— В таком случае, не расскажете ли нам об особенностях жизненного цикла ниаларских бабочек?
Айра кивнула.
— Как скажете, лер. Какая популяция вас интересует: северная или южная?
— Южная. А вы можете назвать их отличия друг от друга?
— У южных бабочек цикл почти вдвое короче, — слабо улыбнулась девушка. — Поэтому они успевают произвести потомство не один раз, как северные, а трижды за лето. Кроме того, они гораздо крупнее, имеют более яркую окраску, очень восприимчивы к аромату цветущего игольника, а еще… еще они живут только на южных границах Занда. И лишь изредка встречаются в той части Редколесья, что расположена рядом с Внутренним морем.
Лер ля Роже странно кашлянул.
— Гхм… какой литературой вы пользовались для подготовки, леди?
— "Флора и фауна Охранных лесов, лер".
— Простите…
— Меня интересовал Занд, лер, — спокойно пояснила Айра. — А в библиотеке не так уж много книг, которые могли бы в этом помочь.
— Вас интересовали метаморфы, — быстро догадался преподаватель и искоса взглянул на встрепенувшегося Кера.
— Да, лер.
— И что же, позвольте поинтересоваться, вам удалось выяснить?
Она тихо вздохнула.
— Меньше, чем хотелось бы. В основном то, что и так всем известно: что они бывают дикими и прирученными. Прирученных принято называть охранными. Еще они меняют облик в зависимости от своего желания и просьбы хозяина. Со временем учатся понимать его даже без слов, чувствуя колебания ауры или воспринимая мысленную речь. Очень тонко чувствуют магию, нередко используют ее для поддержания собственных сил, особенно, если сила — стихийная и направлена на отдачу, как Огонь или Вода. Способны поглощать более простые субстанции. Могут из-за этого подолгу обходиться без пищи и воды. Умеют преобразовывать наружную энергию во внутреннюю. Обожают селиться в местах, где есть природный Источник силы. А еще — они действительно становятся лучшими охранителями для мага.
— А ваш маленький друг…
— Я не знаю, почему он меня выбрал, — честно призналась Айра. — И даже не уверена в том, что знаю, как именно он сюда попал. Так, догадки, предположения, сомнения… он ведь не говорит. А мыслеречь я пока не освоила, поэтому мы общаемся больше жестами.
Кер, приподняв голову, согласно пискнул и безо всякого предупреждения обратился в ласку.
— Ого! — с уважением протянул лер ля Роже, оценив его умение. — Как я посмотрю, он у вас неплохо развивается: столь быстрая смена облика говорит о большом потенциале. Такие способности надо поощрять. Пожалуй, леди, вам стоит пообщаться на эту тему с мастером дер Солленом — он метаморфов повидал немало и сможет подсказать вам, как себя вести.
— Спасибо, — суховато кивнула девушка, с неприязнью вспомнив холодный взгляд и равнодушно-красивое лицо боевого мага. — Но я лучше спрошу у господина Огэ. Мне кажется, ему тоже есть, чем со мной поделиться.
Лер ля Роже внимательно посмотрел на ученицу и странно поджал губы: она знает? Почуяла в Зорге не просто пустынного дракона? Или это крыс подсказал? Кстати, он у нее на удивление смышленый: сумел так долго оставаться неузнанным и непойманным. В стенах переполненной магией и Охранными Сетями Академии это значило очень много. А стоило и того больше. За подобные способности Кера бы с руками оторвали, если бы только узнали. Но он не попался на глаза никому. Охранных Сетей ловко избежал. От сканирующих заклятий умело спрятался. Мудро скрывался целый месяц, пока не установил прочную связь с хозяйкой. Выбрал ее, видимо, вполне осознанно. Терпеливо плел свою Сеть (да-да, маг, узнав о ее существовании, тоже сходил посмотреть и восхитился ее сложным плетением!), присматривался, принюхивался, старательно изучал обстановку, одновременно набираясь сил и стремительно развиваясь. Быть может, потихоньку тянул из нее магию, чтобы повзрослеть как можно скорее и стать для нее надежным хранителем. Скорее всего, именно этим было обусловлено ее недавнее истощение — другой причины для ее обморока не было. Да и Викран опознал связывающие ее с метаморфом нити Охранной Сети. Сам лер Альварис, когда посмотрел на нее, пришел к такому же выводу. Другой вопрос, что она об этом еще не подозревает. Но, судя по всему, если и узнает в скором времени, то не сильно расстроится.
Он бы на ее месте точно не расстроился: ради обладания метаморфом стоило идти и на большие жертвы. А этот малыш уже сейчас чудо как хорош. Вон, как смотрит — готов в мгновение ока снова преобразиться и показать зубы. Может в считанные секунды увеличить размеры тела чуть ли не втрое (все видели!), умеет молниеносно менять обличья, стремителен, умен, проворен и ловок. А еще — очень нежно посматривает на хозяйку, пока она не видит, и время от времени трогательно трется мохнатым ухом об ее рукав.
Айра вопросительно посмотрела, мягко намекая на то, что молчание слегка затянулось. Преподаватель запоздало опомнился, сообразив, что слишком погрузился в размышления, встряхнулся, вернулся к доске, взял мел и, спохватившись снова, разрешающе кивнул:
— Спасибо, леди. Вы можете сесть…
На урок к леру Леграну она шла с легким беспокойством. Да и как было не беспокоиться, когда господин Лоур уже рассказал о нешуточном интересе эльфа к ее персоне? Причем таком, что тот почти двое суток безвылазно провел в лечебном корпусе, помогая лекарю с испорченной аурой ученицы, озаботился проблемой Иголочки, поддержал решение магистериуса о ее сохранении, самолично возвел отличную защиту, чтобы дер Соллен не цеплялся. Но потом, когда Айра пришла в себя, почему-то ни разу не справился о ее самочувствии.
Конечно, может, это было не принято или же он решил, что и так достаточно поучаствовал в ее судьбе. Но Айре почему-то казалось, что дело не только в этом. С остальными учениками лер Легран вел себя более чем холодно — был равнодушен, бесстрастен и умопомрачительно красив, вызывая в девичьих душах какой-то необъяснимый трепет и странное волнение. Однако к ней после случая с игольником присматривался с немалым любопытством и, судя по всему, вдруг заимел в этом деле какой-то интерес. Айра же, с трудом отталкивая воспоминания о его возрождении из Дерева Огла (по крайней мере, Марсо сказал, что эльфы действительно испытывают к нему немалое почтение), по-настоящему тревожилась, справедливо подозревая, что это неспроста. К тому же, бьющая из него сила заставляла смущаться, прятать глаза, избегать прямого взгляда, и было в ней что-то неприятное. Что-то неестественное. Смутный намек на принуждение. А рядом с этой мыслью в ее голове всегда возникала и вторая: что если бы он только захотел, если бы пожелал очаровать какую-нибудь из симпатичных учениц, отказа наверняка бы не получил. Даже более того. А Айра, хоть и не могла оставаться в его присутствии равнодушной, совсем не хотела стать послушной марионеткой, ведомой низкими инстинктами и подспудными желаниями. Боялась попасть под его чары. И теперь, идя на урок, вполне обоснованно беспокоилась.
Кер, ощутив волнение хозяйки, успокаивающе заурчал.
