И это, невзирая на то, что они приходились сыновьями принцу Або и принцессе Ито, дочери императора Камму
[21]!
…Когда Нарихира узнал о решении нынешнего правителя, его возмущение не знало границ! Ибо, несмотря на юный возраст, он прекрасно понимал все последствия!
Несомненно, император Ниммё подобным образом уменьшает число законных конкурентов на трон. Но что может поделать двенадцатилетний мальчишка против приказа микадо? Лишь смирено принять уготованную ему участь…
Посему, едва лишившись статуса принцев, он вместе с братьями, начали собирать вещи, дабы покинуть дворец и окончательно перебраться в свой дом на Первой линии. Разумеется, их имущество не стали конфисковывать, и даже сохранили их нынешние придворные служебные чины, дабы не вызывать лишнего недовольства и лишних пересудов среди придворных.
Прошло несколько месяцев, как новоиспеченные Аривара жили за пределами дворца, продолжая исправно посещать службу.
Братья, в отличие от Нарихиры приняли своё новое положение менее болезненно. Мальчик понимал: повседневные заботы и дворцовая служба отвлекали братьев от мрачных мыслей. И поэтому переход от положения принцев в ранг придворных они приняли практически безропотно. Однако Нарихира не мог в душе смириться с решением микадо и тяжело переживал свой новый статус.
Любимый старший брат мальчика, Юкихира, и вовсе, казалось, никогда особо и не переживал по этому поводу, ибо служил министром земледелия. А в последнее время, мужчина и вовсе питал слабую надежду, что его могут назначить губернатором трёх небольших провинций Харима
[22], Бидзэн
[23] и Биттю
[24] или же Синано
[25].
…Нарихире не нравилось воодушевление брата по сему поводу. Ведь эти земли так далеко! А письма не доходят за несколько часов! Как же они будут поддерживать связь?
Но Юкихира, твёрдо нацеленный на продвижение по службе, считал это прекрасной возможностью. И каждый вечер молился древним богам в небольшом святилище, дабы они ниспослали ему успех. Пока что, божества молчали, но мужчина не отчаивался раньше времени…
…В тот день, юный Нарихира, терзался дурными предчувствиями. Дабы отвлечься, утром он попробовал сложить стихотворение. Но слова упорно не шли из-под кисти, ничего путного не выходило. Недовольный плодом своего творчества, мальчик в раздражении скомкал тонкую рисовую бумагу и забросил её в дальний угол комнаты.
Обычно, у Нарихиры легко складывались поэтические строки. Регулярно посвящать время занятиям стихосложением он начал год назад. К этому мальчика побудило знакомство с творчеством придворной фрейлины Оно-но Комати.
Нарихира воспылал к её творчеству, и некоторое время спустя ему удалось увидеть фрейлину. Встреча была буквально мимолетной. Придирчивому мальчику, девушка показалась симпатичной, но, увы, заурядной. Вряд ли бы он смог назвать её выдающейся красавицей.
Но её стихотворения настолько вдохновили Нарихиру, что он решил приложить максимум усилий, чтобы стать известным столичным поэтом! И принялся слагать стихи, дабы отточить своё мастерство. Никто из родных, не мог понять причин, по которым мальчик столь резко воспылал любовью к стихосложению. Он же смущался поведать о вдохновившем его творчестве юной фрейлины. Нарихира своей рукой записал многие произведения Комати. Иные, особо дорогие его сердцу свитки, мальчик хранил в старинной лакированной шкатулке.
Нарихира сидел на татами в крытой северной галерее. Перед ним стоял небольшой столик с листом рисовой бумаги и тушечницей. Мальчик обмакнул перо в чернила и попытался написать первую строфу… Но, увы, безуспешно. Вдохновения не было.
Промучившись так с полдзиккена
[26], Нарихира решил прогуляться по саду. Вскоре о расположился в беседке недалеко от пруда, в котором плескались разноцветные рыбки. Мальчик любил смотреть на них в часы досуга. Но сейчас его томило дурное предчувствие…
* * *
Вечером, в час Петуха, вернулся со службы Юкихира. Мужчина пребывал в смятении, лицо его выражало растерянность и глубокую печаль.
Нарихира за ужином заметил сложное душевное состояние старшего брата.
Чуть позже, когда тот насытился и отдохнул, Нарихира не преминул поинтересоваться:
– Что-то стряслось, дорогой брат? Ты сам не свой…
– Это сложно объяснить… – задумчиво ответил министр земледелия. И воскликнул: – Воистину, воля богов удивительна!
Младший брат настороженно воззрился на него. Юкихира же, тем временем, пояснил:
– Пожалуй, лучше, поведать обо всём по порядку…
Нарихира кивнул и поудобнее расположился на татами, намереваясь выслушать рассказ брата. Министр земледелия глубоко вздохнул…
– Не так давно, я воспылал чувствами к одной из юных фрейлин наложницы микадо, госпожи Катоко, её имя Оно-но Комати…
При упоминании о вдохновившей его даме, Нарихира невольно округлил глаза. Старший брат, не обратив на это внимание, продолжал:
– Вчера, как и подобает в подобных случаях, я послал ей письмо со стихотворением и признанием в любви. Она вежливо ответила слуге, передавшему послание, что должна подумать… И, увы, сегодняшним утром, я получил вежливый отказ в изящной стихотворной форме…
Юкихира вздохнул и понурил голову. Но после небольшой паузы заговорил вновь:
– Не успел я огорчиться, как буквально полдзиккена спустя, после прочтения послания, меня вызвал к себе сам микадо. И, о чудо! Мои чаяния сбылись! Ибо вскоре, меня назначают губернатором Синано! Конечно же, я согласился! Всё уже решено, и вскоре я отбываю на новое место назначения! Воистину, не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь!
Нарихира ещё больше удивился назначению брата. Его всё-таки назначили губернатором! И скоро он покинет Хэйан…
Мальчика охватило отчаяние: ближайшие пять лет вряд ли они увидятся. Придётся довольствоваться лишь редкими письмами. Но, видя радость Юкихиры, он пересилил себя и, улыбнувшись, произнёс:
– Я рад, что ты получил желаемую должность…
* * *
