Глава 12
Красавица и нищенка
Приезд подруги не давал ей покоя, и, чтобы заглушить тоску, поселившуюся в сердце, Полина отправилась на вечеринку. Ресторан на 30-м этаже московской высотки был закрыт на спецобслуживание, среди гостей были сплошь медийные персоны и влиятельные бизнесмены, строчки списков Форбс, и Полина, зайдя в зал, окунулась в ту наэлектризованную, искрящую атмосферу, когда в одном помещении собирается множество красивых женщин, соревнующихся между собой в нарядах, и множество мужчин, хвалящихся друг перед другом успехами в делах.
Среди гостей она увидела своего брюнета, который, приобняв какую-то молоденькую длинноногую красотку, стоял в компании друзей. Мельком взглянув на его спутницу, Полина покачала головой: с развитием пластической хирургии молодые женщины, неизменно увивающиеся вокруг богатых мужчин, становились неотличимо похожи друг на друга, словно двойняшки. Увы, к этому неизменно приводил стандартный перечень косметических операций, которым подвергали себя эти женщины. Подтянутые скулы, припухлые от гиалурона губы, правильный носик, у всех одинаковый, форма бровей, накладные ресницы и волосы, неотличимые от настоящих, силиконовая грудь – вот он стандартный набор стандартной красавицы. Глядя на одинаковых женщин, оставалось только удивляться, как мужчины умудряются узнавать своих любовниц, не путая их с другими. Или все же они их путают?
Полина взглянула на себя в зеркало, поправив прическу, и поблагодарила природу за то, что подарила ей внешность, которая выделяла ее в толпе, словно цветную картинку на черно-белой фотографии. Однажды какой-то косметолог, на прием к которому она зашла по совету подружки, известной телеведущей, посоветовал ей довести до совершенства то, что подарено природой:
– У вас все прекрасно. Но если мы слегка уменьшим носик, чуть-чуть подправим губки, закачаем немного гиалурона под глаза и изменим форму скул, будет просто идеально.
Но Полина засмеялась:
– Хорошо, что Мэрилин Монро не довелось сидеть в этом кресле. Представляю, сколько пластических операций вы бы ей прописали.
– А вы зря смеетесь, времена меняются, и стандарты красоты тоже. Современные женщины стремятся к идеалу.
– Знаете, доктор, помяните мое слово: пройдет немного времени, и ваши «идеальные» пациентки будут возвращаться к вам, чтобы слегка увеличить носик, уменьшить губки, переделать скулы и превратить лицо, похожее на картинку глянцевого журнала, в лицо живой женщины.
– О, да вы в будущее умеете заглядывать? съязвил косметолог, обидевшись.
– Для этого не нужно быть провидицей, – ввернула ему Полина. – Просто то, что вы называете неидеальностями, на самом деле – женские особенности. Знаете, чем вы занимаетесь? Вы выковыриваете из женщин их «изюминки».
Насчитав в ресторане как минимум семь девушек, неотличимых от спутницы брюнета, Полина, улыбнувшись, в который разубедилась в своей правоте. Косметология и пластическая хирургия – это великая помощь женщине в ее битве со временем. Но безумная гонка за стандартом красоты – это великая беда. Разве стандарт может быть красивым?
Хотя вечеринка была закрытой, без журналистов и фотографов, но вездесущая репортерша светской хроники Женя Курицына сумела попасть в ресторан. Она бродила между гостями, прищурив глаз, и с профессиональным интересом прислушивалась к разговорам, собирая сплетни и слухи, которые можно будет опубликовать в журнале.
– А я думала, журналистов сюда не пускают, подкравшись к ней, шепнула Полина на ухо.
Девушка вздрогнула и почему-то схватилась за шею, прикрыв ладонью жемчужное колье, которое Полина когда-то подарила ей.
– Вы меня сдадите охране? – спросила Курицына.
– Конечно нет! – всплеснула руками Полина.
– А как насчет эксклюзивчика? – нахально, с вызовом задала журналистка свой излюбленный вопрос.
«Эх, провинциалочка ты моя, – улыбнулась про себя Полина, – и другой тебе не стать».
– «Эксклюзивчик» – вряд ли, – ответила она, иронично сделав ударение на слове «эксклюзивчик», – а вот если заскучаешь, можем поговорить.
– Ой, опять о любви, бла-бла-бла, о счастье, бла-бла-бла… – скривилась Курицына. – Мне не до этого, работать нужно.
Полина, запрокинув голову, расхохоталась и, оставив журналистку, направилась к друзьям. У стола с фруктами она встретила приятеля-продюсера в компании жены банкира и толстого чиновника, который на этот раз был без своей стервозной жены.
– Он разводится, – шепнула ей жена банкира на ухо.
Полина вспомнила свой разговор с чиновником и удивилась, насколько круто может измениться жизнь человека после одной беседы. И сколько же людей живет в потемках, не понимая, что их судьба в их собственных руках, и все потому, что рядом нет человека, который произнесет единственно правильные и очень нужные слова.
– Знаете, я хочу спеть, – внезапно сказала Полина.
Вокруг шумно поддержали ее.
– Давно я не пела караоке, – засмеялась певица и попросила принести ей микрофон и пульт.
Она нашла в списке композиций несколько своих, выбрав «Мои мысли истощены…». Забавно было петь караоке собственную песню, но что поделать, из музыкантов в ресторане сегодня были только скрипачи и виолончелисты.
Мои мысли истощены…
Означает это ли,
Что истощилась я сама
От подпитки самой себя?
Означает ли это,
Что любовь
Отстранилась от меня?
Предпочитая
Другую душу, более
Возвышенную, чувствительную…
И впредь я больше никогда
Не почувствую этого чувства…
И буду тенью бродить
Безликой, бесцветной…
За что?
За какие грехи
Любовь покинула меня?
Влюбись же, сердце!
Влюбись, не раздумывая!
Влюбись… поверь,
Не умирай!
Не умирай…
Летай со сломленными крыльями,
Только не умирай!
Только не умирай…
Как мне с тобой жить, сердце?
Без любви – опустевшей…
Как чувствовать тебя в груди?
В ожидании любви…
В надежде живу я, сердце,
Что это ненадолго,
Ненадолго лишила меня жизни,
Ненадолго казнила…
Сердце… помилуй!
Мы ведь – едины!
Гости зааплодировали, попросив спеть еще, но Полина отказалась. Достаточно было одной песни, которая, как ей показалось, была нужна сейчас очень многим из тех, кто был в зале. Ведь что такое песня, как не важный, доверительный разговор о главном, в котором певица делится своими мыслями и чувствами, а слушатели, выступающие в роли собеседников, примеряют эти чувства на себя. Ее песни, как камертон, настраивали их мысли и чувства на нужный лад.
