— Так я не прав, леди Зира? — ядовито переспросил побледневшую девушку эльф, когда закончил перечисление чужих ошибок. Зира виновато опустила плечи, миллион раз пожалев, что вообще решилась открыть рот. — Что вы скажете?
— Правы, лер, — неслышно уронила она, от стыда даже не смея поднять глаза.
— Что? Повторите?
— Вы правы, лер, — сжала она зубы. — Правы во всем. Прошу меня простить за глупость и самонадеянность.
— Ну, хоть одна сообразила, — насмешливо фыркнул учитель. — Но от дополнительного задания это вас не избавит. Вам понятно?
— Да, лер.
— Всем понятно?
— Да, лер Легран, — нестройным хором отозвались пристыженные ученики.
— Прекрасно. В таком случае я желаю услышать ответ на свой первый вопрос. И если кто-то из вас сможет мне его дать, то, так и быть, я избавлю вас от отработок.
Класс с надеждой покосился по сторонам, ища в глазах друг друга хоть какой-то признак возможного спасения. Хоть один, хоть чуть-чуть, хоть бы кто-то начал, а остальные потом дополнили. Глядишь, тогда и получилось бы вымолить себе прощение. Глядишь, и сжалится над дураками несносный эльф, вздумавший подложить им эту гигантскую свинью. Они даже списывать зареклись на его уроках. Мысленно поклялись, что впредь будут зубрить днем и ночью, лишь бы больше не испытывать такого позора и не дразнить его понапрасну… но в комнате было по-прежнему тихо. Так тихо, что мирно посапывающий на парте метаморф шумел посильнее паровой топки.
— Итак? — поторопил замолкших адептов лер Легран. — Есть тут хоть один человек, кто желает отдыхать в выходной вместо того, чтобы до самой ночи писать конспект "Земляного Дела"?
Адепты судорожно вздохнули, в красках представив себе трехтомник какого-то древнего мага, способного коренным образом испортить им жизнь. Затем с отчаянием переглянулись и обреченно поникли: нет, ничего им больше не светит, кроме жесткого табурета, зажженной лучины и больной головы, которой придется за один лишь день одолеть проклятый труд трижды проклятого писаки.
— Что ж, — притворно вздохнул эльф, который, конечно же, давно прочел их невеселые мысли. — Очень жаль. В таком случае…
Айра, подавив тяжелый вздох, поднялась, встав в один ряд с провинившимися соседями.
— Сидите, леди, — краешком рта улыбнулся учитель, даже не посмотрев. — Вас это не касается.
— Касается, лер, — тихо отозвалась девушка. — Это и мой класс тоже.
— Вашей вины в том, что случилось, нет.
— Вы правы. Но, быть может, я смогу немного смягчить им наказание?
Лер Легран удивленно обернулся.
— Что вы сказали?
— Что я готова.
Он странно наклонил голову и вдруг отлепился от подоконника, а потом откинул за спину длинную золотистую прядь и вкрадчиво поинтересовался, глядя прямо в глаза:
— К чему?
— Ответить на ваш вопрос, — твердо сказала Айра, чувствуя, как от двусмысленного тона кровь бросилась к щекам. — Вы ведь пообещали освободить их от конспекта, если кто-то ответил на первый вопрос, который вы задали?
— Верно, — промурлыкал эльф, стремительно сделав несколько шагов навстречу. — Значит, вы знаете ответ?
Айра сглотнула, во всей красе увидев его прекрасное лицо, полное какого-то торжества и необъяснимого предвкушения. Он подошел так близко, что она снова едва не задохнулась от вкусного запаха, источаемого его кожей и волосами. Чуть не зажмурилась от игриво переливающихся на солнце волос, едва удержалась от дрожи, когда по телу пробежали холодные мурашки. Потом ощутила на себе пронизывающий взгляд и… неожиданно разозлилась. На него — за то, что так красив и безумно привлекателен, на память — за то, что продолжала услужливо возвращаться к тому видению, отчего ее снова бросало в трепет. На дураков, которые потом даже спасибо не скажут. И, особенно, на себя — за то, что так легко поддается эльфийским чарам.
— …увы, дитя мое, — печально известил ее внутренний голос. — Не ты первая, не ты последняя, кого привлекла красота эльфа. И не только о тебе сложена песнь Одиночества, в которой несчастные влюбленные кидаются в прорубь, лишь бы забыть о мимолетной встрече со своим идеалом. В нашем мире немало полукровок, милая. Поверь, это горе нередко случается с красивыми молодыми девочками. И ты станешь просто еще одной матерью ребенка смешанной крови. Но никогда ты не сможешь вернуть его отца. Никогда не сумеешь объяснить, что он для тебя значит: эльфы слишком далеки от нас и слишком непостоянны. Даже если бы вы пробыли вместе больше, чем одну ночь, он все равно бы ушел — через месяц, через год или два… а может, и больше, и тогда о вас сложили бы легенды. Но он ушел бы — когда ты стала бы старше и не такой чистой, как сейчас. Ибо для Высокого Народа нет тех рамок, что ставим себе мы. Они — НЕ люди. Им чужда жертвенность и отказ в мимолетных желаниях. Да, они живут дольше и свободнее, чем мы. Они редко отдают. Чаще просто берут то, что считают нужным. Однако именно этим мы их превосходим. Потому что ни один эльф не будет по-настоящему любить женщину, когда она утратила способность к материнству… на этот подвиг, дитя, способен только тот, кто действительно светел душой. И кто умеет отдавать всего себя той, что подарила ему радость истинного отцовства…
Айра на мгновение заглянула в глаза лера Леграна и внезапно отыскала пошатнувшееся равновесие. Неожиданно поняла, почему так тревожится и переживает: просто вызываемые им эмоции — не настоящие. Если бы не чары, в ее груди ничто бы не дрогнуло, несмотря даже на его красоту. Она чувствовала — это не ее. И смятение внутри тоже наносное. Это неправильно. Нечестно, в конце концов. И просто нелепо — идти на поводу у чужого любопытства, безнаказанно позволяя ему вгонять себя в краску.
А он… он, кажется, слишком уверен в себе. И улыбка его, ослепительная и безумно красивая, на самом деле полна самодовольства и уверенности в победе.
— Мой ответ — "нет", лер, — прищурилась Айра.
Лер Легран непонимающе моргнул.
— Что?
— Нет, — спокойно повторила она. — Ваш первый вопрос был таков: "Вы же не думали, что в мое отсутствие сможете безнаказанно списывать с учебников"? Так вот, мой ответ: "нет, не думали, лер". И, полагаю, все присутствующие с этим согласятся.
Айра выжидательно замолчала, гадая про себя, насколько сильно ей влетит за эту дерзость. Класс ошарашенно молчал тоже, косясь совершенно дикими глазами, а эльф на мгновение просто лишился дара речи. Но он сам виноват — надо было точнее формулировать вопрос. Спросил бы насчет Межевания, я бы ответила по-другому. Но он спросил неконкретно и крайне расплывчато, так что я имела полное право понять его превратно. Что, тем не менее, не отменяет его решения и просто требует выполнения опрометчиво брошенного обещания.
— Лер? — она предельно вежливо приподняла брови, когда зловещее молчание откровенно затянулось. — Я ответила на ваш вопрос?
