Лер Легран нетерпеливо качнулся навстречу, намереваясь то ли повторить вопрос, то ли приподнять ее лицо за подбородок, но Айра, буквально нутром ощутив неладное, шарахнулась так резво, что едва не опрокинула скамейку. Даже поспешно вышла из-за парты, чтобы иметь возможность в любой миг отступить еще дальше. И не надо было быть провидцем, чтобы заметить это судорожное движение. Как не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы разглядеть откровенно затравленное выражение на ее бледном лице.
Эльф, справедливо заподозрив, что именно он является причиной столь неадекватного поведения, странно поджал губы. Надо же… к нему относились как угодно — обожали, преследовали, слали выразительные взгляды, подмигивали, томно вздыхали, откровенно напрашивались, настаивали, обижались, даже ненавидели и пытались неумело очаровать… но бояться? Нет. Пожалуй, такого с ним еще не случалось. Потому что она боится… действительно его боится. Да так, словно видит перед собой не красивого мужчину, а собственную смерть — неприглядную, скорую и совсем жуткую. Едва дышит, глупая, страшится взглянуть, а кулаки сжимает так, что ногти наверняка до крови впиваются в кожу.
Всевышний, да что ж такое?!!
— Когда вам разрешено приступать к практике, леди? — сухо осведомился он, благоразумно оставшись на месте, чтобы не напугать ученицу еще больше.
— Завтра, лер, — не поднимая глаз, ответила Айра.
— Вы хотели мне что-то сказать?
Она сжала зубы: прочитал-таки мысли? Что-то увидел? Почувствовал?
— Нет, лер.
— В таком случае можете покинуть класс. Мне отчего-то кажется, что вам стоит обратиться за помощью к леру Лоуру. А еще — успокоиться и хорошенько выспаться. Вы выглядите усталой.
Айра изумленно моргнула, не веря своим ушам. Отпускает?! Сам?!! Сейчас?!! Неужели что-то понял?!!! Она едва не совершила ошибку и не посмотрела на него в упор, но вовремя опомнилась и все же удержалась от глупости — просто вопросительно приподняла бровь.
— Простите, лер?
— Вы свободны, — все тем же бесстрастным голосом подтвердил учитель и резким движением отвернулся. После чего она все-таки поверила, радостно вздрогнула, не ожидая от него столь щедрого подарка, и, даже не взглянув на пустую парту, торопливо поклонилась.
— Спасибо, лер. До свидания, — после чего попятилась и, счастливо прижимая Кера к груди, стремглав вылетела из комнаты, позабыв прикрыть за собой дверь.
Он не обернулся. Но когда за окном промелькнул ее темный плащ и развевающиеся на ветру светлые волосы, победным пламенем взметнувшиеся за спиной, все-таки незаметно скосил глаза, вполуха слушая ответ на заданный ученикам вопрос. С изрядным удивлением рассмотрел на макушке необычную сиреневую прядку, которую она всегда тщательно прятала. С еще большим удивлением увидел, как маленький метаморф прямо на бегу трижды перекинулся из крысы в ласку и обратно, явно радуясь вместе с хозяйкой. С легкой досадой подумал, что от него, пожалуй, еще ни разу не сбегали с таким неподдельным облегчением и затаенным восторгом. Затем проследил, как она со всех ног мчится к Оранжерее, и надолго задумался, едва не позабыв про опасливо притихший класс. После чего рассеянно кивнул, разрешив мнущейся возле доски Реве сесть на место, наморщил красивый лоб и, сделав очередную зарубку в своей безупречной памяти, вернулся к прерванному уроку.
Глава 13
И снова тот же золотой лес. Та же речка, стыдливо прикрытая белесым туманом. То же умиротворяющее журчание невидимой воды, теплый ветерок, ерошащий серую шерсть на загривке, и чувство поразительного покоя, словно ты очутился на пороге родного дома. Или вернулся из дальней дороги и неожиданно встретил старого, верного друга, дожидающегося тебя за околицей.
Айра бодро отряхнулась, скинув с густой шерсти влажные капельки, затем оглянулась за спину и внезапно подумала, что туман, должно быть, служит для нее каким-то ориентиром, иначе невозможно объяснить, почему она оказывается в этом месте уже во второй раз. Причем, точно так же, как в прошлую ночь, у нее были мокрые лапы и влажная шерсть, словно она только-только выплыла из этой самой речки.
Волчица настороженно понюхала влажный воздух, но, не найдя ничего подозрительного, вернулась к воде, старательно водя носом по траве и пытаясь понять. Да, действительно, следы вели именно оттуда. На прибрежном песке еще можно различить две вмятины от острых когтей, но дальше мешает туман и слишком темная заводь. Впрочем, ладно. Пусть будет вода. В конце концов, какая разница, какая сила заставляет ее приходить сюда и сливаться в одно целое с умницей Кером? Да еще тогда, когда мы оба (уверена!) в это же самое время мирно дремлем в Сонном Кресле Марсо?
Выходит, просто сон?
— М-р-р, — задумчиво проурчала волчица, оглядывая свой светлый бок, но тот ничуть не изменился с прошлого раза — такой же серый, мохнатый и теплый. К тому же, если бы не он, ей было бы холодно стоять тут после купания. А так даже дискомфорта не ощущается. Лишь легкая досада и желание поскорее пробежаться по округе, потому что лапы как занемели после долгого стояния. Или лежания в одной позе? Странно. Словно бы она очень долго спала, а теперь собиралась хорошенько размяться.
Айра встряхнулась, радуясь ночной прохладе, и трусцой углубилась в уже знакомый лес. Правда, теперь постоянно принюхивалась, памятуя об обитающих поблизости волках, но пока вокруг тихо — она была одна. Что, надо сказать, только радовало.
Пробежавшись вдоль берега и не найдя других следов, она уже уверенно свернула в самую чащу и помчалась так, что ветер засвистел в ушах. Земля мелькала так быстро, что Айра, даже если бы захотела, не смогла бы различить ее поверхность. Однако она не хотела — ей слишком нравился этот безумный бег. Нравилось ловить раскрытой пастью прохладный воздух и хватать опадающие с деревьев желтые листья, играя с ними подобно глупому котенку. Это было упоительно, волшебно, по-настоящему чудно — нестись во весь опор с бешеной скоростью и наслаждаться каждым движением, каждым вздохом, каждым шорохом, доносящимся из сонного леса. Слушать шуршание веток над головой. Смотреть в темноту, видя на много шагов вперед. Чувствовать сотни самых разных запахов и понимать, что за жизнь происходит вокруг. Ты — словно часть этой жизни. Неотъемлемая ее частичка. Кусочек леса, живой и пушистый, крохотный комок шерсти, обладающий разумом, но подчиняющийся законам, гораздо более древним, чем придумали для себя глупые люди. Ты — живое дыхание этого мира. Его глаза, уши, его чуткое сердце. Ты словно сливаешься с царящей вокруг тишиной и в какой-то момент вдруг понимаешь, что иного и быть не могло.
Потому что это — и твое сердце тоже.
Айра тихо зарычала, не зная, как выразить чувства, неожиданно захлестнувшие ее с головой. И точно так же зарычал в ее душе верный Кер, вторя ее голосу правильным эхом. Конечно, ведь он тоже был здесь. Слышал ее. Поддерживал. Соглашался. Он тоже дышал этим воздухом, тоже ловил эти чудные ароматы, тоже бежал вместе с ней и ликовал, ощущая, как бьется вокруг него жизнь.
