Ещё одна история повествует, как один из снедаемых завистью придворных стихотворцев, решил обвинить Оно-но Комати в плагиате. Ночью он тайно выкрал у неё только что написанное стихотворение. Завистник вписал его в древнее поэтическое собрание, и утром объявил, будто бы Комати не пишет стихи самостоятельно, а ворует их у древних авторов.
Среди собравшихся придворных пронеслась волна недовольства. Но поэтесса лишь рассмеялась, и, намочив пальцы водой, брызнула на страницы древней книги.
Стихи, написанные давно, не пострадали. Но со строк, вписанных накануне завистливым поэтом, потекла чёрная тушь…
[2]
Позже, поэтесса стала героиней нескольких театральных драм, повествующих о её старости. Многие художники разных эпох любили изображать поэтессу отнюдь не обворожительной красавицей, а сморщенной старухой.
Комати сравнивали с легендарной принцессой Сотоори. Ки-но Цураюки
[3] говорил о ней: «Оно-но Комати сродни древней принцессе Сотоори. Её песни полны очарования, но в них нет силы. Это похоже на то, как если бы прекрасная женщина была снедаема печалью».
Сегодня насчитывается около 117 стихотворения Оно-но Комати, но авторство многих из них не доказано. Её стихотворения вошли во многие поэтические сборники Японии.
Имя Оно-но Комати в японском языке стало нарицательным для красавицы.
В книге, как в художественном произведении, изложена авторская версия жизни поэтессы, дополненная богатым художественным вымыслом. В произведении по-другому трактуется легенда о ста ночах, и многие другие события.
Глава 1
Второй год правления императора Ниммё
[4], Хэйан.
Золотистые лучи утреннего весеннего солнца мягким светом озаряли город. Он назывался Хэйан
[5] или Хэйан-кё, Столица мира и спокойствия. Известный также как «Мияко», что означает «Столица».
Столица японского государства был построен по образцу "сетчатой" застройки китайской столицы Чанъань
[6]. Хэйан представлял из себя прямоугольник, окружённый земляным рвом.
Улицы располагались ровными рядами, деля город, словно, прямыми линиями на китайской бумаге. На первых линиях, в северо-восточном районе города, поближе ко дворцу микадо
[7] располагались дома придворной аристократии. Они раскинулись между Первой и Второй линией, где улицы Цутимикадо, Коноэ, Накамикадо и Оимикадо пересекались с магистралями Хигаси-но Тоин, Ниси-но Тоин и Хорикава. Ещё с того далёкого дня, как была основана столица, сюда начали перебираться из провинций представители высшей знати. Ибо владение домом в Хэйане повышало их статус. Стоимость таких усадеб доходило до баснословных цен. Каждый аристократ, будь то столичный или провинциальный мечтал обзавестись родовым гнездом как можно ближе к императорскому дворцу. И многим это удавалось. Словом, Первую и Вторую линию населяли те сановники, аристократы или толстосумы, жизнь которых буквально удалась.
Начиная с Третьей линии и далее стоились дома более скромных чиновников и обитателей Хэйана.
…Усадьбы аристократов в Хэйане занимали огромные площади. Их просторные сады специально планировались так, чтобы в любое из времён года можно было найти живописный уголок для любования природой. Некоторые хозяева размещали в своих садах миниатюрные скалы или и вовсе устраивали во владениях ручьи, заводи с золотыми рыбками, и перекидывали через них изящные изогнутые мостики. Подле заводей хозяева возводили изящные павильоны для отдыха и рыбной ловли. Часто на поверхности воды колыхались бело-розовые лотосы. Порой неподалёку от воды виднелись семейные кумирни…
А последователи обретающего в последнее время всё большую популярность буддизма, размещали в садах каменные изваяния Будды, подле которых возносили молитвы и предавались медитации.
…Та придворная знать, что занимала земельные участки на севере столицы и вовсе сооружала богатые дворцовые ансамбли в стиле синдэн-дзукури. Он являл собой новомодное направление, пришедшее из Китая. Главное здание, синдэн, располагалась в центре участка. По бокам и позади него возводились вспомогательные постройки, которые соединялись между собой крытыми галереями. Примечательно, что от восточного и западного вспомогательных помещений шла крытая галерея на юг. Таким образом, получался замкнутый двор с садом и, зачастую, с павильонами.
Павильоны красили в красный цвет, а многие архитектурные элементы изготавливались из золота, лишний раз подчёркивая, состоятельность хозяина. Деревянные же части покрывали тонкой резьбой.
В восточной и западной частях города раскинулись два рынка, на которых горожане могли приобрести самые различные товары. В южной части столицы возвышались два храма. Остальные же религиозные сооружения находились за пределами города.
Весна приближалась к концу, стояла тёплая погода. В час Зайца
[8] город постепенно просыпался. По улицам начинали деловито семенить чиновники с крайне сосредоточенными лицами – им предстоял насыщенный день. Они стекались к многочисленным департаментам, расположенным на территории императорского дворца.
Купцы открывали свои лавки и проверяли: насколько привлекательно разложены товары. И чего только не было на прилавках в Хэйане! И отрезы шёлка, и украшения, и различные предметы роскоши, привезённые из Китая.
Прислуга из домов с первых линий, расположенных поблизости от дворца императора, с утра пораньше спешила за необходимыми покупками. К тому же, где почернеешь последние новости, как не на рынке?!
В самом же императорском дворце с рассвета уже вовсю кипела жизнь. Многочисленные фрейлины Яшмовой госпожи
[9] Катико
[10], императрицы и императорских наложниц, пробудившись в час Зайца, спешили привести себя в порядок, дабы приступить к своим ежедневным обязанностям.
